Обещай мне эту ночь

Линдсей Сара

— А тебе казалось, что это была отличная идея, когда сбросила одежду и…

— Ну да, но сейчас середина ночи. Я думала, мы сможем объявить о нашей помолвке обычным способом. Ты попросишь у отца моей руки. Мама устроит званый обед с участием местной знати, а затем, в конце обеда, мы пошлем за шампанским и официально объявим о своем решении пожениться.

— Ошибаешься. Мы поженимся как можно скорее.

Он повернулся и поехал дальше. Тяжело вздохнув, Изабелла последовала за ним в конюшню. Он не будет по-настоящему в безопасности, пока они не поженятся, напомнила она себе. Как только наступит этот день; конечно, она до него доживет, она сможет убегать Возможно, учитывая ситуацию, ей следует серьезно подумать

о монастыре. Жизнь была бы значительно легче без мужчин!

Они обошли дом и остановились у парадной двери. Джеймс принялся стучать, вымещая свое раздражение на толстых дубовых панелях, и поднял такой шум, что разбудил всех до единого обитателей Уэстон-Мэнор. Дверь отворилась, и наружу выглянул Колдуэлл. Ночной колпак старого дворецкого потешно сидел набекрень на его лысеющей макушке, но в выражении его лица не было ничего забавного. А когда он заметил Изабеллу, стоявшую позади Джеймса, его кустистые седые брови вздернулись еще выше. Иззи готова была провалиться сквозь землю.

— Джеймс!

Изабелла выглянула из-за плеча Джеймса и увидела отца, торопливо спускавшегося по лестнице в холл, завязывая на ходу пояс халата. В нескольких шагах позади него следовала ее мать.

— В чем дело? Что-то случилось? — Мать начала задавать вопросы, прежде чем добралась до нижней ступеньки.

Джеймс ничего не сказал, только отступил в сторону. В этот момент Изабелла по-настоящему пожалела, что не занималась развитием навыков в чисто женском искусстве падать в обморок. Это всегда казалось ей глупым, потому что причина расстройства все равно остается, если даже человек лишается чувств. Но теперь Изабелла начала понимать, что умение вовремя упасть в обморок и в самом деле может оказаться очень полезным. Однако учитывая, что а) у нее не было навыков правдоподобно изобразить обморок, б) пол в холле был мраморным, и в) в своем теперешнем настроении Джеймс не побеспокоится подхватить ее, Иззи решила, что у нее нет другого выхода, как держаться вызывающе.

Иззи оглянулась через плечо и без особого восторга увидела, что входная дверь все еще открыта. Может быть, ей все же следует бежать? Но тут ладонь Джеймса сжала ее плечо, а, Колдуэлл поспешно запер дверь, перекрыв ей путь к отступлению.

Иззи задрожала.

Джеймс притянул ее ближе.

— Замерзла, дорогая? Ты?

Изабеллу передернуло от его завуалированного намека, полного едкого сарказма, но она промолчала. Это было нелегко. Совсем нелегко.

Она подняла глаза на родителей. Мать выглядела встревоженной. А отец… Судя по красным пятнам, покрывавшим его лицо, отца ее отделяло от взрыва самое большее секунды три.

Три, два, один…

— Что за дьявольщина здесь происходит?! — взревел лорд Уэстон.

Оливер! — громко прошептала мать, посмотрев на верхние этажи, хотя вряд ли кто-то в доме все еще продолжал спать. Сверху донесся слабый плач детей.

— Кто-нибудь объяснит мне наконец, что все это значит? — с усилием выдавил из себя отец, взмахнув рукой в сторону Джеймса и Изабеллы.

— Ну-у… — начала Иззи, но Джеймс перебил ее:

— Вот что случилось сегодня ночью. Ваша дочь каким-то образом ухитрилась пробраться из своей спальни в мою. Что затем произошло?.. Скажем так, она применила достаточно убедительную тактику…

Мать Иззи застонала.

— Во всяком случае, наше бракосочетание стало вопросом насущной необходимости.

