Очерки Персидской казачьей бригады (1878-1895): по русским источникам
Шрифт:
В октябре того же года [464] в подарок от российского императора Александра III ПКБ было доставлено 4 3,42-дюймовых (87-мм) полевых легких орудия конструкции немецкой фирмы «Крупи» образца 1877 г. производства Обуховского завода, «со всей амуницией» [465] , и 532 заряда к ним [466] . На базе этих пушек в 1884 г. П.В. Чарковский сформировал при ПКБ конную батарею [467] . «Шах был так доволен подарком, – писал Мисль-Рустем, – что дал для этих орудий из своей конюшни отличных лошадей» [468] . Нужно отметить, что в иранской армии только «казачья» батарея имела собственно артиллерийских, т. е. специально подготовленных, лошадей [469] . Насколько это было важно, свидетельствует положение австрийских инструкторов в Тебризе. «Для всякого конного учения главный инструктор должен всякий раз выпрашивать лошадей у эмир-е низама, – писал русский наблюдатель, – причём даются они весьма неохотно и всякий раз другие. Ни люди к лошадям, ни эти последние к орудиям привыкнуть не могут, поэтому при малейшем испуге или на поворотах они путаются в постромках и даже падают» [470] .
464
Мисль-Рустем ошибочно указывал 1882 г. [Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 126].
465
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 127.
466
Кублицкий. Современная персидская артиллерия (1883) // СМА. 1884. Вып. И. С. 53–82.
467
РГВИА. Ф. 400. On. 1. Д. 831. 40 л.; Тер-Оганов Н.К. Персидская казачья бригада 1879–1921 гг. М.: Институт востоковедения РАН, 2012. С. 65. 4 орудия для конной батареи были безвозмездно подарены российским правительством шаху. Доставил их в Тегеран в октябре 1883 г. капитан артиллерии, бывший заместитель начальника кавказского артиллерийского полигона Пётр Петрович Кублицкий. Следует заметить, что в разных источниках она именуется то батареей, то полубатареей. В Иране до 1882 г. разделения на батареи не существовало. Только в указанном году было созвано военное совещание для разделения артиллерии на батареи. «Долго не могли решить, делать ли батареи в 6 или в 8 орудий, – писал очевидец событий. – Начальник артиллерии… был за то, чтобы батареи были из шести орудий, на чём и порешили. Он основывал свои взгляды единственно на том, что батареи в 8 орудий не смогут учиться на Майдан-Машке, т. е. учебном плацу, так как плац этот для развертывания фронта в 8 орудий слишком мал. Таким образом основалось б батарей пешей артиллерии в Тегеране» [Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882
468
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 127.
469
Алиханов-Аварский М. В гостях у шаха. Очерки Персии. Тифлис: Типография Я. И. Либермана, 1898. С. 218.
470
Артамонов Л. К. Северный Азербайджан. Военно-географический очерк. Тифлис: Типография канцелярии Главноначальствующего гражданской частью на Кавказе, 1890. С. 64.
Думается, указанные изменения были также связаны с внешнеполитическими планами России на Среднем Востоке. В 1881–1885 гг. происходило покорение империей туркменских земель, на которые отчасти претендовала и Персия. Продвижение России вызвало ответную реакцию англичан, стремившихся создать антироссийский блок на Среднем Востоке [471] . Поэтому поддержание мирных отношений с Ираном, привлечение расположения шаха к России, были одними из важнейших задач русской дипломатии. А П.В. Чарковский и ПКБ выступали в роли элементов внешнеполитического влияния. Доказательством тому может служить эпизод с созданием батареи, приводимый В. А. Косоговским. «Адъютант-баши (начальник Главного штаба), – сообщал он, – был с визитом у Чарковского и, увидев фотографию военного учения казачьей батареи, в котором принимал участие в. к. Михаил Николаевич, рассказал об этом военному министру Наибу ос-Солтане и Насреддин-шаху, который пожелал иметь такую же батарею, и поэтому приказал Чарковскому сообщить точные сведения о цене такой батареи с доставкой в Тегеран. Чарковский донес об этом кавказскому начальству, и результатом его донесения было решение императора Александра III прислать шаху в подарок в 1883 г. четыре орудия с передками и с восемью зарядными ящиками, а также боевой комплект снарядов и зарядов» [472] .
