Новый Свет, Инк. Создание Америки английскими торговцами-авантюристами
Шрифт:
Возможно, именно прибытие абенакисов из штата Мэн открыло Попхэму глаза на возможности колонизации через Атлантику. Он уже проявлял интерес к колониальной деятельности, получив в середине 1580-х годов грант на землю в Ирландии. Но его интересовало не столько увеличение собственного и без того значительного состояния, сколько борьба с бедствием бедности и безделья в Англии. Попхэм знал, что после ратификации Лондонского договора большое количество английских солдат, воевавших за границей, будут освобождены от службы и хлынут обратно в Англию. Он опасался, что этот приток «бесконечного числа» демобилизованных солдат приведет к росту безработицы по всей стране, а также к росту безделья, бродяжничества и воровства. В результате может начаться восстание. Под угрозой может
Ближе к концу жизни Попхэм решил предпринять смелые действия, чтобы предотвратить кризис, который он предвидел, и сохранить свое наследие. Он знал, что для любой колониальной инициативы ему потребуется королевское одобрение, поэтому в начале 1606 года он связался с сэром Уолтером Коупом, который был правой рукой Роберта Сесила, а также прославился на всю Европу своим увлечением делами Нового Света. Коуп годами собирал экзотические новинки и выставил их в «кабинете диковинок» — фактически в целой комнате, заполненной чудесами природы, такими как рог носорога, головные уборы из перьев, виргинские светлячки и каноэ коренных американцев.
Попхэм представил свой план Коупу и объяснил, что его главная цель — принести пользу обществу, основав колонию на севере Виргинии. В отличие от Гилберта, у Попхэма были средства для поддержки своей миссии. Он пообещал вложить в американское предприятие фантастическую сумму — пятьсот фунтов в год в течение пяти лет, что на тот момент было самым крупным обязательством в Англии для одного человека. Вскоре Коуп отнес прошение Попхэма своему начальнику, Роберту Сесилу. Попхэм просто просил разрешения созвать встречу с купцами и другими «предпринимателями» для обсуждения американской плантации, что говорит о том, что он надеялся, что в долгосрочной перспективе это предприятие принесет прибыль. Посовещавшись с купцами, Попхэм разработает более подробный план и представит официальное предложение Тайному совету.
Попхэм был не единственным, кто думал об американской колонизации в это время. Идея создания плантации в Виргинии, похоже, витала в воздухе. Выход в свет повествования Розье совпал со шквалом предложений о новых экспедициях. Действительно, разговоры об Америке были настолько распространены, что она вошла в народное воображение: Бен Джонсон, друг и соперник Шекспира, написал популярную сценическую пьесу «Мотыга на восток», в которой высмеивались спекулянты и их мечты о быстром заработке в Виргинии. Герои пьесы утверждали, что золота там так много, что из него делают горшки, а оленины — одного из любимых блюд богачей — так много, что ее едят как баранину.
Джеймс принял предложение Попхэма и 10 апреля 1606 года подписал новую хартию, которая теперь известна как Виргинская хартия, или Первая хартия Виргинии. Хартия предоставляла инвесторам те же полномочия, что и Гилберту и Рэли, а именно: заселение, заселение и создание колонии на территории, определяемой как «та часть Америки, которая обычно называется Виргинией», а также любые другие части Америки, «не находящиеся в настоящее время во владении какого-либо христианского князя или народа». Территория, на которую распространялась хартия, простиралась от 34 градусов северной широты, где сегодня находится Южная Каролина, до 45 градусов северной широты, где сегодня находится Мэн: иными словами, между северной границей Новой Испании и южной границей Новой Франции.
Хартия предусматривала создание двух колоний, каждая из которых имела свою печать. Так называемая Первая колония должна была охватывать регион между 34-й и 41-й параллелями к северу, а Вторая колония — регион от 38-й до 45-й параллели к северу. Несмотря на то, что это создавало дублирование, в хартии оговаривалось, что та компания, которой удастся основать первое поселение, сможет выбрать предпочтительное место. Другой колонии не разрешалось создавать плантации в радиусе ста миль от первой. После основания каждая колония имела право претендовать на земли вокруг себя, простирающиеся на пятьдесят миль к северу и югу, на сто миль вглубь страны к западу и на все острова в радиусе ста миль от моря.
