Новый Вавилон
Шрифт:
— Но нужда геволюционного момента тгебует от нас гешимости! — начал Триглистер.
— Заглохни, Меер, — беззлобно бросил Гуру. — Иди лучше, закусь какую-нибудь притащи, а то мне текила эта — поперек горла стоит, Майтреей клянусь…
— Вы всерьез думаете, будто я — избранный? — спросил я у Вывиха.
— А вот это мы ского выясним, уж будьте благонадежны! — процедил Триглистер и вышел, искать закуску для Вывиха.
— Хороший человек, но дурак, — резюмировал Гуру, когда за счетоводом захлопнулась дверь.
***
Не знаю, сколь обоснованы были страхи Вывиха, но вскоре мы беспрепятственно миновали Французскую Гвиану. Устье реки Ояпока, по которой проходит государственная граница с Бразилией, больше напоминает залив. Никем не потревоженные, мы проплыли мимо. Справа потянулся низкий лесистый берег бразильского
— Мы почти у цели, — сказал Гуру, потирая ладони. — Слышь, Меер, это событие обязательно надобно взбрызнуть. По старому арийскому обычаю…
В общем, Гуру отрусил перышки, как говорят. Я же, напротив, сник и раскис, хоть причин падать духом не было. Мы почти у цели, приговаривал Вывих, а мне слышался в этом словосочетании приговор. Не то, чтобы меня везли на расстрел, конечно, но, пожалуй, впервые в жизни я не ощутил привычного воодушевления при виде джунглей на горизонте. Все было как раз наоборот. Мне не улыбалось подниматься на борт русского научного корабля, поджидавшего нас в устье реки, чтобы двинуться вверх по Амазонке к ее истокам. Я не жаждал составить компанию советским ученым, мне и Гуру с Триглистером оказалось за глаза. А меньше всего, мне хотелось воспользоваться Ключом, чтобы отпереть Колыбель. Как так, наверное, подумаешь ты, милая. А я и сам не знаю правильного ответа, Сара. В последние дни я часто думал о тебе и Генри, частице тебя, подаренной мне тобой. Я бы дорого дал, чтобы ты, будто по-волшебству, оказалась рядом. И, чтобы мы не разлучались больше никогда. И, чтобы отправились куда-нибудь втроем, мне все равно куда, лишь только подальше от Гуру с Триглистером. И, чтобы мы с тобой начали искать свою Колыбель, которую обязательно бы обрели. Я теперь знаю, где она, Сара, спасибо Гуру, помог разобраться, сам того не желая. Колыбель не в Амазонии, не в Гималаях и не на Луне. Она — в каждом из нас и у каждого своя, вот какая штука. В моей — только ты и Генри. Как жаль, я не понимал этого раньше. Слепец. Какая беда…
Пока «Приам» деловито пыхтел, наматывая на винты последние мили, остававшиеся до порта Макапа, столицы штата Амапа, мы с Генри проводили время на верхней палубе. А зачем томиться внизу, изнывая в духоте каюты? Стояла вторая половина июля, в Бразилии настал сухой сезон, он тут с августа по ноябрь, но воздух все равно оставался влажным, почти как в сауне. Мы находились в какой-то сотне миль от экватора, его условная линия делит устье Амазонки почти надвое, поэтому, по прибытии в Макапу, я имел все основания устроить для сына — День Нептуна — обязательный и такой памятный ритуал для каждого, кому посчастливилось впервые пересечь экватор. Я даже надеялся привлечь к этому делу Гуру, как по мне, из него бы получился первосортный Нептун. Ну а мы с Триглистером могли бы стать русалочками. Право слово, почему бы и нет. Была еще одна идея лучше этой. По моим прикидкам, нам предстояло достичь экватора в дельте Амазонки, уже находясь на русском научно-исследовательском корабле. И, в таком случае, сам Майтрея велел объединить усилия и устроить праздник для всех, и для нашего мальчика, и для матросов со «Сверла». Наверняка хотя бы некоторые из них никогда не бывали в Южном полушарии, и, значит, имели полное право получить свой День Нептуна. Это ведь нерушимый военно-морской обычай, думал я, а, кроме того, прекрасная возможность для членов команды сблизиться в радости. А последнее — исключительно важно, когда уходишь в долгое автономное плавание…
Террор — это большей частью бесполезные жестокости,
совершаемые ради собственного успокоения людьми,
которые сами испытывают страх.