471
Давлетов Д., Ильясов А. Присоединение Туркмении к России. Ашхабад: Ылым, 1972. 254 с.; Хидоятов Г. А. Из истории англо-русских отношений в Средней Азии в конце XIX (60-70-е гг.). Ташкент: Издательство Фан Узбекской ССР, 1969. С. 348–423. Впрочем, процесс этот был двусторонний. Так, И. К. Гире в 1882 г. в инструкции новому чрезвычайному и полномочному послу в Великобритании барону действительному статскому советнику Артуру Павловичу фон Моренгейму отмечал, что «наступление России в Туркмении… было вызвано необходимостью нейтрализовать политику Англии в Средней Азии (в данном случае имеется в виду Центральная Азия – О. Г.), выразившуюся в агрессивных действиях в Афганистане (война 1878–1881 гг. – О. Г.) и в вооружении и подстрекательстве туркмен… Эта позиция, я повторяю, является абсолютно оборонительной» [Хидоятов Г. А. Из истории англо-русских отношений в Средней Азии в конце XIX (60-70-е гг.). Ташкент: Издательство Фан Узбекской ССР, 1969. С. 421]. И действительно, здесь было много правды. Тем не менее утверждение России в Ахалтекинском оазисе открыло доступ к оазису Атек и Мургабской долине, ведущей к Герату. Русские войска могли, благодаря российско-персидской разграничительной конвенции 9 декабря 1881 г., беспрепятственно через Хорасан достигнуть Герата. Ашхабад же стал операционной базой и базой для снабжения войск. Таким образом, Россия получила важный рычаг давления на Великобританию в международных вопросах, которого она раньше не имела.
472
Косоговский В. А. Очерк развития персидской казачьей бригады // Новый Восток. 1923. Кн. 4. С. 392–393.
Структура бригады стала выглядеть следующим образом. Во главе ее стоял полковник русского ГШ – Заведующий обучением персидской кавалерии; русские офицеры и урядники считались его помощниками – наибами. Составляли ПКБ 3 полка: 2 из мухаджиров, 1 – из добровольцев. «При сформировании, по штату в каждом полку полагалось по 4 эскадрона, а в 3-м – только кадры для 4-х эскадронов» [473] . «Русскими инструкторами в настоящее время сформирована “казачья” бригада, состоящая из 3-х полков, 1 гвардейского эскадрона, 1 эскадрона мухаджиров-кадама (инвалидов) и 1 конной полубатареи, – сообщалось в секретном сборнике Военно-ученого комитета Главного штаба. – 1-й и 2-й полки состоят из 4-х эскадронов, а в 3-м полку сформировано пока 4 эскадрона в кадровом составе. Каждый комплектный эскадрон состоит из 50–60, а кадровый – из 30–35 боевых коней. При бригаде содержится отдельный хор трубачей» [474] . Кроме того, при ПКБ числились еще и нестроевые чины. Таким образом, официально в полках должно было быть по 200–240 в первых двух и 120–140 человек в третьем, всего – от 520 до 620 «казаков». С включением дополнительных мухаджиров численность полков бригады по спискам стала составлять около 800–900 человек [475] . «В 1-м и 2-м полку по 300 человек, в третьем около 150 и в батарее около 50 [476] », – писал Мисль-Рустем [477] . Помимо них считались гвардейский эскадрон, эскадрон «Кадам» и музыкантский хор [478] . Во главе каждого полка стоял иранский офицер в звании сарханга (полковника) или сартипа (генерала) [479] . Он, однако, обычно находился в подчинении у младшего по званию русского офицера-инструктора. Эти русские офицеры и были фактическими командирами полков. В каждом полку в распоряжении российского офицера находилось по одному уряднику, с чьей помощью он обучал полк [480] . «Они в большом почёте у персидских офицеров, – писал Мисль-Рустем, – которые здороваются с ними за руку и во всём их слушаются. Это происходит от того, что русские урядники гораздо больше образованы и умеют важнее себя держать с