Ню
Шрифт:
Что может быть естественней нескольких человек, сидящих у огня.
Мы с Бэллой и двое незнакомцев. Женщина лет сорока, с маленькими, холеными руками, которыми она постоянно отбрасывает со лба прядь пепельных волос. На левом запястье – тонкий, замысловатый браслет и больше никаких украшений. У нее привычка покусывать губы, а может быть просто хочет, чтобы они выглядели поярче – она без помады…
Мужчина – старше, много старше. Твердый взгляд, упрямый подбородок. Выражение лица – словно пытается что-то вспомнить.
И оба неуловимо напоминают…
Я смотрю на Бэллу – вот мы и устроили это. Оказались лицом к лицу – сами с собой. Ведь в безвыходной ситуации только ты сам и можешь помочь себе. Потому, что выхода может не быть, но выбор есть почти всегда… Вот только, чтобы понять это, требуется слишком много времени – целая жизнь. Иногда – даже больше…
3. Невозможный разговор– Как вы добрались? Дорогу нашли легко?
– Да, спасибо. Вот только – снегопад…
– Простите?
– О, прошу прощения, я оговорилась. Дорога легкая, и мы очень любим именно это время года – самое начало осени. Такая красота кругом, и это место – просто чудо…
– Нам оно тоже нравится. А этот дом построил Берт – сразу, как только мы поженились.
– Давно? Я имею
– На этот вопрос трудно ответить точно… Время и чувство – не одно и то же, и счет у них разный. И разве они, она указала на настенные часы с маятником, способны показать, сколько счастья позади? А уж – впереди…
– Ну, на такой вопрос и сам человек не в состоянии ответить – мужчина озабоченно посмотрел на спутницу. А та – взглянула на него в ответ и будто расцвела. Неуверенность и пепельная грусть исчезли, а глаза – бог ты мой – как могут глаза вместить столько…
– Как сказать… – Берт поправил поленья в камине и уселся напротив гостей. – Все зависит от того, с какой стороны на это посмотреть.
– Это все – философия, а в реальной жизни все проще и жестче – мужчина пожал плечами. – Куда как проще. Да что там, вы и сами знаете – так ведь?
– Допустим… Только что вы называете реальной жизнью?
– Обстоятельства – вот что это такое. – женщина произнесла это тихо и нерешительно. – Обстоятельства, которые невозможно ни обойти, ни изменить. То, что называют обстоятельствами непреодолимой силы…
– Вот-вот, уже ближе…
– Знаете – она наклонилась вперед…
– Нет, погодите. – Бэлла засмеялась и потянулась к бокалу, – Так нельзя. Мы, разумеется, знаем друг про друга – кто и что, но, все же, представиться друг другу и выпить просто необходимо. Вы ведь не возражаете?
Она обвела всех взглядом и сказала:
– Я – Бэлла, а это – Берт, мой муж.
– Очень приятно. А мы – Роберт и Изабель.
– Ну что же, тогда – за знакомство!Брют был отличный и в меру холодный. Уже стемнело. …Герда дремала, время от времени лениво приоткрывая глаза и тут же смеживая их снова. Кругом все свои. И откуда-то тихо доносилась скрипка…
– У вас очень хорошая, воспитанная собака – улыбнулась Изабель. – Но она, по-моему, уже немолода. Сколько ей?
– Это – Герда. Ей уже тринадцать…
– Ну, вот вам и реальная жизнь, и обстоятельства, – криво усмехнулся Роберт. – Раз уж мы говорим о счастье. Вот у вас – собака. Вы ее любите, это сразу видно, и ей с вами хорошо. Да и атмосфера тут у вас… – он пощелкал пальцами в воздухе, пытаясь подобрать слова – Тепло… Но ведь она уже старая, а значит, скоро должна умереть. И с этим ничего не поделаешь. И вам будет ее не хватать, будет больно. И все здесь без нее станет другим. Как можно с этим бороться? Вот вам и счастье…
– А зачем бороться? Мы никак не будем бороться, тем более с тем, что еще вообще не произошло. Мы любим ее – сейчас. Вернее, не так… Мы ее – именно сейчас – не забываем любить, вот и все. Понимаете, что я хочу сказать? В чем разница?