Фридрих Энгельс
III. День Нептуна
26 июля 1926 года, Макапа, Амапа, Бразилия
Мы сошли на берег в бразильском порту Макапа, лежащем на северном берегу Амазонки, примерно в сотне миль от океанского побережья. Хоть Макапа и столица штата Амапа, этот городишко весьма немноголюден и скорее, является крупным поселком. Впрочем, и сам штат — один из самых маленьких и слабозаселенных во всей Федерации. Административный центр и жилые кварталы Макапы располагаются на порядочном отдалении от речного берега на отвоеванных у тропических дебрей участках земли. Прилегающий к порту район больше похож на территорию громадного и плохо организованного склада, по которой
Накануне Гуру, собрав нас в каюте, чтобы торжественно объявить: запланированное рандеву с советскими товарищами состоится именно в Макапе. Раньше Вывих держал эту информацию в секрете от меня и Генри, подозреваю, Триглистер был в курсе и прежде.
— По-моему, вы избрали не самое удачное место… — с сомнением начал я.
— Чепуха, полковник, оно ничуть не хуже других! И не надо на меня дуться, сэр Перси, все, что делается мной, осуществляется исключительно в целях конспирации…
— Мне приходилось пару раз бывать в Макапе, и я прекрасно знаю, что представляет из себя этот городок, — заметил я холодно. — И мне не совсем понятно, как нам печься о конспирации, которой вы уделяете так много внимания, когда в нас там пальцами тыкать станут. Поймите, Вывих, людей в Макапе — кот наплакал, посторонние — все наперечет. Каждого чужака — видать издали…
Я уже говорил: все эти дурацкие меры безопасности, о которых без умолку разглагольствовал Гуру по пути в Бразилию, порядком мне надоели. Особенно раздражал этот его менторский тон, взявшийся невесть откуда и на каких основаниях. Из всей нашей компании я был единственным, у кого имелся приличный опыт выживания в сельве, местность, опять же, была знакома мне как свои пять пальцев. А Вывих, чем дальше, тем больше строил из себя бывалого следопыта из романов мистера Купера, теперь вот взялся инструктировать меня, как мальчишку. Это совершенно никуда не годилось. Мне же, к слову, хватало такта не лезть к нему с нравоучениями, когда речь заходила о его любимой Шамбале, Майтрее и прочих тонких материях, в которых я ни бельмеса не понимал.
— А я с вами и не спорю, сэр, да, мы будем в Макапе — как белые вороны. Ну и хрен с ним! Насрать! Зато и к нам никто не подступится незамеченным, это понятно? В отличие от Рио, дурацкого сцаного муравейника, где в толпу праздно шатающихся черномазых жиголо очень даже запросто может затесаться какой-нибудь долбаный Франсуа Равальяк местного разлива с отточенным финарем за пазухой. Или с мачете, принимая в учет нравы латиносов. Я ясно излагаю, сер? Хуяк, ешь твою мать, и пипец, уноси готовенького. Слышали про Равальяка? Читали про бедного короля лягушатников Генриха Наваррского, который только и успел, что панталоны обдристать…
Я хотел энергично возразить ему, когда до меня дошло, мои старания так или иначе пропадут впустую, поскольку Гуру снова навеселе. Не в том смысле, что весел и беззаботен, если бы так. Наоборот, «Jack Daniels», который он прихватил из Нью-Йорка и глушил всю дорогу напополам с текилой с непродолжительными перерывами на сон, лишь усилил маниакальную подозрительность Гуру. Похоже, пьянство Вывиха не вызывало восторга у Триглистера, но Меер Аронович помалкивал из соображений субординации. А может, его даже устраивала шпиономания Гуру на фоне беспробудного пьянства. Как знать…
Не собираясь ввязывать в спор с алкоголиком, я порывисто встал из-за стола.
— В ваших словах есть гезон, полковник, — бросил мне в спину Триглистер. — Но место встгечи утвегждено вышестоящими инстанциями и его не пегеиггаешь…
— Амазонка в окрестностях Макапы дробится на множество рукавов, тот, у которого построили порт — не слишком широкий, — сказал я, уже стоя в двери. — Это я к тому, что вашему кораблю доведется подойти прямо к берегу, и его рассмотрят все, кому только не лень. О какой конспирации после этого неустанно болтает Гуру, в толк не возьму!
Вывих с Триглистером переглянулись.
— Впрочем, — продолжал я, — нам ведь в любом случае доведется соблюсти таможенные формальности. И, не знаю, как насчет наемных убийц, но если у наших недоброжелателей имеются осведомители в таможенной службе, они, при любых раскладах получат все сведения о нас сразу после того, как на вашем судне побывают таможенники…
Вывих и Триглистер снова обменялись многозначительными взглядами.
— Спасибо за ценную инфогмацию, полковник, — сказал Триглистер. — Считайте ее пгинятой к сведению. Но, повтогяю, не в нашей компетенции внести коггективы на ходу, поэтому будем дожидаться наших коллег в Макапе. В качестве некотогой компенсации спешу вас погадовать — на тот случай, если когабль задегжится в пути, для нас забгонигованы номега в местном отеле, и вы с Ганги сможете сколько угодно любоваться живописными окгестностностями…