нижними чинами» [481] . Как отмечал служивший в начале XX в. в ПКБ российский офицер, «во внутренние дела бригады шах никогда не вмешивался», а начальник бригады получал от него титул «сардара» – так именовали в Иране полководцев разного уровня. Сардар часто считался даже старше генерала. От шаха он получал ленту ордена Льва и Солнца, а также «Тимсал» – портрет шаха, украшенный алмазами, для ношения на груди. «Офицеры-инструкторы получали орден Льва и Солнца с лентой “сартипа”, то есть генерал-майора, а потом и “мир-пенджа”, генерал-лейтенанта. Так как русские офицеры являлись не только инструкторами, но и начальниками персидских офицеров, эти ленты жаловались им для того, чтобы персидским генералам и офицерам не было бы обидно подчиняться русским офицерам в таких малых чинах. Кроме того, офицеры-инструктора жаловались шахом еще и почетной шашкой, украшенной драгоценными камнями. Инструктора-нижние чины награждались орденом Льва и Солнца 5-й степени, который носился в колодке, а старые и особенно заслуженные получали звезду (4-ую степень) для ношения на шее» [482] . Впрочем, такая поддержка авторитета складывается только со второй половины 1890-х гг. В рассматриваемое же время Заведующие, начиная с первого, действительно получали титул «сардара» и ленту с орденом Льва и Солнца [483] . То же касалось и новых чинов для офицеров-инструкторов. Относительно наград сказать что-то конкретное для рассматриваемого времени сложно. Инструкторы действительно награждались шахом, но делалось это чаще всего или в течение службы, или по ее окончании.
473
РГВИА. Ф. 401. 1901. Оп. 5. Д. 481. Л. 5.
474
Сборник новейших сведений о вооружённых силах европейских и азиатских государств. СПб.: Военная типография, 1887. С. 556.
475
В одной из последних работ по истории внешней политики России приводится несуразная цифра «2 000 хорошо вооружённых кавалеристов», предназначенных стать личной гвардией шаха [Сергеев Е.Ю. Большая игра, 1856–1907: мифы и реалии российско-британских отношений в Центральной и Восточной Азии. М.: Товарищество научных изданий КМК, 2012. С. 175].
476
Численность офицеров и нижних чинов батареи русскими военными определялась в 56 человек [Сборник новейших сведений о вооружённых силах европейских и азиатских государств. СПб.: Военная типография, 1888. С. 42].
477
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 146.
478
С 1885 г. в специальных сборниках российского Военного министерства численность ПКБ определялась в 1000 человек [Сборник новейших сведений о вооружённых силах европейских и азиатских государств. СПб.: Военная типография, 1885. С. 567; Сборник новейших сведений о вооружённых силах европейских и азиатских государств. СПб.: Военная типография, 1887. С. 559; Сборник новейших сведений о вооружённых силах европейских и азиатских государств. СПб.: Военная типография, 1888. С. 45; Сборник новейших сведений о вооружённых силах европейских и азиатских государств. СПб.: Военная типография, 1890. С. 673]. Однако, как видно из приведенного материала, цифра эта была условной. На самом деле она колебалась вокруг этой численности и не была постоянной.
479
Такова была практика персидской регулярной армии. Командир фоуджа полагался в чине сарханга или сартипа и являлся полновластным хозяином командуемой части [Артамонов Л. К. Северный Азербайджан. Военно-географический очерк. Тифлис: Типография канцелярии Главноначальствующего гражданской частью на Кавказе, 1890. С. 58]. Гвардейский эскадрон возглавлял майор (явер) «из кавказских уроженцев» [Алиханов-Аварский М. В гостях у шаха. Очерки Персии. Тифлис: Типография Я. И. Либермана, 1898. С. 202].