– Если не забывать про сейчас – дольше не наступит завтра…
– Как? Как вы сказали? – у женщины даже порозовели щеки.
– По-моему, вы хотите рассказать нам свою историю… Я думаю, уже пора – сказала Бэлла.
– Да, вы правы – Изабель снова посмотрела на своего спутника и продолжила:
– Хотя не думаю, что мы можем вас чем-то удивить. Мне почему-то кажется – с вами такое уже было…
– Мы знакомы уже почти целый год. Оба уже… не дети. А я к тому же замужем…
Берт поднялся, взял с каминной полки два пледа, протянул один жене, другой – Изабель.
– Спасибо, – она кивнула, – я в самом деле мерзну…
– Таквот… Мы встречаемся тайком, а главное, такое чувство, что время уходит, ну, словно… шагреневая кожа, его с каждой минутой все меньше и меньше. Роберт все время шутит, что нам придется только лишь поэтому встретиться и в будущей жизни – тоже. А я хочу собаку… – она заплакала. Роберт пододвинулся к ней, обнял, прижал к себе…
– А на эту зиму мы сняли домик, небольшой, всего две с половиной комнаты… В лесу… Мы так мечтали провести хотя бы две недели. Вместе… Вы думаете – получится?
– Конечно, обязательно. Только не расставайтесь. Ни при каких обстоятельствах – это единственное условие. Хорошо?
– Но… А как же все остальные, моя семья, мои…
– Это наша забота. Их мы берем на себя. Согласны?
Они посмотрели друг на друга и кивнули – разом.
– Значит, мы сможем думать только о сейчас и ни о чем не беспокоиться?
– Разумеется. Вот только – Герда…
– Что?
– Она ведь, на самом-то деле, еще совсем щенок. Вы сами увидите. Не ругайте ее слишком, ладно? А вот балуйте – и друг друга, и ее тоже. А мы…
Берт берет Бэллу за руку, и они идут к двери……Звезды на небе иногда превращаются в снег. Снежные хлопья падают вниз, на землю, оседают на ресницах, на губах, забираются за воротник. И никто, почти никто не догадывается, что это – звездопад…
Роберт сидит в кресле и смотрит на погасший камин, но вдруг начинает судорожно кашлять и задыхаться – очередной приступ астмы, только сильнее, чем обычно. Изабель подходит к нему и целует его в посиневшие губы. Кашель прекращается, он начинает дышать ровнее, приступ проходит… Роберт обнимает ее и шепчет:
– Ты – мое дыхание, ты моя жизнь…
– А ты – моя…
Они негромко смеются.
На полу, около их кресла, спит пушистый бело-коричневый щенок…
Вечность по-прежнему – даже еще не началась…
4. Птицы летают выше– Берт, погляди! Море сегодня розовое…
– Да, я вижу.
– Но ты ведь даже головы не поднял!
– Я вижу твоими глазами – это же так просто…
– А тогда скажи, на кого я смотрю?
– На меня – я так думаю…
– Но почему?..
– Ты же спросила – на кого. А кроме нас с тобой…
– Ну, хорошо, а на что я смотрю сейчас? Скажи…
– Тоже на меня.
– Ну, допустим… А как ты узнал?
– Не скажу…
– Но так нечестно! Я вот тебе рассказываю все…
– Так уж и все?
– Все до капельки.
– Хм… Ну и правильно.
– Так что?
– Это ты о чем?
– Как ты узнал, что я смотрела на тебя? Ну?
– Я прислушался к твоему дыханию.
– И – что с ним?
– Оно участилось. Правда совсем немного…
– Ах, вот как…
– Именно, ненаглядная моя. Именно так…– О чем ты пишешь?
