Невста „1-го Апрля“

Шантеплёр Гюи

— О! хорошо, хорошо! Этого вполн достаточно для моего счастья! — сказала Сюзанна весело.

Улыбающаяся она повернулась къ Мишелю, закуривавшему въ глубокомъ молчаніи новую папироску.

— Вы не будете очень ревновать, — спросила она, — если эти господа станутъ чуточку за мной ухаживать.

— Ревновать? я? ахъ! Боже, нтъ, — возразилъ Мишель, яростно бросая спичку, которая потухла, упавъ на песокъ.

— Вы нелюбезны, мой дорогой?

— Почему? — поправился онъ боле примиряющимъ тономъ. — Я нахожу, что ревность оскорбительна. Я имю довріе къ вашей прямот, вотъ и все.

Она немного сухо разсмялась.

— Frailty, the name is women [24] , — пробормотала она тихо,

и тмъ скользящимъ шагомъ, который временами у нея являлся, вернулась къ Колетт.

— Я вижу, — ршила она громкимъ голосомъ, — что Ривайеръ — маленькая Капуя! [25]

Черезъ нсколько минутъ, такъ какъ свжесть стала чувствительна для слишкомъ легко одтыхъ дамъ, вс вернулись въ гостиную и разговоръ продолжался, дружественный и немного вялый, какъ обыкновенно бываетъ между людьми, встречающимися каждый день. Въ половин одиннадцатаго Мишель поднялся, чтобы прощаться. Онъ узжалъ съ однимъ изъ первыхъ утреннихъ поздовъ и потребовалъ, чтобы ни сестра, ни невста не провожали его на станцію. Онъ дружески поцловалъ Роберта, поцловалъ Колетту, говорившую слишкомъ быстро и голосомъ, дрожавшимъ уже въ продолженіе нсколькихъ минутъ, затмъ онъ протянулъ руку Сюзанн.

[24] „О, женщины, ничтожество вамъ имя!“ (В. Шекспир, „Гамлетъ“)

[25] Въ древности веселое лтнее мстопребываніе самыхъ богатыхъ и знатныхъ римлянъ.

— Я надюсь, что вы сдлаете мн удовольствіе и будете отвчать на письма, которыя я вамъ буду писать? — сказалъ онъ вжливо.

— Ну, конечно! до свиданія и счастливаго пути, Майкъ.

— Да поцлуй же ее, вдь это глупо! — сказала, смясь сквозь слезы, Колетта.

Совершенно просто Сюзанна подставила свою бархатистую, какъ свжій плодъ, щечку, и Мишель прижался къ ней губами. У него сердце немного сжалось, не потому что онъ собирался покинуть эту молодую двушку, бывшую его невстой, но потому, что эта молодая двушка, бывшая его невстой, разставалась съ нимъ такъ холодно. И, повернувшись быстро къ Колетт, онъ поцловалъ ее нсколько разъ, прижавъ ее крпко къ себ.

— Чмъ дальше, тмъ лучше! Она куритъ и, я почти убжденъ, флиртуетъ! — думалъ онъ, быстро сходя съ подъзда Кастельфлора. — Ршительно, она мн не нравится.

Когда миссъ Севернъ задула свою свчу, множество мыслей порхали въ ея голов, лежавшей на подушк, и тотчасъ же при мягкомъ свт ночника, она дала имъ свободу:

— Ахъ! какъ мн хорошо! Я устала сегодня вечеромъ. Вроятно, отъ прогулки въ парк. Кастельфлоръ меня восхищаетъ, и Колетта прелестна, Робертъ также; я ихъ люблю! Какъ пріятно ночью это тиканье часовъ! Какая идеальная комната, такая свжая и вся розовая! Я люблю розовыя комнаты; мн хочется имть такую съ мебелью Людовика XVI, шелкъ, затканный блдно-зеленымъ, и масса бездлушекъ… Лишь бы только Мишель меня немного баловалъ, подарилъ мн много хорошенькихъ вещицъ… Мн кажется, у него много вкуса. Будемъ ли мы счастливы, оба? Ба! Въ общемъ Мишель добрый малый! И я также! Его нельзя упрекнуть въ томъ, что онъ, напримръ, чрезмрно занять своей невстой! ахъ! нтъ! Г-жа Бетюнъ повторяла мн безпрестанно: „онъ васъ обожаетъ!“ Я наконецъ стала бояться, не слишкомъ ли онъ меня любитъ… О! теперь я успокоена. Онъ даже не замтилъ сегодня вечеромъ, что цвтъ „mauve“ мн очень идетъ. А „mauve” мн очень идетъ, вс это находятъ… По моему, было бы нелпо требовать, чтобы женщина страстно любила человка, за котораго она выходитъ замужъ, но вполн необходимо, чтобы мужъ любовался немного своей женой… Робертъ очень любитъ Колетту и между тмъ, я не думаю, чтобы Колетта когда либо была безъ ума отъ Роберта.

