Нить в прошлое
Шрифт:
За «Анадырем» пытались угнаться некоторые парусники, но большинство капитанов просто провожали его удивлёнными взглядами. Ламанш не стал исключением. Тут один из британцев попытался преградить «Анадырю» путь, пересеча курс, едва увернулся от форштевня, но попал в кильватерную струю, завалился на борт и перевернувшись килем кверху, видимо сместился груз и балласт, затонул.
Радиосвязи ни у кого, кроме Саньки, в этом мире не было, поэтому на всём протяжении пути до Балтики появление необычного корабля являлось
Санька с Невельским находились в рубке во время прохода пролива и видели, как нервничает командир корабля. Ни американских навигационных спутников, ни российских в этом мире не было, хотя Санька и пытался их перетянуть из других миров. Не сохраняли спутники скорость, ибо летели по инерции, разогнавшись ранее.
Как предполагал Санька, спутник надо было похищать вместе с разгонными блоками, тогда может быть что-то и получилось бы, но заморачиваться Саньке ещё и этим не хотелось. Современные корабли неплохо справлялись с навигацией с помощью радиолокации и встроенных в компьютер карт. А старые корабли и вовсе не имели спутниковой навигации. И ходили ведь!
Потому-то Санька и предпочитал брать на работу «списанный материал». Военных, мать их, пенсионеров… Они, перейдя в этот мир, становились такими бодрыми, что Санька страшился за всех женщин мира. Хе-хе… И это пенсионеров, в первую очередь, Санька стращал уголовным наказанием за насилие над туземками. Были-были прецеденты… Чего уж греха таить…
Тут же в проливе агрессивные датчане при малом ходе «Анадыря» пытались получить с корабля мзду, но были просто проигнорированы. Стрелять по незнакомцу, сияющему сине-белой краской, они почему-то не стали.
На следующие сутки после прохода Датского пролива Невельской вдруг заволновался. Он снова находился в боевой рубке. За сорок дней пути разговоры наскучили, ибо темы уже были исчерпаны. Да и смотреть на море через широкоформатный «фонарь» было всё-таки интереснее, чем в иллюминатор.
— Мы же мимо Финляндии проходим? — спросил Невельской.
— Таки да, — казал командир «Анадыря» капитан первого ранга Сотников. Ему не нравилось присутствие посторонних на мостике.
— А Свеаборг далеко?
— Впереди милях в двадцати.
— Было бы правильнее остановится там.
— Почему? — удивился Александр.
— Там находится контр-адмирал великий князь Константин Николаевич. Его бриг «Улис» должен стоять на брандвахтенном посту в акватории крепости.
— Это же второй сын нынешнего государя Николая Первого? — спросил Санька. — Он у вас морским министром будет. Может быть… Может быть…
Санька задумался.
— А может быть, действительно, ну его на… э-э-э, ну да…
Санька хотел послать куда подальше Николая Первого, но смутился.
—
Санька покосился на командира корабля.
— Однако своё мнение имею, ибо читал специалистов, — повысил он голос.
— Да, я что, Александр Викторович. Я вот в истории кораблестроения ни бум-бум. А потому стою и рулю. А кто-то в рулёжке ни бум-бум. Те в истории кораблестроения соображают.
— Вот…
Санька погрозил Сотникову пальцем.
— Молчу, молчу, молчу…
Когда-то Санька попросился «порулить», то есть, поуправлять кораблём, и у него не очень получилось. Растерялся… Хотя, знаниями себя, вроде, как, «подзаправил», а не справился. Командир потом несколько раз предлагал, но Санька банально дрейфил.
— Курс Свеаборг, — приказал Санька.
— Есть — Свеаборг, — «репетнул» Сотников, и скомандовал штурману, — Сделать расчёт курса.
— Есть сделать расчёт. Курс рассчитан!
— Посмотрю. Норма.
Он увеличил на мониторе карту и ткнул в неё курсором.
— Точка «стоп» вот тут.
— Ест, командир.
Однако, «тормознуть» пришлось чуть раньше. Улис, видимо, решил прогуляться, и вышел к островам, что располагаются в трёх милях от крепости. Ну, как островам? Скорее — скалам.
— Это «Улис». Я его знаю! — вдруг обрадовался Муравьев глядя в бинокль. — И флаг адмирала вижу.
— Флаг адмирала вижу и я, — пробормотал Сотников. — Вижу и то, что они открывают порты. Не хватало ещё нам со своими зарубиться.
— Ни как нельзя, господа, — проговорил Муравьев. — Ни как нельзя!
— Да никто и не собирается, — поморщился Санька. — Вставай тут.
— Да он не один, — подал голос вахтенный матрос и показал взглядом направление. — Левее тридцать.
Пальцем на флоте тыкать не принято. Как и в любом другом приличном обществе. Да, чуть левее виднелся ещё один парусник.
— Э-э-э… Это «Паллада», кажется. Кстати, странно. Контр-адмирал, на «Палладе» командовал.
— Вы же говорили, что он на «Улиссе»?
— Вы не правильно поняли. «Улисс» должен стоять на брандвахте, то есть стоять у входа в бухту. А они тут «пасутся».
— Заскучали, — сказал Сотников. — Закисли. Решили булки размять. Экипаж погонять. Перед зимней стоянкой.
— Да-да… Может быть, — согласился Муравьев.
— Давай флаг: «Ведём молитву».
— Молитву? — удивился Сотников, но тут же скомандовал, — «Ха» на шток!
— Есть «Ха на шток»! Ха на шток, — крикнул матрос в микрофон громкой связи.
— Этот флаг на русском флоте существует с Петровских времён, — сказал Санька.
— Да, правильный выбор. Так-то единой сигнальной системы на флоте пока нет. Есть попытки систематизировать, убрать лишнее, но…