НЕЗАБВЕНИЕ

Денисова Татьяна

После случилось то, что он уже сам смутно помнил.

Родители и Никита стояли на табуретках. Мать в это время держала в руках длинную швабру, а отец – кочергу. Крыса металась по полу, подпрыгивала и пыталась их укусить. Отец изловчился и ударил крысу по голове. Та упала. Он пошевелил её кочергой, но крыса лежала недвижно. Родители засунули её в мешок, вынесли на улицу и закопали за гаражами.

А между тем послышался шум подъезжавшей машины. Кирилл заглянул в щель между досками: оказалось, это родители вернулись с работы. Мальчишки затихли. Хлопнули дверцы, и мама с

отцом зашагали в сторону дома. Вот они поднялись на крыльцо и скрылись за дверью.

Никита с Кириллом сгрудили журналы в кучу, подхватили велосипеды и, выкатив их из сарая, закрыли дверь. Кирилл быстро запер замок, а ключ сунул в карман. В эту минуту из дома вышел отец. Он спустился с крыльца, подошел к машине и, увидев Никиту с Кириллом, заулыбался:

– Ну что, бездельники, клятву-то выучили? Без неё в пионеры не примут.

Те, переглядываясь, подбежали к нему.

– А чего там учить, – с насмешкой ответил Кирилл.

Отец с нарочитой серьёзностью глянул поверх очков:

– Галстуки приготовили?

Кирилл утвердительно хмыкнул отцу. Тот потрепал его по плечу и повернулся к Ерохину:

– А ты что молчишь?

Никита смущённо потупился и стал объяснять, что его в пионеры не примут, потому что контрольную по математике он написал на «тройку».

Отец Кирилла с сочувствием выслушал и спокойно сказал:

– Ну, и не переживай. Ты дома решай побольше задач.

Он махнул им рукой:

– Садитесь-ка лучше в машину, прокачу.

Кирилл вопросительно посмотрел на отца:

– А можно мне порулить?

– Садись, – улыбнулся отец. – По двору, и до гаражей.

Когда машина тронулась с места, Ерохин страшно завидовал другу. Кирилл впечатлил его тем, как держался за руль. Он спокойно проехал короткий участок дороги между домами и, подкатив к воротам, заглушил мотор.

Пионеры

В четверг после уроков лучших учеников третьих классов принимали в пионеры. Кира была отличницей, и, хотя за поведение ей ставили «хорошо», оказалась среди немногих избранных, кого должны были принять первыми. Мама с вечера погладила форменную рубашку белого цвета и синюю юбку. Кире она доверила галстук.

Утром Кира проснулась сама ещё до того, как её разбудили. Она проглотила овсяную кашу и, обжигаясь, отхлебнула чаю. Тотчас выскочила из-за стола, со счастливой улыбкой надела юбку с рубашкой, натянула чулки, потом – сапоги. Мама что-то кричала из кухни, но Кира, не слушая, в одну минуту накинула шапку с пальто, схватила портфель и выбежала из дома.

На школьном крыльце она столкнулась с Ерохиным. В отличие от Киры вид у него был растерянный, грустный, но когда та сказала ему, что ещё не всё потеряно, он оживился.

На арифметике Ерохин решил примеры без единой ошибки. Учительница спросила, есть ли у него с собой галстук, и знает ли он пионерскую клятву. Лицо у Никиты радостно вспыхнуло. Он вынул из портфеля хрустящий шёлковый треугольник алого цвета и произнёс без единой заминки клятву. Учительница одобрительно улыбнулась.

Когда закончился последний урок, учеников вывели строем из классов, сначала третий «а», а следом – за ним третий «б». Стройной колонной по двое они прошагали по коридору и поднялись по лестнице на второй этаж. Учителя,

махнув им руками, велели всем встать вдоль стены вестибюля. Потом зазвучал горн, раздался барабанный бой, и вынесли знамя.

Из третьего «а» в пионеры принимали больше половины класса, в третьем «б» оказалось счастливчиков меньше. У каждого на вытянутой правой руке висел галстук. После того, как все хором прочитали клятву, подошли старшие пионеры и стали завязывать галстуки.

Маша Петрова, вытянув голову, ждала своей очереди. Лицо её раскраснелось. Она видела, что следующим за Ильёй галстук повязали Кириллу, а за ним – Никите. Ерохин с гордостью взглянул на тех, у кого на груди остался октябрятский значок, а потом перебросился взглядом с Кирой. Она улыбнулась ему и поправила узел на галстуке. Тут к Маше подошла фигуристая семиклассница, подняла ей воротничок на рубашке и, сняв галстук с руки, повязала его на шею. Когда зазвучал пионерский гимн, все начали подпевать:

Взвейтесь кострами, синие ночи!

Мы пионеры – дети рабочих.

Близится эра светлых годов,

Клич пионеров: «Всегда будь готов!»

Кира шла из школы с расстегнутым верхом пальто, чтобы все видели пионерский галстук.

Когда она вернулась домой, то взяла газету, вырезала оттуда портрет Ленина, вставила его за стекло серванта, и снова прочитала клятву:

– Я, Кира Уварова, вступая в ряды Всесоюзной Пионерской Организации имени Владимира Ильича Ленина, перед лицом своих товарищей торжественно обещаю: горячо любить свою Родину. Жить, учиться и бороться, как завещал великий Ленин, как учит Коммунистическая партия. Всегда выполнять Законы пионеров Советского Союза

С очень серьёзным видом Кира маршировала перед портретом, распевая пионерские песни. Потом она с большим сожалением развязала галстук, сбросила юбку с рубашкой и стащила колготки. Наконец, пройдя через комнату, открыла шкаф и достала деревянные плечики, на которых висело домашнее платье. Кира стянула его, бросила на кровать и, развесив пионерскую форму на плечиках, убрала их обратно в шкаф. Через минуту она надевала платье и думала в это время, что бы ей почитать. Затем взяла с полки книгу в серовато-синей обложке, где по центру были нарисованы алый парусник в окружении звезд, силуэт пионера с книгой в руке, а в правом углу – белый спутник. Кира сунула книгу под мышку и направилась в кухню.

Наскоро разогрев жаркое, она зачерпнула его из кастрюли и положила в тарелку, потом нарезала хлеб и поставила перед собой книгу. Перелистав страницы, остановилась там, где было написано «Тимур и его команда», и стала читать. В то же самое время Кира, не чувствуя аромата и вкуса, машинально цепляла ломтики мяса и отправляла их в рот. Следом ложкой прихватывала кубики лука, морковь, куски тушеной картошки, кусала хлеб и бессознательно всё пережевывала. Ложка в её руке иногда замирала, и Кира, почти не дыша, нависала над полупустой тарелкой. В который раз она словно бы слышала рычание рыжей собаки, пугливо пятилась от неё, или будто читала записку Тимура, бежала по форме номер один позывной общий, поворачивала штурвальное колесо, ехала с Тимуром на мотоцикле. Кира представляла, что она и есть та отважная девочка Женя. И так же, как Жене, ей очень хотелось уехать с папой далеко-далеко.