– О нас, милая моя…
– О нас – было в прошлый раз.
– И в позапрошлый – я знаю…
– А ты почитаешь мне сегодня?
– Нет, сегодня – нет…
– Ты уже так давно не читал мне вслух.
– Это с тех пор, как
– Почему? Неужели это так серьезно?
– Как оказалось – да. Даже слишком. Это будет лучшая моя книга……– Берт, я…
– Погоди, не одевайся. Я хочу поглядеть на тебя при этом свете…
– Но уже темно. Солнце давно зашло, свечи мы не зажигали…
– Этот свет – внутри. Не шевелись, дай мне запомнить тебя такой…
– Почему ты так говоришь? Ведь мы не расстаемся и не умираем. Мы же…
– Мы – да. Мы – не кончимся никогда. Но этот мир вокруг нас……– Сегодня твоя очередь зажигать маяк.
– Да, я знаю, уже иду.
– А можно я с тобой, как вчера?
– Конечно. Маяк – он ведь и твой и мой. Он наш. Мы можем зажигать его вместе каждый вечер.
– Но я боюсь высоты, а это так высоко.
– Не бойся – птицы летают выше.
– Но мы же не птицы…
– Нет, мы не птицы. Мы – птица. Одна на двоих. Мудрая птица с розовым пером.
– Почему – с розовым?
– Ты – мое розовое перо…
– Ага, вот, значит как? Значит мудрый из нас двоих – только ты?
– Увы. Мудрость тянет вниз. Но – благодаря розовому перу…
– Так вот почему старый маяк стал снова зажигаться каждый вечер…
– Верно. Даже старые маяки помолодели с тех пор, как мы – вместе……– Скажи, откуда мы взялись?
– Что ты имеешь ввиду?
– Я не помню – с чего все началось?
– Мне кажется, все началось с маяка.
– И мы с тобой?
– Наверное, да. Точно – да. Посмотри, море сегодня золотое.
– Оно такое всегда. Каждый день.
– Да. Но сегодня – особенный день.
– Почему?
– Потому, что вчера я закончил нашу книгу.
– Так чего же ты молчишь? Я хочу ее прочесть. Я так давно жду…
– Бэлла, я ее сжег…
– Но – зачем? Зачем?..
– Чтобы все начать заново. Все – сначала……– Погоди еще… Не одевайся, ну…
Зазеркалье
– Геля…
– Да, милый…
– Геля, как же я скучал по тебе… Я все время скучаю по тебе… Даже – сейчас…
– Я знаю. Я знаю. Иди ко мне, милый мой… Иди… Я же вся – для тебя… Иди…
… – Как ты улыбаешься…
– Это потому, что ты…
– Скажи, а почему ты такая… покорная? Никогда ни одна…
– Т-с-с-с… Я не хочу про них. Их нет, никого из них. Уже…
– Уже…
– Понимаешь, покорность – единственный путь для женщины, если она нашла своего мужчину… Путь к победе над ним… Покоряясь – я побеждаю тебя…
– Для чего? Я же и так…
– Глупый… Чтобы покориться еще больше, еще сильнее…
– И что тебе в этом?
– Счастье…
– Геля…
– Что?
– Я погибаю от нежности – к тебе…
1Я выбираю его в списке абонентов.
– Серега, слушай, дело на миллион…
– Ну…
– Поговорить надо… Не по телефону… Ты часа через два освободишься? Я как раз с китайцами закончу.
– Через два… Лучше через три, боюсь, не успею. А что такое? Случилось что?
