О работе И. В. Сталина «О правом уклоне в ВКП(б)»

Кукушкин Степан Михайлович

— Ну где он там? — дойдя до лестницы, соизволил поинтересоваться Ларт.

— В холодном отсеке.

Ларт удивленно посмотрел на распорядителя.

— Вы уже перенесли его туда?

Тот покачал головой.

— Вообще-то, его там нашли.

В холодном отсеке нынче было значительно больше и живых, и мертвых, чем тот мог выдержать без вреда для маринадов и солений. Поворачиваясь, Доу Фарон неловко задел глиняную банку локтем, однако умудрился ловко поймать в полете, даже крышка не слетела. Господин

градоправитель собирался было вернуть банку на место, но, оглядевшись и уверившись, что никто не обращает на него внимания, приоткрыл крышечку и заглянул внутрь.

В последний раз, когда он провернул нечто подобное в Двуликом городе, оттуда на него уставилась дюжина маленьких глазок, а голос заявил, что ему еще нужно дать настояться. Учитывая прошлый опыт, Доу Фарон приоткрывал крышку со всем почтением. Внутри оказались засахаренные кубики тыквы. Никто в этой комнате, полной трупов, не был так же счастлив в тот момент, как Доу Фарон.

Трупы монаха У и господина Лю лежали рядышком на столе, накрытые тканью, а труп ученика лекаря застыл в сидячей позе у стола, вытянув вверх к столешнице одну руку. Ларт окинул взглядом живых присутствующих: кроме Доу Фарона в холодном отсеке толпились лекарь Жун, Тигр-без-полосок, Ци Ян, а теперь еще и Лиэ Ю с Су Цианом.

— Предлагаю лишним удалиться, — произнес Ларт.

Все уставились на него, не желая сходу признавать себя таковыми.

— Я, Персик и лекарь останемся. Остальные подождите снаружи.

Ци Ян отнеслась к распоряжению мастера спокойно и первой покинула холодный отсек. Фуи недовольно поджал губы и направился к выходу, неодобрительно поглядывая на Лиэ Ю. Доу Фарон, продолжая поедать кубики засахаренной тыквы, медленно обошел стол, делая вид, что двигается к выходу. Су Циан возмутился за спиной Ларта:

— Я тоже расследую это дело и должен остаться!

Ларт отозвался, не оборачиваясь:

— Конечно, оставайся, вдруг еще остались улики, которые вы не успели затоптать.

Лицо распорядителя приняло уязвленное выражение, однако, взвесив все за и против, тот не стал упорствовать и покинул отсек вслед за Фуи. Ларт посмотрел на Доу Фарона как раз в тот момент, когда рука того, пытающегося подцепить последние кусочки тыквы, застряла в банке. Ничего более не сказав, пшеничноволосый заклинатель вернулся к изучению места преступления.

Лекарь в это время присел у трупа своего ученика и внимательно всмотрелся в рану.

— Рана не глубокая, с характерными краями, должно быть нанесена неким скрытым оружием. Чтобы сказать, как именно оно выглядело, мне необходимо время. В любом случае, сама рана не выглядит смертельной, однако по тому, как согнуты пальцы его рук и посинели губы, я делаю заключение, что на лезвие был нанесен яд.

— Судя по расположению тела, его убили прямо здесь, застали, когда он наклонялся к телам, — предположил Ларт. — Вы давали ему распоряжение, чтобы он занялся трупами?

Лекарь покачал головой.

— Нет, но он мог

проявить инициативу. Признаться, последнее время мне казалось, что я его сдерживаю.

— Что заставляло вас так думать? — участливо поинтересовался Ларт.

Пока они говорили, Лиэ Ю присел у тела ученика лекаря и стал пристально изучать его, не касаясь.

— Как сказать… — ответил лекарь Жун. — Знаю, что последнее время в основном давал ему задания в духе принеси-подай. Когда-то одно наблюдение за моей работой могло считаться достойной наградой. Но Сяо Лай был смышленым и давно почерпнул от меня знания о самых распространенных недугах… — Он помолчал и сокрушенно добавил: — Не думал, что на старости лет останусь без того, кому передать знания. Что за бесчеловечное существо сделало это? Зачем было убивать мальчишку?!

Ларт ничего не ответил, продолжая молча наблюдать за его поведением. В какой-то момент лекарь и сам заметил, что тот не отрывает от него взгляда, и напряженно передернул плечами. Уже открыл было рот, чтобы спросить, по какой причине следователь так на него уставился, но в этот момент раздался горестный стон со стороны двери, и все обернулись в ту сторону.

Доу Фарон смущенно замер, заведя руку с банкой за спину.

— Пойду подышу свежим воздухом, — заявил он и попятился, так и не показав присутствующим спины.

Взбежав по лестнице, он наткнулся на госпожу Лю Янь. Она шаталась и была бледнее полуночной луны.

— Лю Жэнь… — тихо пробормотала она. — Лю Жэнь… он… Правда?.. Он…

Не то, чтобы Доу Фарон был таким уж сострадательным человеком, но решил, что не стоит пускать ее вниз в таком состоянии. Мало того, что она явно впадет в истерику, если увидит труп мужа, так еще может попортить улики, ведь браток пока не закончил изучать место преступления. Поэтому он преградил ей путь и заявил:

— Засахаренная тыква нынче в самом соку.

Женщина непонимающе посмотрела на него. Краем глаза Доу Фарон приглядел в тумане очертания пушистика, поэтому крикнул:

— Эй, Белая мохнатка, помоги мне проводить госпожу Лю в ее покои!

Долго ожидать реакции не пришлось: Фуи выпрыгнул из тумана, будто настоящая (разъяренная) кошка.

— Я тебя на лоскутки порву, если еще хоть раз назовешь меня так!!

Доу Фарон ловко подставил глиняную банку, и когти рассекли ее, почти не встречая сопротивления. Градоправитель поймал несколько последних кубиков тыквы и отпрыгнул в сторону.

— Хэй, твой мастер точно не будет рад твоей вспыльчивости!

Фуи резко остановился и набросил на себя плащ. Можно было надеяться, что Лю Янь не разглядела его в тумане… Но нет, она стояла слишком близко. И сейчас потрясенно ловила ртом воздух.

— Ох, не бойтесь, — сетующим тоном произнес Доу Фарон и, приблизившись к Фуи, приобнял того за плечи. — Он человек, просто болеет гипертрихозом.

Это определение заставило женщину лишь шире распахнуть глаза, а плечи Фуи напрячься.