Невста „1-го Апрля“

Шантеплёр Гюи

Размышленія Мишеля въ то время, какъ онъ возвращался пшкомъ въ башню Сенъ-Сильвера, были къ тому же мене всего оптимистическія. Они клонились къ тому плачевному заключенію, что Сюзанна и онъ ршительно не понимали другъ друга, и что всякое дйствительное согласіе между ними представлялось все мене и мене возможнымъ.

О! какъ опасно оставаться идеалистомъ, несмотря ни на что! Въ продолженіе боле мсяца онъ представлялъ себ, что онъ наконецъ достигъ этого относительнаго счастья, состоявшаго въ спокойствіи, мирной привязанности, нжной интимности, къ которому онъ стремился. Сюзи конечно не была той женщиной, въ которую онъ могъ влюбиться, но одно мгновеніе ему казалось, что онъ нашелъ въ ней друга, прелестнаго,

желаннаго „товарища“, о которомъ мечталъ. Прежде всего его очаровалъ этотъ изящный и ршительный умъ; затмъ въ одинъ вечеръ онъ видлъ свою невсту у изголовья умершей, полную смиренія, и онъ самъ почувствовалъ свое сердце столь эгоистичнымъ подл этого дтскаго сердца, широко раскрытаго для любви къ ближнему! Въ тотъ вечеръ волненіе, охватившее Мишеля, было глубокое, сильное… Но на слдующій день пришлось все таки убдиться, что молодая девушка, такъ нжно благодарившая его въ передней Кастельфлора, была та же, которая танцовала „skirt-dance“, не боялась при случа выкурить папироску, любила до безумія красивые туалеты и вальсы и которая никогда бы не согласилась выйти замужъ за человка безъ средствъ.

Чтобы глубже проникнуть въ эту двойственность личности, Мишель хотлъ видть Сюзанну въ свт, онъ за ней тамъ наблюдалъ. Теперь онъ убдился: миссъ Севернъ была ршительно и прежде всего кокетка, маленькая дьявольская кокетка, которая до самозабвенія опьянялась своей собственной прелестью и тупоумной лестью окружавшихъ ее. Но если Мишель чувствовалъ мало симпатіи къ молодымъ эксцентричкамъ, то кокетокъ онъ ненавидлъ!

Это было непобдимое отвращеніе. Онъ ими гнушался и изъ убжденія и инстинктомъ. Когда же онъ невольно далъ слегка почувствовать это, онъ удивилъ, нагналъ скуку на молодую двушку и… разв не усмотрла она въ этомъ ревность? Ревность — и къ Лангиллю… дурочка! Какъ она не поняла, что, если ея женихъ не могъ безъ возмущенія слушать салонную болтовню этого стараго чижа, то это было изъ принципа, изъ уваженія къ человку… Ревнуетъ! Сюзанна, вроятно, представляла себ, что, по примру Деплана и ему подобныхъ, онъ не могъ видть хорошенькаго личика, чтобы тотчасъ же изъ-за этого не потерять разсудокъ.

Разсуждая все время такъ, Мишель приближался къ башн Сенъ-Сильвера, усталый отъ Сюзанны, усталый отъ себя самого. Ахъ! ужасно усталый! И онъ сожаллъ о своей ссор съ миссъ Севернъ и больше всего сожаллъ онъ о прежнемъ поко.

Зачмъ убаюкивалъ онъ себя такими нжными иллюзіями тогда въ тиши деревни, сидя въ карет, мягко катившейся по дорог? Какіе нелпые планы создавалъ онъ, потому только, что впечатлительная двочка плакала на его плеч?

Сюзанна — кокетка, — что ему до этого? Разв онъ не предполагалъ этого уже въ самомъ начал ихъ товарищескаго союза? Не была ли Колетта также кокеткой, и не покорился ли Мишель съ самаго начала тому, чтобы имть жену кокетку, легкомысленную и даже эксцентричную? Разв онъ, подобно другимъ, выбиралъ свою жену между многими? Нтъ, обстоятельства, глупый рокъ ему ее навязалъ.

Итакъ, онъ предоставитъ Сюзанн поступать по своему, оставляя за собой право ршительно вмшаться только въ томъ случа, когда этого потребуетъ его достоинство. Но безпокоиться изъ-за втреницы, маленькой, неразумной, шальной особы, стараться ее перевоспитать… никогда, конечно!

И только посл того, какъ Мишель, много разъ пробжавъ этотъ, все тотъ же, кругъ мыслей, счелъ себя вполн образумившимся, онъ ухалъ въ Парижъ, гд провелъ три дня.

VII.

