О людях и зверях
Шрифт:
– Сегодня был тяжелый день для всех, – вздохнула Елена Александровна.
– Спасибо вам огромное за вашу помощь. Не знаю даже как вас отблагодарить, – сказала Рина.
– Я вас прошу. Нужно молодым помогать.
– И тогда молодые помогут, – подметил я. – Что ж, спасибо еще раз за помощь и за гостеприимство. Мы спать.
– Душ примете?
Рина не возражала.
– А я, пожалуй, уже в постель. Спокойной ночи.
Вскоре мы лежали вдвоем под чужим одеялом, в чужом доме совершенно чужого нам уголка страны.
Жутко хотелось домой. Жутко.
– Скорей бы тебе отпуск дали, – сказала Рина, сильнее
– Завтра займусь этим вопросом. Постараюсь выбить его как можно раньше. Пусть уже на две недели, только бы не затягивали. Как там Яра, кстати? За весь день почти не вспоминал о ней.
– У них все нормально. Яра у бабушки кушает, как не в себя. Единственное, что тетя мультфильмы ей идиотские показывает, с двадцать пятым кадром. И сколько ее не проси – плевать она хотела. Говорит, что они познавательные.
Я развернулся, поцеловал Рину в лоб.
– Я завтра с бабушкой поговорю, чтоб не пускала малышку к ней. Спокойной ночи, Солнышко.
Лунными осколками озарилась комнатка. Летний воздух приятно защекотал ноздри. Для полного расслабления после крысиных бегов не хватало разве что еле слышных звуков природы или какой-нибудь классики.
– Нам бы так жить, – сонно и удовлетворенно сказал я.
– Не дай Бог, – проговорила Рина. – Спокойной ночи. Спи.
Глава 4. Люди кукурузы
Вторник, среда и четверг отличились лишь несколькими малозначимыми событиями. Во-первых, переехали в Жаннин замок, как выразилась Рина, потому что жилищная коробка со средневековыми условиями домом называться не имела права. Единственными плюсами от аренды были соседи – невероятно добродушные люди, которые поделились с нами дровами – и чистая вода с колодца. Ее можно было пить.
В остальном же все тянуло на троечку с минусом. Однако, подбодряло нас то, что через две недели, со слов Антона, он сделает все необходимое в доме, так что нормальная жизнь не за горами. А выбор наш все-таки пал на их другой дом – пустой. Мы видели его снаружи, возвращаясь с прогулки в понедельник. Земли там было предостаточно для нас, даже слишком, но Рина, довольная как стадо слонов, первым делом представила план озеленения территории и возвращения ее из статуса мертвых нетронутых земель.
Во-вторых, мне предстояло заявить о себе в пятницу на читке приказов, которая проводилась еженедельно без всяких отговорок и переносов. Читка была сродни богослужению в церкви, только в военной обстановке, и вскоре я понял, что они имеют одно большое сходство: и там и там я засыпал, не дотягивая до середины.
В-третьих, после прочтения общего диалога нашей бывшей университетской группы, а вернее тех душераздирающих сообщений, в которых одногруппники проклинали обманувших нас военную кафедру и хитрожопых представителей трех военных структур, я в какой-то мере вздохнул с облегчением.Многие из них столкнулись с настоящим кошмаром в первые же дни: одному в отпуске отказали, другого уже вычитали за безответственное исполнение обязанностей, с которыми одногруппник познакомился только в первый день. Еще двое, уехавших в зону АТО, повелись на двойную зарплату, а в итоге зарабатывать стали максимум на двадцать процентов больше. Если мне обещали десять тысяч, то они должны были довольствоваться семнадцатью, но как только перо черкнуло подписью
Я постепенно начал привыкать к утреннему ритуалу: проснулся, поставил чайник, сделал бутерброды или полноценный завтрак – в зависимости от настроения – и ждал на часах десяти минут девятого, чтобы одеть "ежедневку" – так Рина называла мою форму. О том, что так еще называют ежедневные прокладки она рассказала позже. В принципе, это забавное сравнение показалось мне вполне логичным: ежедневками я никогда не пользовался, но знаю по себе, что больше одного раза форму носить не хочется. Она становится противной.
В спокойном темпе я добирался на работу за десять минут. Главное – не найти приключений на свою задницу, иначе сломанный турникет на кпп доводилось пересекать уже после начала рабочего дня. Как это случилось в пятницу.
Я поцеловал спящую Рину, натянул на голову разноцветный контрацептив с пограничной эмблемой, глянул в зеркало. Это реальность. Ты военный человек. Вояка, Кирилл. И все считают, что ты отдашь пять лет своей молодости этому государству. Ты готов к этому? Готов?..
– Нет, – ответил я отражению. И разозлился на себя, потому что ответил неуверенно.
За дверью меня встретил прохладный конец августа. Абрикос во дворе наполовину осыпался. Ее листья по отдающей желтизной траве разбросал ветер: почти всю ночь он никак не мог угомониться. Лето кончалось, не по календарю, а по погоде, и от этого становилось двойственно: вроде и рад, что больше не жарит, как в преддверье ада, но понимание того, что следующие девять месяцев редко когда подарят теплые дни заставляло вцепляться в этот крохотный остаток летнего солнца как жаждущий воды в бутылку минералки.
Приятным бонусом на полпути была опушка хвойного леса. Тропу выстлали иголки мягким душистым ковром. Шлось легко и с удовольствием. Дышалось на полную грудь. В одном из опоясывающих опушку домов выбежало десяток гусей. Главный расправил на полную крылья и начал возмущенно гулить. Сзади подгуливали, словно намекали, что ты зашел не в тот район, гринго. Попивай сок в своем квартале.
Спустившись по небольшому склону, я очутился у пятиэтажного здания, относившегося к так называемому военному городку. Вполне очевидно: качелей здесь было по минимуму, одна песочница, турник и деревья, между которыми стояли припаркованные ланосы, шевроле и москвичи – элитный набор автомобилей. На большее тутошние офицеры заработать не могли – ни честным путем, ни коррупционным.
Проходя это жизнерадостное место, где я не удивился бы, если увидел играющихся гильзами, гранатами и учебным оружием мальчиков и девочек, со стороны вдруг прорезался жалобный писк. Едва слышное, тонкое и ровное, как пульс утопленника. Примерно у трансформаторной будки, за которой хаотично разбросало дряблые самодельные гаражи. Я вилял дорогой, стараясь как можно точнее уловить источник писка. Какая-то бабка стала посматривать за мной с балкона на третьем этаже. Наверняка подумала, что пограничника-пьянчугу в таком возрасте уже белка встретила и теперь он ловит ее зигзагами по городку. Неудивительно, это ж военные.