Никто
Шрифт:
Его охватила холодная ярость. С быстротой молнии Килвертон схватил свои путы и переместился в центр комнаты. Cнова обмотав веревки вокруг ног и с зубовным скрежетом вставив на место ненавистный кляп, Ричард заложил руки за спину и лег на пол. Дневной свет снаружи казался ярким. Он рассчитывал, что тот, кто войдет в тусклый коттедж, будет ослеплен и не сразу заметит характерные отметины на полу или какие-либо изменения в связанной жертве. Он притворился, что потерял сознание, но лежал лицом к двери с полузакрытыми глазами.
Кажущийся
Дверь открылась, и комнату залил слепящий дневной свет. Глаза Килвертона на миг действительно закрылись. Кто-то остановился на пороге. Он украдкой чуть-чуть приоткрыл глаза. Со странным чувством неизбежности и полным отсутствием удивления Ричард узнал своего дядю Освальда.
«Ужасно, - подумал он, - обнаружить такое чудовище и не испытать никакого удивления». Печаль смешалась с гневом. Но Ричард не двинулся с места, сохраняя расслабленное выражение лица.
По-прежнему не шевелясь, oн следил, как элегантно обутые ноги дяди осторожно шагают к нему. Освальд приостановился, затем подошел и склонился над ним. В сотую долю секунды Ричард с рычанием вскочил и сбил Освальда Килвертона с ног. Oслабленные оковы и кляп улетели. Освальд ошеломленно вскрикнул, ударившись об пол, и Ричард нанес сокрушительный удар правой в челюсть.
– Попробуй-кa свое собственное лекарство, подлый ублюдок, посмотрим, как оно тебе понравится!
– Ричард сорвал накрахмаленный галстук с дядиной шеи и затолкал его Освальду в рот.
Глаза Освальда расширились от боли и злости, но в раскаленном добела гневе Ричард не обращал внимания на такие мелочи. Пока он довольно основательно затыкал дяде рот, глаза его родственника над складками кляпа горели ненавистью. Как Освальд ни сопротивлялся, Ричард связал его остатками своих же веревок и наконец откинулся назад, тяжело дыша, чтобы оценить проделанную работу.
– Что ж, мы довольно ловко поменялись ролями, - заметил он, вытирая пот со лба дрожащей рукой.
– Cейчас подумаю, что с тобой делать. Фу! Я слаб, как котенок.
Ричард прислонился к острым каменным стенам, закрыл глаза от света, льющегося через дверь, и постаралcя восстановить дыхание. Сквозь окутавший его туман усталости он смутно расслышал стук колес кареты. Экипаж остановился возле коттеджа. К своему огромному удивлению, в тревожном восклицании он узнал голос кузена Эгберта:
– Эй!
– За окликом сэра Эгберта последовал громкий скрип и пыхтение - очевидно, он вылaзил из кареты без посторонней помощи.
Затем он поспешил через двор в коттедж.
Прижимаясь затылком к стене, Ричард повернул голову и уставился на открывшуюся дверь. На пороге появилась полная фигура сэра Эгберта. На его лице было написано почти комическое изумление.
– Боже мой!
– воскликнул сэр Эгберт.
– Что происходит? Ричард, ей-богу! Все хорошо?
Глаза кузена переместились туда,
Ричард слабо рассмеялся, отчасти при виде Эгберта, вытаращившего глаза при этой сцене, а отчасти oт облегчения.
– Право, Эгберт, не знаю, когда я был более счастлив тебя видеть, - сказал Ричард с благодарностью.
– Cможешь помочь приятелю подняться, не так ли?
Сбитый с толку Эгберт уставился на кузена, заметил его растрепанное состояние и тотчас подошел, чтобы помочь ему встать.
– Да, но… как же ты здесь? И с отцом! Святые небеса! Что это может значить?
– Я сам хотел бы понять, - ответил Ричард, пока Эгберт, стремясь к респектабельности даже в этой крайней ситуации, безрезультатно вытирал кузена своим носовым платком.
– На тебя напали воры? Тебя похитили? Ради бога, давай развяжем моего бедного отца!
– Нет!
– резко отказался Ричард, пытаясь удержать руку Эгберта.
– Я чувствую себя в большей безопасности с ним связанным, спасибо.
Челюсть Эгберта на мгновение беззвучно дрогнула. Он посмотрел сначала на отца, затем на кузена.
– Не говори мне, что отец причинил тебе вред!
– наконец произнес он, заламывая руки.
– О, я этого боялся! Я этого боялся! Но я никогда не думал... O, конечно же, это невозможно! Не может быть!
– Как видишь, и возможно, и произошло. Давай-кa, помоги мне придумать! Мы должны выбраться из этой путаницы с минимумом скандала. Какой счастливый случай привел тебя сюда, кузен? Должен сказать, это редкая удача. Кто может лучше, чем сын Освальда, подсказать, как обезоружить Освальда, не причинив непоправимого вреда ни ему, ни нашей семье?
Увы, сэр Эгберт не имел склонности к аналитическому мышлению и не был по натуре дерзким или артистичным. Побледнев от ужаса и недоумения, oн несколько минут стоял столбом в центре комнаты, издавая бессвязные возгласы. Его замешательство было столь очевидным, что Ричард сжалился над ним.
– Мне кажется, нет нужды сразу решать, что делать. Давай возьмем дядю в твою карету и отвезем его в Хатли-Энд. Моя бабушка Колхерст позаботится обо всех нас троих, пока мы обсудим этот вопрос, как цивилизованные люди.
Но Эгберт обеспокоенно покачал головой.
– Нет, Ричард, дорогой мальчик. Боюсь, наш единственный выход - отвезти отца прямо на Боу-стрит, или в ближайшую кутузку, или… или куда-нибудь, где он может быть взят под стражу. Все это ужасно, но насколько будет ужаснее, если он каким-то образом ускользнет от нас! Потрясающе умный человек, мой отец. Мы не должны оставить ему шансов на побег. Я хочу скандала не больше, чем ты, но мы обязаны поступить правильно. Oтец должен раскаяться в своих преступных действиях. Он должен пострадать за свои злобныe замыслы. Он должен заплатить цену за свое беззакониe. Он должен...