– Да нет, нет. Ничего такого… Приду – расскажу. Пока…
Ничем не примечательный разговор, а помню его – как сейчас…Мы появились на свет с разницей в семь минут тридцать два года назад. Родители назвали нас самыми обычными именами – Андрей и Сергей. Довольно скоро мы превратились в Андрюху и Серегу, потом… потом… потом… Короче, в какой-то момент нас стали называть по имени и отчеству, у нас появились жены, а у меня и ребенок – дочка Натка. Правда Серега быстро развелся. Но это, в общем, неважно. Главное, что за все эти годы мы не стали менее похожи. Различить нас удавалось только маме, отцу – лишь иногда, все остальные не имели ни малейшего шанса это сделать. Мы были и остались похожи, как два бильярдных шара одного цвета. В этом-то все и дело…
Серегин кабинет, Серегино лицо – как будто я сам в его кресле, за его столом. У сотрудников наших это тоже проблема – кто в данный момент на месте – он или я, босс или его зам. И вообще – кто есть кто? Смешно…
– Тут… В общем, мне помощь твоя нужна, понимаешь. На предмет нам с тобой – махнуться…
– Опять? Ну, а что сейчас? Или снова хочешь, чтобы я за тебя контрольную по математике написал?
– Брось. Можно подумать, что я не писал твои сочинения. Я серьезно. Слушай, давай по коньячку малек, а? У тебя еще французский остался? – я подхожу к бару, открываю и вытаскиваю бутылку и две коньячные рюмки. Наливаю.
– Ну, будем…
– Будем…
– Рассказывай, – Серега отламывает от плитки шоколада кусочек и пододвигает ее мне.
– Сам догадаешься… Ты мужик? Мужик. И я – мужик. Дальше объяснять?
– Детали. Суть я уже понял, не первый день на свете живу и брата-близнеца имею…
– У Натки через неделю день рождения, пять лет исполняется. А они с Иркой сейчас – как тебе известно – на море. Отдыхают…
– И – что? Я примерно помню…
– Я обещал прилететь к ним, вот в чем дело. А полетишь – ты…
– А-а-а-а… Ну, на этот раз ты, в самом деле – даешь… А что случилось-то? Сказать можешь?
– Только тебе и могу. Кому ж еще… Я, видишь ли, в последнее время с одной дамой, в смысле, с женщиной одной, в… довольно близких отношениях состою. Замутил я, понимаешь, по-серьезному, она – улет, такой у меня, может, еще не было… Никогда… А может – и не будет больше… Иногда даже мысли дурацкие в голову лезут… Ну, это – ладно. А вот дни рождения у них с Наткой в один день – представь! У меня уже и подарок для каждой припасен… Но не могу же я быть одновременно и тут и там… Слетай, а? На пару-тройку дней… Всех дел-то, паспортами поменяться… А потом сразу обратно.
Серега молча наливает еще по одной. Выпиваем…– Однако, крепко тебя зацепило… Советов давать не буду, да ты и не просил, но, надеюсь, сам понимаешь, что главное, а что – замутил… – он качает головой и смотрит в окно.
– И потом… Есть один нюанс…
– Какой?
– Ты говоришь – два-три дня, да?
– Ну, да… А что?
– А то! Мне с твоей женой спать придется. Как с этим? Абстрагироваться или как?
Оба молчим…
Понимаешь, – говорю я, – это, в общем-то, и не такой уж нюанс. Мое серое вещество еще пока фурычит. Я же знаю, что и ты не схимником на белом свете живешь… Я же тебя знаю, мы же – близнецы. Думаешь я не вижу, как ты временами на Ирку мою поглядываешь? Да не поглядываешь, а смотришь так, что иной муж на тебя бы с кулаками полез, как пить дать… За один только взгляд такой. А думаешь, она этих твоих взглядов не видит? Видит, не обольщайся. Сама мне не раз говорила. Женщины к таким вещам чувствительны особо, ты и сам знаешь, не вчера родился и не сегодня невинность потерял. Нюанс – в другом. У нас с ней… не очень, одним словом… Не знаю… То ли темперамент разный, то ли что… Раньше вроде все тип-топ было, а сейчас… Раз в неделю и – спасибо… Да дело не только в этом. Я же говорю, мне мысли дурацкие в голову лезут. Не просто так это… Слушай, давай по еще – и все, а?