480
Красняк О.А. Русская военная миссия в Иране (1879–1917 гг.) как инструмент внешнеполитического влияния России [Электронный ресурс]. URL:ru/Science/Conf/01_2007/Krasniak.pdf. С. 4; Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 148.
481
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 148.
482
Высоцкий. Персидская казачья бригада // Военная быль. Париж. 1968. № 89. С. 13–14.
483
Правда, награды эти Заведующие получали не в начале служба. А. И. Домон-тович получил орден в 1881 г., П.В. Чарковский в 1886 г., Н.Д. Кузьмин-Караваев имел орден 2-й степени за персидско-русское разграничение с 1882 г. Н.Я. Шнеур получил орден 2-й степени в 1892 г. в результате решения кризисной ситуации, речь о которой пойдет ниже. В. К. Бельгард был награжден орденом Льва и Солнца 2-й степени в 1895 г., по отъезде из Персии. И только В. А. Косоговский в 1895 г. был награжден шахом лентой эмир-тумани, а в 1896 г. (помимо прочих наград) орденом 1-й степени и тимсалем. Скорее всего, традиция в той форме, в которой изложил ее Высоцкий, была сформирована именно В. А. Косоговским. До этого же такой строгости в ней не было.
Члены военной миссии, не знавшие местных языков, общались со своими подчиненными через переводчика бригады – армянина Мартироса (Мартирос-хана) [484] .
Полк или фоудж делился на 4 эскадрона (сотни), которыми командовали иранские штаб-офицеры. По сообщению служившего в ПКБ Мисль-Рустема, последние «стараются набрать в свои эскадроны как можно больше людей из своих “нукеров”, т. е. слуг, или крестьян своих деревень и родственных селений. С такими нукерами им лучше, больше получается наживы да и легче с ними управляться» [485] . Каждый эскадрон делился на 4 десте (взвода) [486] . В каждом полку имелось знамя с персидским гербом.
484
Из тегеранского дневника полковника В. А. Косоговского. М.: Изд-во восточной лит-ры, 1960. С. 9; Из тегеранского дневника полковника В. А. Косоговского. М.: Изд-во восточной лит-ры, 1960. С. 165–166; Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 56.
485
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 148. Здесь также проявились укоренившиеся в иранской регулярной армии традиции феодальной эпохи. «Значительная часть пехотных офицеров до чина султана (капитана) является на службу по набору, вместе с сарбазами, т. е., напр., магал или группа селений или одно большое селение, должны выставить известное число сарбазов и кроме того и несколько офицеров (наибов – субалтерн-офицеров и султанов), которые комплектуются среди беков и ханов, утверждаясь в своих чинах властью валиата», – характеризовал положение в лучшей части иранской пехоты Л. К. Артамонов [Артамонов Л. К. Северный Азербайджан. Военно-географический очерк. Тифлис: Типография канцелярии Главноначальствующего гражданской частью на Кавказе, 1890. С. 57–58].
486
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 148. Десте (дэстэ, дасте) – аналог европейской роты в пехоте персидской регулярной армии (среди русских военных существовал разнобой во мнениях, объяснявшийся запутанностью для внешнего наблюдателя внутренней структуры персидской регулярной армии. В. А. Франкини указывал, что «десте» – это 2 роты, сведенные вместе, аналог европейского дивизиона [Франкини. Записка о персидской армии генерал-майора Франкини от 20 сентября 1877 г. // СМ А. 1883. Вып. 4. С. 32], Мисль-Рустем
«Прибитое к штангу наподобие русских, – писал Мисль-Рустем, – не так, как во всей остальной персидской армии – пристёгиваемое: оно хранится или в квартире бригадного командира, т. е. русского полковника, или в дежурной комнате, устроенной по-европейски. На учение оно вывозится по русскому уставу, т. е. со встречей, что в Персии не делается» [487] .
