Невинная помощница для альфы
Шрифт:
— У меня нет претензий к вашему клану, кроме одной, и я позже ее озвучу, — останавливаю взгляд то на одном, то на другом Грозовом утырке. — Вы мне нахер не сдались, упыри. Я даже не буду назначать вам альфу. Вожака выберете сами, и он явится засвидетельствовать мне свое почтение в качестве вассала. В противном случае, ждите атаки уже на своей территории. Это ясно, твари?
Представляю, как я сейчас выгляжу. Голый, весь в крови их альфы, в глубоких алеющих ранах, но пылающий яростью и, в их глазах, явно готовый разорвать любого, кто посмеет бросить мне вызов… Мексиканцы тушуются и нервничают, но на вопрос нестройным
— Теперь по условиям, — продолжаю прохаживаться вдоль волков Грозы и останавливаюсь напротив Тьяго. Смотрю сквозь этот кусок дерьма. — Все, что ваш бывший альфа пообещал нашему клану, в силе. Я, как ваш временный альфа, это подтверждаю.
Мексиканцы кивают.
— А теперь по поводу претензий, — фокусирую взгляд на Тьяго и показываю на него пальцем. — Ты, ублюдок, останешься у нас. — Снова оглядываю толпу и громко добавляю: — Остальные могут уносить ноги. И заберите труп вашего бывшего лидера. Мне здесь он не нужен.
Эти трусы начинают разбегаться, как тараканы, когда включаешь свет. Я, не сводя взгляда с Тьяго, кручу в воздухе указательным пальцем, давая сигнал нашим бойцам схватить подонка. С удовольствием слышу топот ног. Вскоре несколько белых бойцов оказываются рядом с ним и сковывают ему руки за спиной пластиковыми наручниками.
— Ты уже догадался, — рычу ему напоследок. — Смерть будет небыстрой.
Он не отвечает, но по его запаху чувствуется, что он прекрасно понял, о чем речь.
Все почти закончено. С мексиканцами наверняка. Еще мне предстоит разговор с Шоной, а затем с Бартоломеем. Но первое и главное, что мне сейчас нужно, — лечение.
Подходит Том и передает мне брюки и туфли. Нехотя надеваю, влезаю в обувь. Каждое чертово движение приносит боль. На адреналине это не так остро ощущалось, а сейчас, когда сердце бьется ровнее и кровь больше не пульсирует в ушах — раны от укусов саднят невыносимо.
До ближайшего к порту госпиталя в Инглвуде, куда Том уже вызвал Селена, отсюда четверть часа езды. Приказываю Марку отвезти Шону в поместье на моем внедорожнике. Шона не сломается, подождет. Не хочу беседовать с ней в потрепанном состоянии. Сам направляюсь к одному из фургонов для бойцов в сопровождении второго телохранителя.
31. Нужнее тебя
Шона
Я не поверила ушам, когда Трэй вызвал Сеньора Лауренсио на дуэль. Почему нельзя было сказать об этом мне? Он ведь не в последний момент это решил? Или все же в последний? Когда началась сама дуэль, мысли выветрились полностью. Мой мозг вообще отказался думать. Я была слишком перенапряжена, чтобы что-то соображать. За пару минут до этого я прощалась с жизнью, а сразу после нагрянувшая надежда почти оглушила меня.
Я затаив дыхание смотрела за жутким танцем двух огромных волков, исступленно болея за своего альфу. Каждый раз, когда мексиканец кусал Трэя, я почти физически ощущала боль. Внутри все сжималось. Я не могла думать, мной руководили лишь инстинкты. Наверное, если бы не мужик, который держал меня, я бы бросилась Трэю на помощь. Хорошо, что я этого не сделала — никто не смеет вмешиваться в дуэль, иначе она пройдет нечестно, и итог не будет ничего значить.
В теле разливается ошеломляющее чувство расслабления, когда Трэй подзывает меня к себе. Он отобрал, отвоевал меня у мексиканского клана. Волк, который меня держал, отпускает, и я на дрожащих ногах иду к Трэю. До одури благодарна. Даже злиться
Нервное напряжение растворяется, и накатывает слабость. Ноги норовят подогнуться, еле стою. Тело, как кисель — вот-вот растекусь жижей по асфальту. Трэй делает знак телохранителям и двигается в сторону мексиканцев, оставляя меня за спиной. Любуюсь им — красивый, как бог. Бог войны. Смертоносный хищник в безумно сексуальном теле. Опасный и жестокий к врагам и самоотверженно преданный своим. Своей стае. И как я даже на мгновение смогла допустить мысль, что он меня предаст?!
Очень скоро Том кладет мне руку на плечо. Наверное, если бы я видела его впервые, возмутилась бы, но мы уже почти как брат с сестрой. Киваю и позволяю ему увести себя. Он провожает меня к внедорожнику Трэя, на котором альфа вез меня на обмен, усаживает на заднее сиденье и блокирует двери. Буду думать, что это для моей же безопасности, хотя я надеялась дождаться своего альфу.
Отсюда мне почти ничего не видно, даром, что день деньской и светло. Быстро становится скучно и тоскливо. А еще начинает клонить в сон. Видимо, я так перенервничала, что сил не осталось даже на поддержание сознания в тонусе. Укладываюсь на заднем сиденье. Трэй скоро освободится и сам разбудит меня, чтобы сесть в машину.
Просыпаюсь от тормошения по плечу. Открыв глаза, вижу, что машина стоит в паркинге поместья, а будит меня Марк. Бесстрастные серые глаза, каменное выражение лица, он как робот. И в мыслях только образ закрывающейся за мной двери в мою спальню. Черт! Получается, Трэй меня отослал?
— Просыпайся, — холодно произносит Марк. — Трэй велел отвезти тебя в поместье. Мы приехали
— Я и сама вижу, что мы в поместье, — недовольно бурчу, принимая сидячее положение. — А Трэй не сказал, когда приедет?
Марк подает мне руку и помогает выбраться из салона.
— Он на сутки останется под наблюдением врачей, — тем же тоном церковно-приходского чтеца отвечает телохранитель. — Если тебе что-то понадобится, Эван скоро приедет.
Он нажимает кнопку вызова лифта, а я ощущаю, как внутри вскипает злость.
— Я не хочу оставаться в поместье, Марк, — говорю твердо и отступаю на шаг назад. — И нянька мне ни к чему. Отвези меня в больницу к Трэю.
— У меня приказ оставить тебя здесь, Шона, — с нажимом говорит телохранитель. — Ты и сама знаешь, что я запросто донесу тебя до твоей спальни и запру, если понадобится.
Мы заходим в лифт. Марк жмет кнопку второго этажа.
— Давай не будем испытывать терпение Трэя? — сбавляет тон. — Он захотел, чтобы ты дождалась его здесь, вот и дождись.
Двери распахиваются раньше, чем я успеваю что-то ответить. А между тем, мне хочется взбунтоваться. Я не согласна просто сидеть ждать. Я хочу быть рядом со своим альфой, банально посидеть в палате и подать воды, когда он очнется после операции или вроде того.
Марк первым выходит из лифта, следом я делаю шаг наружу и сталкиваюсь взглядом с Лючией. Она стоит в нескольких футах перед лифтом. Наверное, ждала Трэя — на ней блестящее, точно резиновое, обтягивающее едва закрывающее ягодицы мини с глубоким декольте и босоножки на высокой платформе с прозрачными перепонками, как у стриптизерш.