Но я люблю сейчас, а в прошлом не хочу, а в будущем - не знаю
Шрифт:
– И вы сразу меня опознали?
– И да, и нет. Лючия вас сразу узнала. Я сомневался. Она сказала мне, кто вы есть, подтвердив мои сомнения.
– А она не боится принимать у себя таких опасных гостей?
– Синьор Корецки, мы пожилые люди. Прожили здесь всю жизнь. Мы никогда не получали ни от кого незаработанных денег. Правительство никогда нам ничем не помогало. Никогда мы не брали деньги в долг. И, слава богу! Мы не хотим никакой помощи. Человек должен рассчитывать только на свои силы. Для этого он и живет на земле. Да, я знаю, что за вас обещана крупная сумма денег. Но мы с женой уверены, что нечестные деньги не могут принести человеку счастья! Мы уже в том возрасте, когда не хочется мучительно больно вспоминать о своих некрасивых делах и поступках. Всегда приятнее чувствовать себя честным человеком! Когда объявления
– Спасибо… - пробормотал растроганный Виктор.
– Идите, приведите себя в порядок и немного отдохните, - напутствовал нас хозяин.
В комнате, которая предназначалась, видимо, для меня и Виктора, действительно оказалась ванная комнатка с душевой кабиной. У Стаса такой комнатки не нашлось. Мы по очереди приняли душ, и я приступила к лечению ран. Бедные мои друзья! Их повреждения были страшными. У Виктора я обнаружила выбитый зуб. Его губы были разбиты так, что я посчитала в ближайшее время необходимым обратиться в больницу, чтобы наложить в некоторых местах швы. Правый глаз заплыл, словно его укусила пчела. У Стаса диагноз оказался не лучше. Его лицо пострадало не столько, сколько у его друга, но сильная боль в боку вызвала у меня подозрение на перелом ребра или даже нескольких. Про сбитые руки, кровавые костяшки кулаков, синяки на спине и ногах просто говорить было нечего. Боже, - думала я, промывая раны и смазывая их йодом, как же они шли и мало того, как они еще и меня несли?! Милые мои! Слезы навернулись у меня на глаза. Я опустила голову и постаралась скрыть свои чувства.
Когда я закончила со Стасом, он поблагодарил меня и ушел в свою комнату. Оставшись наедине со своим любимым человеком, я разделась, оставшись в одних трусиках, скинула свою грязную одежду в ванной комнатке и пустила на нее горячую воду. Мне хотелось хотя бы просто смыть всю грязь, которой я испачкалась у Винченцо. Пока вода журчала, я приступила к лечению Виктора.
– Виктор, расскажи, что было с вами, после того как нас разделили по баракам? – попросила я своего милого, осторожно прижигая его раны.
– Если помнишь, мы приехали в одной машине, - я кивнула головой, - тебя куда-то отвели, и мы не знали, где тебя содержат. Нас же закрыли в мужском бараке. Мужчин было немного, они спали крепким сном, и ничто их не могло разбудить в тот момент. До подъема мы просидели на пустой кровати. Обсуждая тихонько план дальнейших действий. Ясно было, что нас не будут использовать в качестве простой рабской силы. С нас лучше получить выкуп. Так как паспорта у нас отсутствовали, то им сначала следовало выбить из нас всю информацию: кто мы, откуда, есть ли деньги, кто может внести выкуп и так далее. Утром так и произошло, псы Винченцо приступили к работе с нами. Больше досталось Стасу. Мне тоже кажется, что у него перелом ребер. Однако самое страшное произошло позже. Мы сидели на полу, вытирая лица от крови, в барак вошел Винчецо. Каким-то образом он узнал меня. Оказывается, уже несколько месяцев вся Италия ищет убийцу и похитителя, крупного мошенника, негодяя Корецки. За его поимку обещано огромное вознаграждение – миллион евро. И вот этот рабовладелец решил сдать нас властям, получив за нашу поимку денежки. Сама понимаешь, что попасть в руки властей означает для меня верную гибель, впрочем, и для Стаса тоже… Это и подвигло нас на совершение решительных действий. Мы предполагали, что и тебе не грозит простое рабство. Но мы не могли даже предположить, на что может пойти этот мерзавец. Пока рабы батрачили на плантациях, снами занимались психологи Винченцо. Вечером они закончили и оставили нас в покое. Вернулись рабы. Знакомые твоей подружки нам шепнули о том, что с тобой случилось. Утром следующего дня, то есть сегодня, добрые рабы помогли нам освободиться от пут, но мы тщательно
ГЛАВА 29.
