Ночной обоз
Шрифт:
По улицам расхаживали солдатские патрули, на углах и перекрестках дежурили полицаи в грязно-зеленых шинелях с белыми повязками на рукавах.
Менялись названия улиц: Первомайская стала Дворянской, проспект Ленина — Европейским. При входе в двухэтажное с белыми колоннами здание горсовета появилась вывеска: «Городская управа».
Питались ребята чем попало. Иногда удавалось поживиться и у соседей — немецких солдат, занявших помещение детского дома. Вид оборванных, грязных, диковатых мальчишек, ютившихся в монастырской
Особенно ловко приспособился Яшка. Он лихо отплясывал перед солдатами «русского», пел озорные частушки, затевал с кем-нибудь из ребят кулачную драку или приносил солдатам грибы, ягоды, яблоки, и за все это ему иногда давали банку тушенки или разрешали пользоваться объедками с кухни.
— Не зевай, хлопцы, запасайся, — подбадривал Яшка друзей. — Может, нам в той башне зимовать придется.
— Тебе бы только запасаться, — как-то рассердился Шурка. — Да еще к фрицам подлаживаться... Цирк для них устраивать...
— А что ж такого? — удивился Яшка. — Ну, пляшу для них, песни пою. Ноги же не
отвалятся, язык не отсохнет. Зато нам тушенка перепадает...
— Да подавись ты своей тушенкой, — вышел из себя Родька Седых. — Этих фрицев лупить надо, а не шутовать перед ними... Нет, надо уходить отсюда, к партизанам пробираться... — И он принялся уверять ребят, что партизаны находятся где-то недалеко от города, за Крутицкими болотами. Он-то знает эти места...
— Чего ж ты не ушел, если знаешь? — недоверчиво спросил Яшка.
— Да все из-за этих коров, — смущенно признался Родька. — Наш председатель колхоза целый отряд подобрал. Мой батька тоже в партизаны записался. И меня со старшим братом в отряд хотели взять. А тут приказ — коров и телят на восток гнать. Батьку за старшего пастуха назначили: спасай, мол, колхозное добро, гони подальше от немцев. А по дороге эта история приключилась с танками. Я уже вам говорил... Мне батька и шепнул тогда: «Исхитрись, Родька, ужом проползи, мухой пролети, а доберись до города. Предупреди там насчет ловушки». Вот я и прибежал сюда. — Он вздохнул. — А только все равно без пользы... Город-то сдали...
— Нет, ты не зря прибежал, — сказал Шурка. — Знаешь, сколько наши бронебойщики танков разворотили. Я потом бегал на шоссейку, сам видел. Целое кладбище. — Он с уважением посмотрел на Родьку. Вот это мальчишка! А он, Шурка Кропачев, сидит в этой башне, прячется от фрицев, запасается продуктами, топливом.
— А где теперь твой отец? — осторожно спросил он у Родьки.
— Кто его ведает. Может, к партизанам ушел, а может... — Родька не договорил и отвернулся. Потом, помолчав, твердо сказал: — Вы как знаете, а я уйду от вас.
— Куда там, — махнул рукой Яшка. — Сейчас из города не выберешься. Полицаи повсюду, патрули.
— Так-то оно так, — тоскливо вздохнул Шурка. — А все же чего-то надо делать... Неправильно мы живем. Запрятались, как кроты в норы, боимся всего...
Дня через два в Шатровую башню поднялся возбужденный Родька и, достав из-за пазухи смятый листок бумаги, показал его ребятам.
— Над лугом наш самолет пролетал. Листовки сбросил. Я вот подобрал одну. Читайте...
Шурка бережно развернул смятую листовку. Она была адресована населению оккупированной фашистами области.
«Организуйте партизанские отряды и группы, — вполголоса прочел Шурка. — Захватывайте оружие и боеприпасы у врага. Беспощадно уничтожайте его днем и ночью, из-за угла и в открытом бою!»
— Слыхали? — торжествуя заговорил Родька. — А я что говорил... К партизанам надо идти. Драться... Оружие собирать!..
В этот же день Родьке с Шуркой неожиданно повезло. Они выследили, когда около детдома остановился грузовик, набитый какими-то ящиками.
«Наверное, с тушенкой», — подумали ребята. Улучив удобный момент, они вытащили из-под брезента зеленый ящик, спрятали его в крапиве, а вечером принесли в Шатровую башню.
Но вместо банок с тушенкой они обнаружили в ящике ракеты.
— Вот так поели-поужинали, — ахнул Яшка.
— А что, ребята, это ведь здорово! — обрадовался Родька. — Если уж к партизанам идти, так не с пустыми руками...
— Хорошая тушенка, — поддержал Шурка. — И вообще, ребята, давайте оружие собирать... — И он объяснил свой план: они отправляются в лес будто за грибами и ягодами, сами осматривают места сражений, копаются в траншеях, в окопах и подбирают все пригодное и стоящее.
— А приказ комендатуры читал? — напомнил Яша. — Нашел оружие — сдай. А за утайку, знаешь, что будет... В гестапо потянут!
— А мы не жадные, — усмехнулся Шурка. — Все, что разбито, испорчено — сдадим, конечно, а что к делу пригодное — припрячем подальше, а тайник схороним.
— План принят, — согласился Родька. — Завтра же и начнем. — И он вновь обратился к Шурке. — А может, у тебя какой человек есть? Надежный, из взрослых. Может, он подскажет, как с партизанами связаться?
Шурка задумался.
Руки ребят тянулись к оружию, хотелось действовать, мстить. И нужен был старший товарищ, который бы помог во всем разобраться, дал совет, повел за собой.
— Есть такой человек, — сказал наконец Шурка. — Таня Скворцова.
У Анучина омута
С утра Шуркина компания отправилась на поиски оружия.
— Куда двинем? — спросил у Шурки Родька Седых, самый удачливый охотник за оружием и более других понимавший толк в системах винтовок и автоматов. — Если на высотку, к окопам, так там все уже подобрано.