Одиночество вдвоем
Шрифт:
Ведь именно с ранних лет закладывается твой характер. А Ника с детства приучали к дисциплине и послушанию. Родители не часто хвалили его за успехи, но стоило парню проколоться в чем-то, как он тут же становился “ненужным” мусором, который ни на что не годен.
Ник не виноват.
Ник не может огорчать.
Ник зависим от мнения других, ведь это ему привили родители.
Будь лучшим для других, будь тем, кем тебя хотят видеть. Поступай так, как поступают другие. Тогда ты сможешь добиться чего-то и стать кем-то.
Эви
Нельзя этого делать, но девушка жалеет его.
Ей действительно жаль парня, который не может положиться даже на лучшего друга, что уж говорить об отце. Дженни. Нужно с ней как-то связаться.
Эви нахмурилась, вздохнув.
Из-за происходящего она вовсе позабыла о своих проблемах.
И теперь главный вопрос: как девушка поможет Дилану, если сама увязла по горло в дерьме?
========== Глава 10. ==========
Комментарий к Глава 10.
Я выложила новую главу, но, если Вас так и не зацепит эта работа, то говорите открыто мне. Тогда я уже буду решать, как поступить дальше.
***
Ночное небо становилось багровым, облака покрывались алым цветом, оттенки менялись. Приближалось холодное, морозное утро.
И они не спали. Дилан всё время стонал, кашлял, давился рвотой, кричал на тех, кто приковал его, но под утро его пыл утихал. Он проваливался в тревожный сон, но мычать от боли не прекращал. Его выворачивало, словно он выпил кислоту. Жар в груди разъедал, а головная боль не покидала. В отличие от Эви и Ника, Дилан ненадолго, но уснул, а чувствовал себя гораздо хуже.
Слабость, апатия, моральный упадок.
А Эви наоборот чувствовала прилив сил, но её пробил озноб. Простудилась. Девушка даже с охотой подносила ведро, помогала парню пить воду. Ей не впервой. Эви какое-то время заботилась о маме, поэтому опыт сиделки имеется.
Ник же вел себя странно. Нет, он принимал участие в помощи, заставлял Эви лечь, поспать, ибо ей нужно восстанавливать силы. Парень знал, что это ей необходимо. Так же его беспокоило состояние друга, ведь ломка у того проходит не так, как в прошлый раз.
Но больше всего темнокожий волновался, что взрослые решат позавтракать дома, не заезжая в ресторан, чтобы сэкономить и время, и силы.
Парень спустился вниз, чтобы налить холодной воды, ведь Дилан опять начал хрипеть. Ник проигнорировал взгляд Хлои. Девушка сидела за столом, попивая чай и играя в телефон. Она проследила за ним, молчала, пока он наливал воду, но затем выдавила:
– У тебя есть чувство гордости, братец?
Тот громко ставит стакан на столешницу, оборачиваясь. Смотрит на сестру, которая продолжает нажимать пальцами на экран телефона.
– Эта Эви, она дочь мистера Дулгаза, - улыбнулась, не отрываясь от игры.
– И что?
– Ник играет в дурака.
– Неужели ты
– Девочка прикусывает губу, ведь проигрывает.
– Эви мне нравится, - Ник произносит без запинки. Хлоя лишь кивает головой, издеваясь:
– Ага, ага, а я - бабушка Бэтмена.
Темнокожий берет стакан, закатывая глаза от раздражения и усталости. Направляется в коридор, не желая больше слушать сестру, которая была чересчур болтливая для своего возраста. Нику не позволялось много говорить в его двенадцать лет.
– Так жаждешь угодить родителям?
– Успевает бросить в спину Хлоя, и Ник пропускает удар.
***
Уже который час без сна провожу в раздумьях. В общем-то, успела уже несколько раз сменить отношение к Нику и кретину Дилану, но в итоге поняла, что не могу злиться или осуждать. Парни помогли мне, приехали. Ник разрешил остаться, поэтому я не имею права возникать. Это их дружеские отношения, пускай сами разбираются, не мое это дело.
Меня волнует другое. Куда податься? Ко мне домой нельзя. Нет, я хорошо осознаю, что долго бегать не смогу, но и побыть дольше на свободе хочется.
И Дилан. Кто-то должен присмотреть за ним. Таких, как он, необходимо держать под контролем.
Невольно начала кое-что осознавать. Мои мысли, то, о чем я думаю. Они изменились. Раньше я все время думала об отчиме, о том, что должна успеть, должна не опоздать, должна встать вовремя, должна всё выкладывать ему. Должна. Должна. Должна.
Меня будто не существовало. Я была никем.
Мой разум словно был охвачен страхом к нему.
Неужели, я настолько морально не устойчивая? Не сильная. Ибо отчим смог даже проникнуть в мое сознание, подчинить его себе.
Теперь я не думаю о нем. Серьезно. Шок прошел, адреналин не играет в крови. Страх и паника позади. И я сижу, спокойно и ровно дышу, даже когда вспоминаю отчима. Хотя…
Сжимаю одну ладонь между колен. Это очень странно, но от мысли о нём, от мысли, что какой-нибудь мужчина будет касаться меня, внизу живота чувствуется боль. Сильная, будто мне медленно вводят иглы в кожу живота и между ног.
Сижу на кровати, жду Ника с водой. Дилан выглядит лучше. И, кажется, приходит в себя. Ему легче?
Наконец, возвращается Ник. Парень хмурит брови. Недоволен чем-то или устал. Скорее второе.
Я шарахаюсь, слезая с кровати, когда О’Брайен двигается. Неожиданно, будто ему и не было плохо. Садится, протянув свободную ладонь. Берет стакан с водой. Пьет.
Его прикованное запястье покраснело. Останется синяк, я думаю.
– Эви, - Ник обращается ко мне, растирая холодные ладони.
– Хочешь что-нибудь поесть?
Качаю головой. У меня нет аппетита.
– Может, чай или кофе?
– Настаивает.
– У нас есть черный.