В распоряжении бригады находились казармы, конюшни, помещения с несколькими дворами, колодец для водопоя, кладовые для фуража. Были также небольшие мастерские (в которых сами же «казаки» производили ремонт оружия и снаряжения), цейхгаузы, кузница, кухня и лазарет. Всё это располагалось в центральной части Тегерана [488] .
487
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 148–149.
488
Там же. С. 142–146.
Офицеры ПКБ, в том числе и Заведующий, жили в домах, расположенных напротив казарм [489] . Что до «казаков», то те, кто не находился в отпусках, жили частью в казармах, частью в различных частях Тегерана на квартирах [490] . «Нижние чины, – сообщал Мисль-Рустем, – большею частью женаты и ночуют дома: да к тому же на казармы и дров не отпускают. В них ночуют одни “байгуши”, т. е. одинокие бедняки, и заставить ночевать там всех невозможно» [491] . П.В. Чарковский стремился к обустройству вверенного ему подразделения по образцу европейских армий. Его усилиями внешний вид помещений (особенно лазарета, кухни и казарм) поддерживался в чистоте и порядке. «Все приезжающие и посетители казарм удивляются, как там всё хорошо устроено русскими», – писал Мисль-Рустем [492] . В 1883 г. по приказанию полковника была сделана дежурная комната. «Там был даже деревянный пол, – отмечал Мисль-Рустем, – что большая редкость в Персии, устроенный им из досок ящиков, в которых привезли орудия из России. На стенах были портреты шаха, разных персидских знаменитостей и картины; в подставках стояли знамёна; было даже кресло с серебряной дощечкой, имевшей надпись, что шах в 1883 году удостоил, при посещении казарм, сесть на него» [493] .
489
Красняк О. Л. Русская военная миссия в Иране (1879–1917 гг.) как инструмент внешнеполитического влияния России [Электронный ресурс]. URL:ru/Science/Conf/01_2007/Krasniak.pdf. С. 3; Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 142–146.
490
РГВИА. Ф. 401. 1901. Оп. 5. Д. 515. Л. 204.
491
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 144.
492
Там же. С. 145.
493
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 143.
Внешний вид «казаков» был максимально приближен к таковому у российских. Вся бригада была обмундирована по образцу кавказских казаков. Русские инструкторы должны были носить «форму кавказских казаков, даже полковники, хотя бы в России они не служили в казаках» [494] . 1-й полк был одет в обмундирование Кубанского казачьего войска с красными бешметами и верхами у папах. 2-й полк носил форму Терского казачьего войска с голубыми бешметами и верхами папах. 3-й отличался зелеными бешметами и верхами папах. На погонах «казаков» были вышиты «инициалы» полка, к которому он принадлежали. Обмундирование артиллеристов копировало таковое у кубанских русских батарейцев. Гвардейский эскадрон был экипирован в форму российского Лейб-гвардии казачьего полка. В торжественных случаях его солдаты и офицеры носили красные мундиры, а в быту – синие, обшитые галунами, и черкески. Черкески и бурки были закуплены в России [495] . Вооружение состояло из кавказских кинжала и шашки, а также винтовки системы «Бердан № 2». Последние, правда, выдавались на руки только на время учений, командировок или смотров, а остальное время хранились в цейхгаузе [496] . Нужно заметить, что за внешним видом «казаков» и своим собственным русские инструкторы следили, начиная от создания части. Объяснялось это психологическим воздействием, которое оказывали ладно и эффектно обмундированные кавалеристы не только на шаха, его окружение, да и жителей Ирана вообще (повышая таким образом статус России в их глазах), но и на сторонних наблюдателей-иностранцев. Так, на торжественных выходах шаха, русские инструкторы смотрелись очень эффектно на фоне остальных придворных и военных. «В другом углу залы, – описывал один такой салам Мисль-Рустем, – тоже на стульях сидят русские инструкторы в своих кавказских черкесках и папахах и с дорогим оружием. Это самая красивая группа» [497] . Возможно, именно из-за внешнего эффекта, вызванного в том числе и формой «казачьих» полков, даже в худшие моменты существования ПКБ для европейцев, видевших ее, часть эта казалась наиболее боеспособной и пригодной во всей стране для несения воинской службы. В качестве типичного свидетельства роли внешнего вида чинов ПКБ для упрочения русского влияния на шаха и его подданных приведем высказывание английского посланника в Тегеране в 1900–1906 гг. Артура Генри Гардинга (Arthur Henry Hardinge). Предлагая в начале XX в. поднять пошатнувшийся британский авторитет в Персии, он советовал организовать охрану консульств Великобритании из индийских сипаев. «Одна их красивая внешность, – писал дипломат, – поднимет британский престиж в провинциях и уравновесит влияние русских агентов, основанное на присутствии “казаков”» [498] .