Дорога в никуда.
Ужин случился действительно очень поздно. Мы даже чуть было не уснули. Лежа на широкой кровати, положив под голову удобные подушки, было так прекрасно осознавать, что тебе пока никуда не надо идти. Над головой у тебя не звездное небо, а белый потолок. Высокие чугунные отопительные батареи прекрасно обогревают комнату, так, что нет особой необходимости укрываться теплым одеялом. Темнота за окном не пугает, а расслабляет. Ты ощущаешь уют всеми клеточками своего организма. Но эту идиллию прервал настойчивый зов Лючии, он нас поднял и буквально неведомой силой заставил спуститься вниз. Эта женщина смогла бы с легкостью командовать любой воинской частью!
Хотя, признаться, ужин стоил того, чтобы ради него подняться с удобной кровати и спуститься вниз. Хозяйка постаралась на славу. На первое она подала пасту с неописуемым томатным соусом, приправленным такими травами, о которых даже я итальянка не знала, и это было только началом. Потом ее сменили овощи с мясом, запеченные в настоящей печи. На столе стояли тарелки с нарезанными сырами, трех видов, колбасами, ветчиной. Недавно испеченный хлеб прибавлял ко всему этому изобилию непередаваемый аромат южно итальянской провинции. Антонио принес две бутылки своего вина. Толстый слой пыли на них говорил об их качестве. Они как минимум несколько лет пролежали в его погребе.
– Сейчас вы все выглядите намного лучше, - сказала Лючия, ставя на стол поднос с нарезанными овощами. – А то на вас было страшно смотреть! Прям мертвецы, восставшие из могил!
– Вы правы, вообще так оно и было, синьора Лючия, - сказал Виктор. – Спасибо вам, вы и ваш муж воскресили нас.
– Э, синьор Корецки! Не люблю я эти похвалы! Бросьте вы! Как может человек не помочь человеку? Разве этому нас учил Христос?!
– Он учил нас всему хорошему, вот только мало кого научил, - вздохнул мой друг.
– Нет, тут я с вами не согласна. Просто в каждом человеке одновременно могут уживаться и добро, и зло. И если человек сильный, то доброго в нем больше. А слабые люди, увы, они несчастны, потому что зло съедает их изнутри. А на старости лет они мучаются и не могут найти себе покоя.
– Ладно тебе, дорогая! – прервал жену Антонио. – Вы уверены, что завтра хотите идти дальше, что не останетесь у нас на несколько деньков?
– Да, синьор Антонио! Мы не хотим, чтобы из-за нас у вас возникли какие-нибудь проблемы. Сегодня мы опасные гости.
– Да кто же узнает о вас? Мы живем, сами видите, в каком уединении. Бандитам до нас нет дела. Властям, впрочем, тоже. Кто же станет искать вас здесь? А вы тем временем подлечитесь, наберетесь сил.
– Спасибо, но мы решили. Завтра выйдем и двинемся на север.
– Ну, хорошо, - Антонио переглянулся с Лючией. – Вы видели, у нас на стоянке припаркован «фиат»?
– Да…
– Он в хорошем состоянии. Иногда мы на нем ездим в город по разным делам. Берите его и езжайте!
– О, нет! Не надо! – запротестовали мы.
– Послушайте, это наше твердое решение! Потом вы нам возместите его! – прекратил наши протесты Антонио.
Мы все выпили вина. Лючия отчего-то расчувствовалась и, украдкой вытирая слезы концом фартука, ушла к себе. Антонио с нами за столом не сидел, но всегда поддерживал компанию – осушал наливаемый для него бокал, который специально был поставлен Виктором для хозяина.
Когда большая часть яств, стоявших на столе, постепенно исчезла, а мы так наелись, что только и могли, откинутся на спинки стульев и устало смотреть на остатки ужина, Антонио, спросив, закончили ли мы, стал убирать со стола. Я встала и помогла ему. Вдвоем мы быстро убрали со стола, вытерли его и накрыли свежей скатертью.