Во время этихъ трехъ дней прогулки, визиты, обды слдовали такъ непрерывно другъ за другомъ, что Сюзи, едва успвавшая выспаться, не имла времени для размьішленій. Даже въ Кастельфлор большую часть ея свободнаго времени отнимала Колетта, которая не завязывала ни одной ленты, не посовтовавшись съ ней, или дти,

которыхъ она обожала и чьи ласки и игры часто ее увлекали; другую часть времени она назначала для своего туалета, занимавшаго и озабочивавшаго ее тмъ больше, что ей удавалось чудо — быть хорошо одтой и до безконечности измнять видъ своихъ платьевъ, не тратя много денегъ.

Въ утро четвертаго дня Колетта ршила пригласить Рео въ этотъ день къ обду, и Сюзанна, восхищенная этой мыслью, взяла на себя это порученіе, отказываясь по своему обыкновенію отъ провожатыхъ; сидя на высокой подушк экипажа, она сама, своими нервными и нжными руками, правила лошадьми.

Когда миссъ Севернъ, тоненькая въ своемъ плать ампиръ, вышитомъ цвточками, открыла дверь гостиной Рео, ея щеки отъ поздки по полному свежести лсу разукрасились румянцемъ, и глаза ея блестли, какъ звзды, подъ большой шляпой, подбитой блымъ тюлемъ.

— Изъ какой красивой картины начала столтія спустились вы, милая барышня? — спросилъ весело Жакъ Рео.

— Льстецъ!

Она протянула руку Жаку, отвчая ему улыбкой на его улыбку, затмъ она замтила Раймонда Деплана, двоюроднаго брата г-жи Сенваль, низко ей кланявшагося, и опять новое shake-hand [32] съ улыбкой.

Ея веселая улыбка изъ подъ этой свтлой шляпы, посылала какъ бы лучъ свта въ маленькую комнатку.

— Какъ поживаетъ Тереза? — сказала она. — Нтъ, благодарю, я не сяду, я сейчасъ ду, но раньше узнайте причину моего утренняго визита: „г-нъ и г-жа Фовель просятъ г-на и г-жу Рео, м-ль Симону Шазе и г-на Поля Рео, сдлать имъ честь отобдать сегодня въ Кастельфлор“… безъ церемоніи, само собой разумется, да и напрасно объ этомъ говорить: неправильная форма приглашенія это достаточно доказываетъ. Но въ деревн, какъ въ деревн! Вы не отвчаете?

[32] Рукопожатіе.

Жакъ колебался.

— Ваше приглашеніе ужасно соблазнительно, м-ль, и однако я боюсь, что намъ нужно будетъ отказаться отъ удовольствія его принять.

— Почему же?

— М-ль, мы обдали въ пятницу въ Шеснэ, въ Кастельфлор въ субботу, въ воскресенье у Рьежъ, а въ понедльникъ мы имли удовольствіе принимать нашихъ друзей у себя, ну а сегодня вторникъ!

— Въ деревню здятъ для отдыха, — замтилъ философски Депланъ.

— По крайней мр съ такимъ похвальнымъ намреніемъ, продолжалъ г-нъ Рео, и вотъ почему, сударыня, я боюсь, что было бы очень неблагоразумно для Терезы и Симоны вызжать еще и сегодняшній вечеръ. Увы! моя отвтственность, какъ главы семьи, обязываетъ меня быть очень откровеннымъ.

— Черезчуръ даже, сударь! Но я повидаюсь съ Терезой, и если она откажется, я съ вами поссорюсь.

Когда миссъ Севернъ направлялась къ двери, она повернула голову въ сторону Раймонда Деплана, разсматривавшаго ее очень внимательно, что ее однако ни мало не смутило.

— Мы получили приглашеніе отъ г-жи Сенваль. Какая восхитительная идея этотъ балъ, зеленый и „mauve“! Я безумно ему рада!

— „Mauve“ — туалеты молодыхъ женщинъ, свтло-зеленый — туалеты молодыхъ двушекъ, зеленые и „mauve“, цвты, декорирующіе гостиныя; зеленый и „mauve“ — котильонъ!

— Ахъ, будетъ котильонъ! — сказала опять съ восхищеніемъ Сюзанна.

— Восхитительный котильонъ, м-ль, я могу тмъ боле говорить о немъ со знаніемъ дла, что мн выпадаетъ пріятная обязанность вести его съ моей кузиной Маргаритой.

— Боже мой! какъ это должно быть интересно вести котильонъ, — воскликнула Сюзанна съ такимъ искреннимъ порывомъ, что оба мужчины разсмялись.

— О! — сказалъ Депланъ, — если бы я могъ выбирать свою помощницу! Такъ какъ я этого не могъ, не окажете ли вы честь предоставить мн первый вальсъ, вашъ первый вальсъ.