494
Там же. С. 150.
495
Там же. С. 144.
496
Там же. С. 141. Связано это было не столько с тем, что русские офицеры и урядники не хотели обучать «казаков» обращению с огнестрельным оружием, сколько с опасением за его сохранность. В персидской армии солдаты небрежно обращались с винтовками. Несмотря на более высокий уровень подготовки и дисциплины, ПКБ не была исключением из этого правила. «Берданка» в силу своей несовершенности, требовала умелого и бережного обращения. Многие же «казаки», несмотря на старания инструкторов, относились к винтовкам без понимания этого. Кроме того, комплект винтовок и боезарядов в персидских условиях не мог «ни освежаться, ни пополняться» [Ф. 401. Оп. 5. 1898. Д. 61. Л. 31].
497
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 76.
498
Медведик И. С. Британские дипломаты в Тегеране: взгляд на англо-российский конфликт в Персии в конце XIX – начале XX века // Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 6 (144). История. Вып. ЗО. С. 120.
Изначально состав ПКБ формировался исключительно из кавалеристов. «Желающие поступить в бригаду приводили с собой лошадь с седловкой», – писал Мисль-Рустем (это касалось, прежде всего, добровольцев. Мухаджиры изначально выставляли иррегулярную кавалерию). Д. Н. Кёрзон сообщал, что «нижние чины должны иметь своих лошадей, но на содержание их в порядке и на замену новыми в случае потери или порчи, каждому человеку отпускается ежегодно 100 кранов сверх положеного» [499] . Реально казна экономила на этих «отпусках». Лошадиный состав состоял из жеребцов [500] . Только в гвардейском эскадроне они были определенного цвета – серого [501] . «В полках допускались лошади всех мастей, но они ранжировались мастями по эскадронам и взводам, – писал Мисль-Рустем. – Так, я заметил, что 1-е эскадроны имели больше вороных, 2-е гнедых и рыжих, 3-й разношерстных, и 4-е – серых и белых мастей» [502] . В ПКБ имелись казенные лошади [503] . Их использовали для внутренних нужд бригады, на них ездил отряд музыкантов (трубаческий или музыкантский хор), перевозилась батарея. «Батарея, входящая в состав этой бригады, – сообщал Мисль-Рустем, – …имеет лошадей по мастям. Одно орудие даже на серых лошадях» [504] . Кроме того, из их числа выделялись кони безлошадным «казакам» на случай учений или смотров [505] .
499
Кюрзон Г. Персия и персидский вопрос // СМА. 1893. Вып. 52. С. 134.
500
«Меринов совсем мало в Персии, а ездить на кобылах считается позором» [Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 135].
501
Но со временем число лошадей сокращалось в силу болезней, смертности и пр. Условия службы и невыделение денег на приобретение новых коней приводило к тому, что, числясь кавалеристами, многие «казаки» на деле становились «пластунами» – пехотинцами.
502
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 141.
