Невста „1-го Апрля“
Шрифт:
Бдная двушка прервала свой разсказъ:
— О! Мишель, — прошептала она, — если бы вы знали! Мн казалось, что я теряла бабушку и дядю Джона во второй разъ, что… Я себя почувствовала одинокой, такой одинокой, я…
Глубокое рыданіе безъ слезъ потрясло ее всю, она быстро повернулась и спрятала свое лицо въ мягкую подушку кареты.
— Сюзи, моя бдная крошка…
Инстинктивнымъ движеніемъ Мишель отдернулъ ее отъ угла кареты, въ которомъ она хотла, одинокая, заглушить свое горе и привлекъ ее къ себ. То была не ласка, даже не — по крайней мр сознательная — любовь брата, въ этомъ стихійномъ порыв; только,
Сюзанна отдавалась ласк, какъ дитя. Въ продолженіе многихъ часовъ она боролась со своими воспоминаніями сироты, со своей женской нервностью, держалась энергично, мужественно, чтобы поддерживать и утшать другихъ; изнуренной этими усиліями, ей казались теперь пріятными эти убаюкивающія, успокаивающія слова.
Съ пересохшимъ горломъ, съ горячими глазами, она не плакала больше, но ея лобъ лихорадочно прижимался къ плечу Мишеля, ея рука сжималась въ рук молодого человка; по временамъ дрожь пробгала по ея тлу.
Нсколько разъ она пыталась заговорить. Мишель ей не позволялъ этого и говорилъ съ ней самъ очень кротко, утшая немного невпопадъ дружескими, сердечными, почти нжными словами. Затмъ, конвульсивныя движенія стали рже, маленькая ручка ослабла, усталая головка покоилась боле тихо на его плеч.
Мишель замолчалъ, боясь нарушить эту тишину, и нсколько минутъ они оставались такъ, безмолвные оба, она разбитая и какъ бы уснувшая въ отеческихъ объятіяхъ.
Карета катилась. Отъ времени до времени свтъ какого-нибудь дома мелькалъ въ стекл; дождь шелъ, скучный, монотонный, такой же срый какъ сумерки.
— Я была очень нервна, очень безразсудна, — пробормотала наконецъ Сюзанна.
И, высвобождаясь, она провела рукой по лбу и глазамъ.
— Вамъ лучше? — спросилъ Мишель заботливо.
— Да.
— Вы мн общаете быть сегодня вечеромъ благоразумной, не слишкомъ думать о тхъ вещахъ, которыя причиняютъ вамъ огорченія. Постараться убдить себя, что если ничто не можетъ вамъ вернуть тхъ, кого вы потеряли, вы имете теперь новую семью, любящую васъ, заботящуюся о васъ и желающую вашего счастья?
— Да.
Онъ смотрлъ на нее внимательно, въ полутьм, пытаясь угадать выраженіе ея измнившагося лица. Карета остановилась передъ подъздомъ Кастельфлора.
Когда оба проходили черезъ переднюю, Сюзанна остановилась.
— Я васъ не поблагодарила, Мишель. Вы были для меня настоящимъ другомъ… добрымъ, такимъ добрымъ!
Онъ также остановился. Какъ только что въ карет, онъ взялъ руку Сюзанны, затмъ подержавъ ее, сжимая въ своей и слегка улыбаясь, онъ обвилъ свою невсту немного необычнымъ взглядомъ, который, казалось, шелъ очень издалека и какъ бы сквозь завсу.
— Это вы — восхитительно добрая, сказалъ онъ.
VI.
— Прошу васъ, милая барышня, оставайтесь спокойно одинъ моментъ. Одинъ маленькій моментъ. Вамъ надодаетъ позировать? Я это понимаю, вы такая живая, такая естественная! ахъ, чортъ возьми! выраженіе глазъ невозможно схватить!
— Да
— Вы неблагодарный, Мишель, — упрекнула Сюзи. — Какъ! Вы упрекаете г-на Лангилля за его усердіе — окончить поскоре мой портретъ?
— Я его ни въ чемъ не упрекаю… но я хочу, чтобы онъ пилъ свой кофе горячимъ… Право, смшно, уже выходятъ изъ-за стола!
Дйствительно, выходили изъ-за стола, но Лангилль, который писалъ уже въ продолженіе боле часа до завтрака, чувствовалъ себя въ настроеніи работы. Между тмъ какъ г-нъ Фовель, Колетта и г-нъ Бетюнъ, который былъ проздомъ въ Ривайер, разговаривали въ курительной за кофе, поданнымъ по восточному, Сюзанна позировала, окруженная золотистымъ свтомъ, съ растрепанными волосами, съ сверкающими глазами, съ губами, какъ бы дрожащими еще отъ смха или отъ псни.
Ея свтлый цвтъ лица, ея срое полотняное платье, чайныя розы, завядшія отъ жары въ ея рукахъ, мягкая зелень растеній, обвивавшихъ ршетчатую стнку веранды, гармонировали съ очаровательнымъ изяществомъ тоновъ.
Въ продолженіе нсколькихъ минутъ миссъ Севернъ добросовстно оставалась неподвижной, затмъ она очевидно сочла свои усилія достаточными.
— Г-нъ Лангилль, я задыхаюсь! — объявила она, двигаясь въ своемъ ивовомъ кресл.
— Отдохните немного, — согласился художникъ.
Въ Париж, въ Ривайер Лангилль былъ завсегдатаемъ дома Фовелей. Колетта и Мишель знали съ дтства этого друга ихъ дяди и обходились съ нимъ, какъ съ товарищемъ, какъ въ то отдаленное время, когда художникъ неутомимо принималъ участіе въ ихъ играхъ.
Пятидесяти пяти лтъ, невысокій и нескладный, съ простодушнымъ и даже немного бабьимъ лицомъ, Лангилль никоимъ образомъ не осуществлялъ въ физическомъ отношеніи законченный типъ романтическаго или крайне модернистскаго художника. Его ротъ, оттняемый слегка усами и не лишенный тонкости, и его буйная чаща волосъ придавали ему оригинальный видъ. Но онъ не стремился изображать живописную фигуру; его талантъ, которому нсколько вредила передъ большой публикой слишкомъ искренняя скромность, могъ быть такъ же мало подозрваемъ въ комедіанств, какъ и его наружность.
Можетъ быть Лангилль былъ обязанъ своему неизмнному прекрасному настроенію духа, не отравляемому чванствомъ, большимъ числомъ своихъ друзей. Очень общительный, онъ любилъ общество въ обширномъ значеніи слова; однако, предпочиталъ маленькія интимныя сборища, завтраки въ тсномъ кружк, болтовню вокругъ самовара, разговоры, не слишкомъ банальные, но и не слишкомъ тонкіе, не слишкомъ церемонные, но и не слишкомъ вольные — немноголюдныхъ собраній; — изящную и утонченную роскошь домашняго очага, гд чувствовалось бы искусное и скромное вліяніе женщины. Лангилль предпочиталъ общество женщинъ, молодыхъ или старыхъ, но изящныхъ, умныхъ и тонко воспитанныхъ, всякому другому. „Великій говорунъ передъ Господомъ“, если не великій умъ, Лангилль любилъ, кокетливо настроенный своей слушательницей, все равно 20 или 60 лтъ, расположившись съ удобствомъ въ кресл, — разсуждать, разсказывать анекдоты, прибгая охотно къ пословицамъ, поговоркамъ и т. п., съ робкой заботливостью отдлывая фразы и владя своей особенной манерой выискивать самое простое слово.