Новый мир. Книга 3: Пробуждение
Шрифт:
Пикап едва-едва помещался на узкой подъездной дорожке, проходящей по краю яруса.
— Грубер говорит, что будет лучше платить какие угодно экологические штрафы, чем ездить на дерьме с электродвижком. И я с ним согласна, — ответила на это Рина.
Она стояла, облокотившись на кабину пикапа, по обыкновению сжимая меж пальцев сигарету.
— Заходи, — пригласил я ее.
— Я ненадолго, — отрицательно покачала головой она.
— Жаль, что ты вчера не пришла.
— Я практически не знала этого Питера. Всё, что я о нём знаю — что из-за этого парня у меня и у Грубера появилась
— Ты могла дать такие показания, как хотели детективы. Многие так сделали, — пожал плечами я.
— Черта с два легавые получили бы от меня то, что хотели, — решительно запротестовала она. — Я десять лет провела в системе. Из меня не выбить нужные показания, как из какой-нибудь лохудры. Сукины дети решили сделать из клуба какое-то пугало! «Незаконное политическое сборище». Что за чушь? Мы никогда там не обсуждали политику. А все, кто говорят другое — звездят, как дышат. Так я им и сказала.
— Ты ведь тоже считала клуб плохой идеей, — напомнил я.
— Ты достаточно хорошо меня знаешь, Димитрис, чтобы отличать моё ворчание от слов, которые я говорю всерьез. Ты не нуждался в моём одобрении, чтобы делать то, что ты делал. Ты поступал так, как считал правильным. И это, чёрт возьми, действительно было правильно! Так считаю я. И Грубер тоже так считает.
Я благодарно кивнул.
— Если хочешь знать, то Пит Хендрикс, этот чёртов педик, после тех показаний, которые он дал в суде, для меня больше не существует. Я сама решу, что мне делать дальше с веществами. Но этого говнюка больше не подпущу к себе и на милю.
— Это — разумное решение, Рина.
— Знаю. Я должна была принять это решение давным-давно.
Некоторое время мы молчали.
— Ты выглядишь дерьмово. Не спал? — спросила она.
— Не могу сказать, что это была самая лучшая ночь.
— Как вчера было? Паскудно, да?
— Обычная скромная процедура, без церемоний и религиозных обрядов. Тело просто сожгли в печи.
Я закусил губу, нехотя вспоминая эту картину.
— Я понимал, что так будет, с того момента, как узнал о его смерти. Но знаешь, да, это все равно было паскудно. Питер был отличным парнем. Я привязался к нему. Так вышло, что я спасал парня. Дважды. Начал чувствовать себя ответственным за него. Очень радовался, когда он делал успехи. Мне казалось, что уж кто-кто, а он выберется из этой ямы и найдет свое место в обществе.
— Так бы и случилось, если бы он следовал твоим предостережениям.
— Я не уверен, что сделал достаточно.
— Ты только и делаешь, что пытаешься спасти кого-то.
— Еще не так давно я только и делал, что пытался кого-то убить. И в том деле я преуспел больше.
— Когда уже ты начнешь просто жить по-человечески?
— Не знаю. Надо было бы, наверное, как-нибудь попробовать.
Рина усмехнулась.
— Ладно, давай поговорим о чем-то более позитивном. Я привезла тебе кое-что, — она постучала по борту пикапа, и я заметил, что в кузове привязан старенький, но добротный электроскутер. — Тебе нужно хоть что-то, на чем ты будешь передвигаться по городу.
— У меня нет ни пенни. Так что, за сколько бы Грубер его не
— Мы с Грубером одалживаем его тебе до тех пор, пока он будет тебе нужен. Вот и все.
— Вам не стоило этого делать, — смущенно вздохнул я.
— Может, мы как-нибудь разберемся без твоих советов, седовласый мудрец? Иди-ка сюда, лицо со шрамом! Помоги мне его выгрузить!
В сопровождении Мишки, который увлеченно прыгал вокруг нас и обнюхивал Рину, мы вытащили скутер из кузова пикапа и затащили его ко мне во дворик.
— Батарея заряжена. Хватит на полторы сотни миль, — сказала Рина. — Я его тестировала — делает по трассе восемьдесят миль в час. Скользит по дороге ровно и гладко, как член в мокрой киске. Ах, вот еще что! Держи шлем. Твоя рожа и так достаточно искорежена, чтобы не елозить ею больше по асфальту. Да и денег на штраф у тебя нет.
— Как бы приставы не забрали его у меня, — оглядывая скутер, засомневался я.
— Ничего у них не выйдет. По реестру он оформлен на Грубера. Кому его одалживать — его личное дело.
— Ну спасибо вам, ребята, — просиял я. — Если честно, то это очень кстати. Мне как раз сегодня нужно смотаться кое-куда, где эта штука очень пригодится.
— Пустяки. Скажи лучше, что ты вообще собираешься теперь делать. Тебя же и с работы поперли, так?
— Не в первый раз. Работу я найду.
— Бар все еще опечатан?
— Да. Они могут держать его под арестом, пока не закроют против меня дело. А оно может тянуться еще пару месяцев. Кроме того, здание вообще могут скоро пустить с молотка в счет погашения штрафа.
— Какого хера ты вообще должен платить этот штраф? Клуб — это не только твоя идея!
— Гэри, Илай, Рэй, Стефан и Чако перечислили мне кто сколько смог. В общей сложности собрали шесть с половиной штук. Так что я ни на кого из ребят не в претензии. Они сделали, что смогли.
— Шесть с половиной штук погоды не сделают.
— Не беспокойся. Я решу этот вопрос, — заверил я, хотя был еще очень далек от его решения.
— Подумать только! — возмутилась Рина, в сердцах топнув ногой об асфальт. — Это сраное государство никак не успокоится! Ему нужно снова и снова мокать нас в дерьмо! Да если бы мы не наши глаза, кишки и коленные чашечки, разбросанные по всему миру, то евразы не оставили бы камня на камне от этого вонючего города! И что теперь?! Всем плевать!
Рина не любила говорить о политике. Похоже, что ей совсем припекло.
— Твой Коллинз рыпнулся было — и они просто прикончили его! Ты ведь знаешь, что это было так! Эта его адвокатша права! За этим стоят какие-то кровожадные упыри вроде твоего Чхона! Они схватили его, накачали «Валькирией», затуманили башку «Самсоном» — и вперед, на убой, как теленка! Они прекрасно знали, что копы не захотят толком расследовать это дело! Чокнутый наркоман, ограбивший аптеку — что может быть проще?!
Я обычно пресекал такие разговоры на корню. До смерти боялся, что те самые люди, о которых говорит Рина, подслушают их и решат, что это было их ошибкой — выпускать меня из своих лап. Но я вдруг понял, что устал их бояться. У меня и так забрали уже практически все, что я имел.