Ноэтика. Беседы о разумной, счастливой и вечной жизни
Шрифт:
Смысл появляется только там и только тогда, когда есть цель (конечный результат, итог), понимание возможности и знание средств ее достижения (путь), движение по этому пути (практические действия) и наличествует осознающий и осуществляющий все это субъект, наделенный сознанием.
Если отсутствует хотя бы одна из этих составляющих (цель, путь, движение по нему и осознающий и осуществляющий движение к цели субъект), «смысл» превращается в свою противоположность – в полную бессмыслицу.
Например, вы решили навестить своего знакомого (цель, конечный
Случайно или нет, но в древнееврейском языке в обозначении имени Творца присутствует глагол, который «обозначает действие… в процессе его развития». Он выражает не просто длительность действия, а «его развитие от начала и до завершения».
Как видим, здесь полностью присутствуют все необходимые составляющие смысла. Можно сказать, что подлинным всеобщим Вселенским Смыслом бытия обладает Бог, и, следовательно, подлинный смысл своей жизни мы можем найти, только исходя из понимания общего Замысла-Смысла, осуществляемого Творцом в ходе эволюции на Земле.
Однако, как только в поиске смысла конкретной человеческой жизни мы спускаемся «с небес на землю», то сразу же сталкиваемся с, казалось бы, абсолютно неразрешимым парадоксом.
Если заведомый итог жизни, а значит, и конечная ее цель – это смерть, уход в небытие, то очевидно, наша жизнь и есть абсолютная бессмыслица – говоря словами Шекспира:
Всего лишь тень, комедиант,Паясничавший полчаса на сценеИ тут же позабытый; это повесть,Которую пересказал дурак:В ней много слов и страсти, нет лишь смысла.Конечно же, нет и не может быть смысла в том, что строится, будь то храм, дворец, тюрьма или хижина, если сразу же после завершения строительства здание будет разрушено. Эта мысль не может не действовать угнетающе на человека, предпринимающего усилия для строительства «дома своей жизни» и одновременно знающего о неизбежном его разрушении. Подобное заведомо бесперспективное, бессмысленное строительство скорее напоминает попытку хоть чем-то отвлечься и хоть как-то забыться или придумать смысл для того, что само по себе не имеет смысла.
Животное будет с удовольствием пережевывать жвачку, когда рядом уже точат ножи и идут приготовления к его закланию. Но человек, знающий о конечности своего существования, о том, что каждый прожитый день приближает его к печальному исходу, подсознательно живет с постоянным чувством страха, и страх этот неизбежно увеличивается с годами. «Кто из нас, – писал Шолом-Алейхем, – не просыпался с тревожной мыслью: вот тебе уже сорок, вот пятьдесят…» Именно поэтому человек, в отличие от животного, не может быть не только по-настоящему счастливым, но даже просто полностью психически
Жизнь в нарастающем страхе перед приближающейся старостью, болезнями и смертью уже сама по себе является психопатологией, разрушающей разум и тело и приближающей фатальный исход.
Но давайте задумаемся: почему только человеку, единственному существу на земле, дана возможность знать о неизбежной конечности его существования; может ли это быть случайным в нашей строго законодательно оформленной Вселенной, где случайность всегда выступает только в роли непознанного нами компонента всеобщей закономерности?
Возможны только два ответа на этот вопрос. Первый: Всевышний жестоко пошутил, наделив человека знанием об ожидающей его старческой немощи и смерти и тем самым окончательно испортив ему радость кратковременного земного бытия. Второй: Всевышний уготовил человеку лучшую долю и дал ему свободу выбора, предупредив об опасности, которой вполне можно избежать.
«Берегись поезда!» – это не угроза, но всего лишь предупреждение. Осведомленность об ожидающей впереди смертельной опасности, впрочем, как и о любой другой, – это всегда и во всем хороший, если не сказать стопроцентный, шанс ее избежать и не допустить наступления трагической развязки.
Знание о неизбежном разрушении телесной формы не принадлежит природе (животным), оно не заложено и в наших генах.
Дети примерно до семи лет не имеют никакого представления о смерти и не верят в нее. Осознание реальности и неизбежности этого события приходит по мере формирования сознания – и в этом ключ к пониманию того, почему только человеку дано знать о конечной предопределенности телесного бытия в этом мире.
Однако, как мы уже отмечали, наличие осознающей единицы (сознания человека) – это только возможность вначале найти, а затем и реализовать смысл жизни.
Понимание смысла собственной жизни становится вполне доступным только тогда, когда сознанию известна цель его пребывания во временной телесной форме, известен путь к достижению этой цели, и когда оно движется по этому пути. И только тогда, и только для сознания слова «Помни о смерти!» становятся не неотвратимой угрозой, но всего лишь предупреждением о том, чего вполне можно избежать.
Дилемма, перед которой вечно стоит человек – что важнее: его бессмертное сознание или же «ветхая днями» телесная плоть, – не имеет ни малейшего реального обоснования, поскольку вывод для здравого, не затуманенного слабостью и невежеством рассудка абсолютно очевиден.
Согласитесь ли вы потерять свое самоосознание, практически потерять самого себя, сохранив физическую жизнь тела, что очень часто происходит в старости, при тяжелых заболеваниях или в случае черепно-мозговой травмы? Конечно же нет!
Но никто, практически никто не откажется остаться самим собой, избавившись, когда придет время, от болезненной, изношенной телесной субстанции. Все, что связано с ней, преходяще, и к старости то, что некогда доставляло удовольствие, неизбежно становится бременем и причиняет страдания.