Новатерра
Шрифт:
Уже занимая прежнее место напротив брюнетки и молодой семьи, Александр краем уха расслышал:
– ...Разберёмся, граждане! Па-а-апрашу пройти в опорный пункт милиции!
Вот так-то, уважаемые гости солнечного Черноземья! Мало вам, блин, майданных шлюх...
Александр окончательно расслабился, игриво подмигнул златокудрому ангелу и ободряюще улыбнулся брюнетке. Всё будет хорошо, прекрасная маркиза!.. От их мирка на него вдруг повеяло таким теплом, какого, наверное, хватило бы на всю бескрайнюю, зябкую, стылую Вселенную. От
Меж тем малышка-ангелочек, потрясая золотыми локонами, что-то горячо шептала на ухо отцу. Наконец тот, поморщившись, кивнул. Девчушка чмокнула его в щёку, сползла с колен и как-то несмело, с улыбкой смущения на сочных розовых губах, направилась к Александру.
– Здравствуй!
– Здравствуй, малыш!
– тепло улыбнулся он.
– Хорошо, знакомиться не надо, - рассудительно проговорило ангелоподобное создание.
– Не люблю знакомиться, взрослые сразу начинают гладить по головке и говорить: 'Ой, какая хорошенькая девочка!'
– Ну, ты ведь и вправду очень хорошенькая, просто красавица... А почему ты решила, что нам не нужно знакомиться?
– А зачем? Ты же знаешь, что меня называют 'малыш'. Ты ведь и сам всегда...
– она вдруг покраснела и запнулась.
– Я ведь и сам всегда...
– глухо повторил за нею Александр.
Он ведь и впрямь не сомневался, что её называют 'малышом'. Напротив, точно это знал. Вернее, чувствовал, что так оно и есть на самом деле.
– Присаживайся, малыш, поболтаем!
– Можно, да?
Комбат кивнул, и она, сбросив босоножки, ловко взобралась на мягкий диван.
– Можно, девочка, можно. А называть меня можно Александром. Или просто дядей Сашей.
– Да знаю... ой! А я...
'Алёнка!' - вдруг кольнуло у него в мозгу.
– ...Алёнка. Или просто, хи-хи, Алёнушка. Алёна Ларина. Папу зовут Валера, маму - Юля. Я вообще-то хожу в садик, потому что мне шесть лет всего, и то ещё нету. Это вот столько, - она показала все пять пальчиков на левой руке и мизинец на правой.
– Мы сейчас летим на море. А ты?
– А я не лечу, - вздохнул Александр.
– Я живу в этом городе, а здесь встречаю гостей. Но прилетят они, наверное, нескоро.
Как скоро суждено расправить крылья ангелочку, уточнять не стал. Тоже наверняка не так уж скоро...
'...не ранее двенадцати ноль-ноль тринадцатого июля, - тут же громогласно подтвердил диспетчер.
– С глубоким сожалением сообщаем, что, в связи с большим количеством незапланированных посадок по метеоусловиям, свободных мест в гостинице при аэровокзале нет. Приносим извинения за вынужденные неудобства! Попробуйте обратиться в другие отели нашего города, номера телефонов имеются в справочной службе. Благодарим за внимание!'
Боковым зрением Александр заметил, как обречённо
– Ты на лошадке приехал?
– На лошадке?! Да нет, девочка, на машине.
– Жалко... А где твоя лошадка?
Тут Александр просто растерялся.
– Где? Ну... видишь ли, малыш, лошадки-то у меня нет.
– А вот и обманываешь!
– надулась она.
– Малышей нельзя обманывать! Я сама видела. И лебедь говорил, что у тебя есть большая белая лошадка.
– Белых лошадок не бывает, только серые... Кто говорил?!
– Лебе... ой!
– она зажала рот ладошкой, явно понимая, что сболтнула лишнее, и поглядела на него как-то затравленно.
– Никому не расскажешь?
– Никому, - усмехнулся Александр.
– Скажи: 'честное детское'!
– Честное... хм, взрослое.
– Ладно, тоже ничего... Ко мне во сне прилетает лебедь. Очень красивый. Он знает всё-всё на свете! Только не знает, наступит Завтра или нет, и прилетает ко мне, чтобы спросить об этом. Знаешь, кто его посылает? Бог!
– Так уж и Бог! Зачем Богу спрашивать? Он ведь знает вообще всё.
– А вот и нет! А вот и не всё!
– и звонкий детский голосок вдруг превратился в гулкий, чуждый, противоестественный, потусторонний рокот.
– Никто не знает Будущего. Даже Бог. Его попросту ещё нет сейчас, Сегодня. И не было Вчера. Поэтому Оно неведомо. Неосязаемо. Непознаваемо. Может быть, Завтра вовсе не наступит.
Отважный офицер похолодел.
– А ты откуда знаешь?
– еле выговорил он.
– И я не знаю, - пожав хрупкими плечиками, простодушно ответила Алёнка прежним голосом.
– Просто чувствую.
– У-ух!
– передёрнуло бывалого воина, упоминавшегося уже рыцаря без страха и упрёка.
– Ну-ка, провидица, скажи теперь и мне, наступит Завтра или нет?
– Да, дядя Саша, наступит, - уверенно ответила она. И загадочно добавила.
– Теперь уже наступит... Но не для всех.
– Ну, это понятно, - Александр почему-то подумал о двоих азербайджанцах.
– Главное, чтобы наступило для нас.
– Наступит, обязательно наступит! Но, мне почему-то кажется, не очень скоро.
– А скоро и не нужно...
– пробормотал комбат.
И задумался о том, что совершенно не горел и не горит сейчас желанием бухать с московско-питерским десантом. Задумался об отложенных прибытиях и отправлениях. Об отсутствии свободных койко-мест в гостинице. О пустой двухкомнатной квартире. О брюнетке. Об Алёнке, её папе и маме, которым вполне подойдёт широченная кровать в детской. А брюнетка ляжет... А он сам... Да уж как карта ляжет. Почему бы и не рядом?.. А как она смотрит!.. Ладно, всё, проехали! То бишь поехали...