503
В батарее в середине 1880-х числилось 66 лошадей [Сборник новейших сведений о вооружённых силах европейских и азиатских государств. СПб.: Военная типография, 1888. С. 42].
504
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 142.
505
РГВИА. Ф. 401. 1901. Оп. 5. Д. 481. Л. 6.
ПКБ обучали по сокращенным русским военным уставам, которые были переведены на персидский язык. Занятия происходили на учебном плацу Мейдан-е Мешк, находившемся возле казарм бригады. Сначала обучали каждого «казака» в отдельности, затем проводили эскадронное, полковое и общебригадное учения. Кроме того, отрабатывали езду и джигитовку. Летом ПКБ выходила на 2 месяца в лагерь [506] . «Обучение производится обыкновенно утром в течение часов 2-Ш, а затем люди свободны и расходятся по домам», – сообщал Мисль-Рустем [507] .
506
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 149.
507
Там же. О подготовке кубанских и терских казаков в России: Шахторин А. А. Подготовка казаков Кубанского казачьего войска во второй половине XIX – начале XX вв.: Историческое исследование. Автореф. дисс…. канд. ист. наук. М., 2006. 25 с.
Наиболее выгодно выглядела единственная в Иране конная батарея. «Только две горные батареи, и в особенности – конная, составляют… исключение и выделяются сравнительным порядком», – отмечал М. Алиханов-Аварский [508] . «Батарея лихая и держится в порядке, – сообщал один из инструкторов ПКБ. – Прислуга имеет форму кавказских казаков, и шах всегда любуется, когда она идёт карьером, тогда как пешая артиллерия не в состоянии ходить скорее собачьей рыси» [509] . Определенное представление о подготовке бригады дает свидетельство российского офицера А.М. Алиханова-Аварского. Он побывал в Персии в середине 1883 г. и наблюдал гвардейский эскадрон ПКБ, составлявший личную охрану Насреддин-шаха. «Через несколько минут мимо нас прошёл повзводно, с музыкой во главе, превосходно одетый в красные черкески, конвойный эскадрон шаха, – описывал М. Алиханов-Аварский впечатления от смотра войск, сопровождавших Насреддин-шаха в его поездке в Буджнурт. – Это была точная до последних деталей копия с нашего петербургского конвоя (речь идет о Лейб-гвардии Казачьем Его Величества полке, казаки которого составляли конвой российского императора – О.Г); даже офицеры были в русских эполетах» [510] . «Насколько можно судить по одному прохождению, – отмечал российский наблюдатель, – подражание, кажется, удалось на этот раз не по одной только внешности. Эскадрон состоит из закавказских выходцев, обучен по нашему уставу и нашими офицерами, и по составу людей и лошадей не оставляет желать лучшего. Словом, эскадрон произвёл на нас (офицеров, наблюдавших за смотром – О. Г.) такое впечатление, что, казалось, он может, без всякого преувеличения, с достоинством войти в среду любой европейской армии» [511] . На параде 18 июля эскадрон продемонстрировал свою выучку. «По команде своего майора из кавказских уроженцев он проделал по русскому уставу, отчётливо и лихо, все ломки фронта и перестроения; ходил в атаку, строил лаву. Учение окончилось отчаянной джигитовкой, во время которой офицеры и многие из нижних чинов проскакали стоя на сёдлах не хуже любого наездника из цирка. Вообще эскадрон произвёл превосходное впечатление, и он действительно представляет собой жемчужину, по крайней мере, среди войск, сопровождающих теперь повелителя Ирана» [512] .
508
Алиханов-Аварский М. В гостях у шаха. Очерки Персии. Тифлис: Типография Я. И. Либермана, 1898. С. 219–220.
509
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 127.
510
Алиханов-Аварский М. В гостях у шаха. Очерки Персии. Тифлис: Типография Я. И. Либермана, 1898. С. 157.
511
Там же. С. 157–158.
512
Там же. С. 202.