Еямысль на минуту остановилась на этомъ, затмъ вновь принялась бродить.

— Мишель говорилъ мн о большомъ разочарованіи, оставившемъ слды въ его жизни. Мн хотелось бы знать имя разочаровавшего его предмета, была ли она хороша… была

ли она лучше меня. Мишель находитъ, что г-жа Рео красива; она брюнетка, г-жа Рео, я скоре блондинка… Я хотла бы знать, находитъ ли онъ меня красивой? Разлука его совсмъ не волновала… меня тоже нисколько… Къ тому же два мсяца пройдутъ скоро. Презабавно будетъ все это общество. Я надюсь, что ко мн вс будутъ такъ же милы, какъ въ Канн. Нужно заказать себе новое платье… или даже два… Мишель былъ мене спокоенъ, цлуя Колетту, чмъ меня… Онъ очень доволенъ отъздомъ, я это понимаю… Такое прекрасное путешествіе! По его возвращеніи осенью мы обвнчаемся… Какая странная вещь! Мн кажется вполн естественнымъ, что Мишель мой женихъ, но я не могу себ представить, что въ этомъ же самомъ году онъ станегь моимъ мужемъ… Мой мужъ, мой мужъ! это смшно и это страшно…

Брови молодой двушки нахмурились.

Одну минуту она отдалась неопределенному страху передъ новой жизнью, затемъ она закинула надъ головой открывшуюся изъ-подъ батистоваго рукава рубашки руку, между тмъ какъ ея веки смыкались;

— Онъ будетъ добръ ко мне, — думала она, — я убеждена, что онъ будетъ добръ ко мне. Я никогда никого не встречала, кто бы не былъ ко мн добръ.

И совсемъ мирно, думая еще объ удовольствіяхъ, обещанныхъ ей Колеттой, она заснула.

Осень была такъ далека! А лето предвидлось прекрасное, и пребываніе въ Кастельфлор, составлявшее переходъ между кончавшимся періодомъ жизни, и тмъ, который долженъ былъ начаться, было какъ бы приваломъ между двумя этапами, стоянка веселая и покойная… Не могла ли бы она длиться долго?…

Спокойствіе, съ какимъ миссъ Севернъ смотрла на будущее или по крайней мр ждала его, не стремясь въ него вникнуть, именно эта беззаботность успокаивала опасенія Мишеля, позволяя ему отдаться настоящему, забыть грозный завтрашній день въ тотъ моментъ, когда онъ узжалъ въ новую страну.

Сюзанна тоже вступала въ новую страну, страну роскоши и наслажденій, въ которой расцвла Колетта и которая ей, маленькой американк, была невдома, но она чувствовала себя инстинктивно достаточно красивой, чтобы въ ней блистать.

Все, что она разсказала про свою спокойную, легкую, немного слишкомъ серьезную юность, было врно. Она страстно любила свою бабушку и своего дядю, она за ними ухаживала до послдняго, окружая ихъ безконечной нжностью, и пока они жили, она находила удовольствіе въ серьезныхъ занятіяхъ, удерживавшихъ ее „at home“, окруженная ихъ любовью, радостно довольствуясь изъ свтскихъ развлеченій „fіе о’сlок“, „dances“, игрою въ теннисъ и прогулками на велосипед или верхомъ, соединявшими ее время отъ времени съ нсколькими ея друзьями, молодыми людьми и молодыми двушками ея возраста.

Но она познала горе, затмъ трудъ и зависимость и вдругъ неожиданно, посл мрачнаго перехода, она увидла, какъ вс предметы озарились. Сюзанна нашла родную семью. Вскор она будетъ имть свой собственный семейный очагъ. Покамстъ отъ нея требовали одного веселья. Меланхоличная маленькая чтица миссъ Стевенсъ наконецъ получила права на свою молодость, на свою красоту.

Посл того, какъ она чувствовала себя такой печальной, какъ было ей не отдаться въ силу естественной реакціи опьяннію отъ радости, посл того, какъ она была такъ серьезна, — не цнить удовольствія почувствовать себя немного легкомысленной, посл того, какъ она трудилась ради существованія, — не наслаждаться жизнью, не думая чего это стоитъ.

Къ тому же Сюзанна Севернъ была еще совершенно новичкомъ, совсмъ ребенкомъ въ жизни, которую она въ 22 года знала гораздо мене, чмъ какая нибудь 15-лтняя парижаночка съ лукавыми глазками.

Въ зтомъ Мишель не ошибся, и его можно было упрекнуть лишь въ томъ, что онъ, какъ ревностный, угрюмый психологъ, слишкомъ преданный своему длу, чтобы не быть строгимъ, немного сгустилъ краски, рисуя себ характеръ своей молоденькой кузины. Сюзанна, привыкшая безъ запинки читать въ своемъ собственномъ сердц, въ которомъ она не находила еще ничего сложнаго, противорчиваго или сбивчиваго, впрочемъ, избавила его отъ долгихъ изслдованій. Она сама себя изобразила вполн искренно.