— Ты! — обратился отец к Изабелле. — Отправляйся к себе в комнату! А ты, — он повернулся к Джеймсу, — в мой кабинет! Немедленно!

Глава 12

Сообщаю тебе последние сплетни. На прошлой неделе леди Частити Ашуэрт застали в компрометирующей ситуации с сэром Эдвином Горшемом, с мужчиной, чей вкус и чувство

стиля оставляют желать много лучшего. Я однажды видела его в горчичного цвета камзоле, расшитом розовыми горошинами. Короче говоря, этих двоих застали, когда сэр Эдвин был в самом шокирующем положении, то есть раздетым, хотя, на мой взгляд, без одежды он скорее всего имеет менее шокирующий вид, чем полностью одетый. Мне очень жаль бедняжку леди Частити [3] , над которой подшучивали бы гораздо меньше, если бы ей при рождении дали любое другое имя.

Из переписки мисс Изабеллы Уэстон, семнадцати лет.

Письмо к тетушке Кэтрин, маркизе Шелдон, не содержащее ничего важного, однако полное восхитительно пикантных слухов.

3

Chastity (англ.) — целомудрие, невинность.

Август 1795 г.

Упрямо сжав губы, Джеймс решительно последовал за лордом Уэстоном в его кабинет.

— Садись, — приказал отец Иззи, указав на кресло.

Однако Джеймс остался стоять.

— Прежде чем вы достанете дуэльные пистолеты, — сказал он, я хотел бы отметить, что не имею к этому никакого отношения.

Лорд Уэстон недоверчиво приподнял бровь.

— Ну ладно, я действительно был вовлечен, — признал Джеймс, — но я этого не хотел.

Лорд Уэстон продолжал смотреть на него с недоверием.

— Хорошо! Вы правы. Я хотел этого. Я хотел ее.

Лицо лорда Уэстона приняло нормальное выражение.

— Но, — мрачно добавил Джеймс, — я не хотел на ней жениться.

Лорд Уэстон нахмурился.

— Это не имеет отношения к ней, — поспешил объяснить Джеймс. — Я не собирался жениться. Ни на ком. Никогда, — пояснил он.

— А теперь?

Джеймс вздохнул и опустился в кресло.

— А теперь у меня нет выбора. Мы должны пожениться по специальному разрешению и как можно скорее.

Наступило тягостное молчание. Наконец лорд Уэстон сердито произнес:

— Не к лицу тебе разыгрывать пострадавшего. Может, это ускользнуло от твоего внимания, но такой поворот событий весьма выгоден для тебя.

— Ах да, я получаю назад свое драгоценное наследство.

— Я имел в виду, что ты получаешь в жены мою дочь! Появление в кабинете леди Уэстон избавило Джеймса от необходимости отвечать.

— Ну и ну! Хорошенькие дела! — сказала она, задыхаясь от возмущения.

Джеймс отступил назад, подняв вверх руки, как преступник. Он допускал, что виноват. Ведь он лишил невинности младшую сестру своего лучшего друга. Для таких, как он, наверняка приготовлен специальный круг ада. Но с другой стороны, возможно, «лишил» не совсем точное слово. Изабелла сама предложила ему себя. Будь он проклят, если не является потерпевшей стороной в этом происшествии. У него тоже кое-что отняли — его чертову свободу. К несчастью, в сложившейся ситуации он чувствовал себя нашалившим школьником, что и объясняло отчасти, почему он произнес классическую фразу, обычно используемую перед лицом недовольных взрослых:

— Я не виноват. — Едва сказав это, Джеймс тут же бросил настороженный взгляд на лорда Уэстона, который уже сел за письменный стол, очевидно, довольный чем поможет передать полномочия жене. Проклятие! Его чертова бровь опять поползла вверх.

Джеймс задумался: будет ли он выглядеть так же высокомерно, если сделает то же самое?

Скорее всего нет.

Проклятие.

Леди Уэстон принялась нервно расхаживать по комнате.

— Надо же! Я не могу поверить. — Она остановилась прямо перед Джеймсом. — О чем ты только думал?