Создав две компании,
Теперь эти две группы объединились под эгидой Роберта Сесила в непростой союз, который отражал их совершенно разные интересы. Лондонские инвесторы, или инвесторы Первой колонии, хотели иметь постоянную базу в тех же широтах, что и земли Средиземноморья, где они могли бы производить красители для суконной промышленности и получать доступ к другим товарам этого региона: винам, смородине, сахару, специям, шелку и другим предметам роскоши. Купцы Второй колонии искали постоянное место, чтобы вести круглогодичную торговлю рыбой, пушниной, древесиной для строительства кораблей и железнодорожным маслом, получаемым из китовой и тюленьей ворвани и используемым в суконной промышленности. После заключения мира с Испанией ожидалось, что оживленная торговля с Пиренейским полуостровом и остальным Средиземноморьем, доступ к которому осуществлялся через Гибралтарский пролив, возобновится. В 1605 году был составлен новый устав Испанской компании, членами которой стали более 550 купцов из Лондона, Бристоля, Эксетера, Плимута и других городов и портов. Но в 1606 году эта компания распалась, разрушив надежды купцов, готовых возобновить торговлю со Средиземноморьем. Это означало, что планы создания колонии в Виргинии приобрели новое значение.
Учитывая огромное количество инвесторов, указанных в уставах Испанской и других компаний, поражает, как мало имен зарегистрировано в уставе Виргинской компании: всего восемь, и ни один из них не был ни крупным купцом, ни крупным придворным. Первая колония была зафрахтована Ричардом Хаклюйтом — явное вознаграждение за его многолетнюю защиту Виргинии, а также Джорджем Сомерсом, капером, и двумя солдатами, сэром Томасом Гейтсом и Эдвардом Марией Уингфилдом. Вторая колония была зафрахтована Рэли Гилбертом, сыном сэра Хамфри, а также Джорджем Попхэмом и Томасом Хэнхэмом, племянником и внуком сэра Джона, соответственно, и Уильямом Паркером, капером, бывшим мэром Плимута и инвестором колониальной экспедиции Уэймута в 1605 году. Однако эти люди не были настоящими организаторами и владельцами предприятия. Семь месяцев спустя стали известны имена истинных архитекторов Виргинской компании. В ноябре Джеймс издал «статьи, инструкции и приказы» для установления «доброго порядка и управления» двумя колониями, а вместе с ними создал королевский совет из четырнадцати «надежных и любимых» джентльменов, которые должны были от его имени управлять Виргинией.
Совет короля Виргинии, как его называли, представлял собой серьезное изменение в способе управления колониальными предприятиями. До этого Елизавета подходила к иностранным предприятиям с осторожностью. Она не выработала четкой стратегии, предпочитая поддерживать отдельных людей и их частные предприятия, а не активно продвигать свое собственное видение. Теперь Джеймс дал понять, что намерен действовать по-другому. С помощью королевского совета Виргинская компания и ее колониальные предприятия были преобразованы в национальное предприятие, напрямую связанное с королем, а его члены стали новыми лидерами в обществе. Среди них были сэр Уолтер Коуп, представлявший сэра Роберта Сесила, и сэр Фрэнсис Попхэм, представлявший своего отца, который страдал от болезненных камней в почках и был не в состоянии посещать регулярные собрания. Среди королевских слуг было несколько человек, в том числе сэр Фердинандо Горджес, Томас Уэст, одинокий дворянин, третий барон де Ла Варр, и сэр Уильям Уод, командовавший лондонским Тауэром. Кроме того, среди купцов было три ведущих члена Ост-Индской компании: Уильям Ромни, Джон Элдред и сэр Томас Смайт.