Очарованная
Шрифт:
Он много раз бросал на меня этот взгляд после испытания, всякий раз, когда я заставала его рано уходящим или поздно возвращающимся в дом.
Думаю, он ожидал, что я возненавижу его.
Я этого не сделала.
Но мне было обидно, что он отменил наши совместные ритуалы после всего, через что мы прошли той ночью.
Я была одинока. Я скучала по ужину из его рук, по мытью его плотных мускулов и акров великолепной бледно-золотой кожи, прежде чем как следует помочь одеться, застегнуть все пуговицы, как подарок для себя, который я знала, что раскрою позже.
Все это исчезло, и от
Пятичасовая поездка из Перл-Холла, который, как я узнала, находился в английском Пик-Дистрикт, в Гленкоу, Шотландия, была первым разом, когда я провела с ним какое-то реальное время.
И все же Александр усадил меня впереди с Риддиком, а сам закрылся за звуконепроницаемой перегородкой на заднем сиденье и работал. Только после того, как мы приехали, и я выходила из машины, он остановил меня, крепко схватив за руку, и прошептал мне на ухо несколько мудрых слов, включая правила Охоты. Прежде чем я успела ответить, он развернулся на каблуках и зашагал внутрь каменного дома, приветствуя кого-то внутри.
Слуга начал тащить меня со сцены, и я вздрогнула, когда особенно ледяной порыв ветра задрал подол моей сорочки. Челюсти Александра сжались от раздражения, прежде чем он отвел взгляд от человека, сидевшего рядом с ним верхом.
—Первый раз? — спросила меня девушка с рыжими волосами, когда я присоединилась к остальным в загоне.
Я кивнула, обхватив руками туловище, чтобы согреться.
— Это мой третий, — сказала она мне, вздернув подбородок, чтобы я могла заглянуть в ее мертвые карие глаза. —У меня есть хороший тайник, ты хочешь остаться со мной?
— Джентльмены, — прогремел Шервуд. —Добро пожаловать на 76-ю ежегодную охоту!
Раздалась какофония криков и воплей, прежде чем слуга в красном верхе поднес к губам рог и затрубил.
Трубный звук эхом прокатился по небольшой полянке и зашевелил темные деревья на опушке леса.
—Что происходит сейчас? — спросила я рыжеволосую девушку.
—Беги.
Двери загона распахнулись, и оттуда хлынула толпа перепуганных женщин, в спешке едва не поваливших меня на землю. Я услышала приглушенный крик чьего-то падения позади меня, а затем хруст ломающейся кости, но не обернулась.
Я побежала.
Подальше от лающих гончих и взбудораженных лошадей. Вдали от хищников, которые всю ночь будут преследовать нас одного за другим.
Я побежала, и небольшая часть моего мозга задалась вопросом, если я смогу бежать достаточно быстро и достаточно долго, тогда, возможно, я убегу от всего этого навсегда.
Оно было темным, как деготь, и таким же липким, как черные щупальца, как ночь. Низко свисавшие ветвей деревьев впились в мои руки и лицо. Я почувствовала привкус крови на губах, металлический жар желчи на кончике языка, когда мои легкие работали, как переутомленные волны, чтобы мои руки двигались, а ноги не тряслись. Бег. Мой разум истратил бы мое тело впустую, просто чтобы продолжать бежать.
Лорд,
Почему всякий Хозяин выпускает лису из клетки?
Чтобы выследить ее…
И за мной безжалостно и непрерывно охотились в поздние часы ночи, и не только мой Хозяин. Я уже успела увернуться от рук одного человека, когда он проехал рядом на своей лошади, и так сильно ударил другого по зубам, что я почувствовала, как они сломались у меня под пальцами ног.
Я часами бежала под густым покровом покрытых инеем сосен. Мои ноги были разорваны в кровавые клочья корнями и камнями, настолько окровавленными и склизкими от солоноватой лужи, что я падала чаще, чем могла себе позволить, рассекая руки и лицо.
Кислота прожигала мои уставшие мышцы, пульсируя в такт учащенному галопу сердцу, пока я не почувствовала, что в любую минуту разорвусь по швам и умру.
Тем не менее, я не остановилась.
Я видела четырех девушек, схваченных всадниками в тумане, слышала их леденящие кровь крики, когда их насиловали о деревья, тащили в грязь или швыряли, как трупы, через седло.
Я не хотела быть на их месте.
В каком-то смысле мне повезло, потому что Александр научил меня самообороне и дал полную свободу действий в тренажерном зале, что я делала почти каждый день. Мое некогда худое тело с мягкими изгибами теперь было покрыто тонкими линиями мускулов, мышцами, которые я использовала, чтобы мчаться и уворачиваться от зарослей деревьев так же ловко, как лиса, в честь которой меня назвали.
Густой ночной воздух слева от меня пронзил вой гончих. Я пошла в противоположном направлении, мои ноги громко топали по обломкам, мое дыхание было подобно выстрелам в тишине, когда я вырвалась на небольшую поляну.
— Вот ты где, блядь, — прокукарекал мужчина из чернильной тьмы прямо передо мной и справа от меня.
Я развернулась в противоположном направлении и закричала, когда две сильные руки сомкнулись вокруг бедер. Мужчина поднял меня в воздух, я брыкалась и кричала, царапая ногтями его руки до крови.
—Вот ты, черт возьми, хорош, — радостно прокукарекал первый мужчина, появившись передо мной, подсвеченный серебром в лунном свете.
Это был Эшкрофт, тот самый человек, который использовал мой рот в Перл Холле.
Мой крик удвоился, вырвавшись из моих легких, как поезд, сходящий с рельсов.
— Закрой свой гребаный рот, — приказал мужчина, державший меня, и упал на землю, толкая нас обоих.
Я подавилась мульчей, земля наполнила мой рот, когда я втянула еще один глоток воздуха в легкие, чтобы закричать.
Незнакомец обхватил меня своими руками и ногами и перевернулся, как жук, так что я оказалась привязанной к нему сверху.
— Возьми ее уже, — усмехнулся он мне в ухо, пока Эшкрофт расстегивал брюки.
— Надо было трахнуть тебя, когда у меня был шанс.
—Если ты возьмешь меня, Александр найдет тебя и убьет!,— закричала я.
Боже, был ли когда-нибудь конец этому безумию? Должен ли я быть командована, атакована и манипулирована до самого последнего вздоха?
Эшкрофт наклонился, чтобы свернуть мою грязную рубашку, и я плюнула ему в глаз.