Одиссея Тонино

Tonino Guerra

Odisea di Tonino

Автор проекта Сергей Дронов

Составитель и автор вступительной статьи Паола Волкова

Перевод с итальянского Лора Гуэрра

Оформление и макет Олег Ерофеев

Рисунки Рустам Хамдамов

Ты держишь в руках книгу во всех отношениях необычную. Попытка поделиться своими соображениями по этому поводу и составляет содержание столь необычной, публичной интимности обращения.

У книги два автора: Художник и его модель. В искусстве всегда так. Модель также становится автором художественного произведения, особенно в случае удачи.

Книга «Одиссея Тонино» написана Тонино Гуэррой. И надо ли объяснять, кто такой Тонино его русским друзьям и почитателям? Он безмерно артистичен и талантлив. Поэт, художник, человек объятий с миром, искрометный, шумный и одновременно очень, очень тихий. Одна из центральных фигур золотого века итальянской гениальной богемы 50–30-х годов XX века сегодня любит слушать долгий говор листьев и травы. Наверное, суть в том, что Гуэрра — поэт. И какой же поэт без Музы. Его муза русская. Муза — Любовь. Муза — Мост. Муза — Связь. Переводчик с языка Тонино на наш с вами, но без изъятий и потерь по дороге. Без потерь не только слов, образов, мыслей, но тончайших понятий. Простите снобизм, без потерь теней от слов и понятий, потому что все тексты Тонино имеют волшебную глубину, в тень которой прячется главный смысл того, что он пишет. Переводы русской поэзии или чужеземной на русский язык сложны не ритмом, рифмой, ни длиннотами, ни даже понятиями, а именно «тенью», ускользанием, потерей в пути перевода главного поэтического смысла. Тень — душа и ускользающая красота любого пространства.

Лора Гуэрра (сама талантливый литератор) доносит до нас тексты Тонино, если и с потерями, то самыми минимальными, не учитываемыми.

Можно сказать, что в данном случае Лора — практически соавтор русского текста Тонино. И в этом первая уникальность книги «Одиссея Тонино».

Даже для Тонино это его детище не совсем обычно. Книга «Одиссея…» — проекция неисчерпаемого мифа об Улиссе-Одисее, плюс в книге еще необычная поэма в прозе о «Листе, оберегающем от Молний». Тонино автопортретен героям обеих поэм, а Лора отражается в них через Тонино. То она скользит внутри стихов о странствиях Улисса-Одиссея, то в разных обличьях в «Листе и молнии». Ее присутствие напоминает бесконечную вереницу автопортретов Марка Шагала, где в любой композиции так или появляется образ Беллы, хотя поэтическая манера Гуэрры ничуть не напоминает Шагала. Речь идет не о изобразительном, но эмоциональном подобии.

В обеих частях книги «Одиссея Тонино», которую ты, дорогой читатель, держишь в руках, практически одни и те же герои, но живущие в совершенно различных контекстах. Они и наполняют жизнь обеих поэм по-разному. Жизнь Циклопа, Ремоне, юной женщины, жизнь природы, трав, образ Пенелопы составляют как бы единую художественную ткань, вернее нити, из которых ткется литературная вселенная поэта.

В 1997 году Тонино заказали перевод «Улисса» на итальянский язык и романьолу — язык, на котором также пишет наш поэт. Книга была издана с его же иллюстрациями. Тексты того, что описал три тысячи лет назад слепой поэт неведомого мира, будут повторяться, комментироваться до тех пор, пока у нас не появится

Улисс — тема вечного возвращения на Итаку к своей Пенелопе. Поиски Итаки длиною в жизнь (если повезет), великое плавание и обретение самого себя.

В том варианте «Одиссеи», который создан специально для нашей книги, основная тема — автобиографическая, странническая, ностальгическая. Она соединяется с тем Улиссом, который, по определению старика Юнга, есть «коллективное бессознательное» и без которого поэтам (и просто людям) — НИКУДА.

Литературный коллаж как жанр поэмы Тонино, монтирует события далекие и близкие, воспоминания жизни, лица близких, перетасовывая их естественно и просто с воспоминаниями о том далеком, что мы переживали еще до нашего рождения. Монтаж — сложный историко-психологический и поэтический жанр, но единственно убедительный, т. к. само наше сознание и память по природе своей монтажны. Вот он Тонино-Улисс встречает Ахилла в царстве Теней, и как точно описана пустота беззвучного пространства. И так же Тонино, но уже в ином измерении времени, встречает свою мать, своих друзей. Все далекое близко, и как близкое далеко. Любые пространственно-временные смещения, наложения (как греческий конь в Трое с отечественной войной) памятны, потому что страшно, когда льется безвинно кровь и ни за что умирают люди. Дорогой Тонино! Ты все время говорил, что хочешь сделать «суп» — ароматное насыщенное блюдо, где умело совмещены и сварены разные продукты. Твое угощение удалось на славу. Какое удовольствие и насыщение получаем мы — читатели твоих поэтическо-монтажных произведений.

«Лист и молния», как и «Одиссея», не имеет аналогий своему литературному жанру. Может быть, мы определим его как ритмизированная проза. Вместе с тем, это абсолютно поэтическое пространство. Мы входим в него как в Зазеркалье, как в чужой сон. Исповедь, которую грех подслушивать. Уезжает в Москву жена, поэт один, он пускается в зазеркальное странствие. Было оно или не было? И была ли та легкая, не имеющая ни плоти, ни земного притяжения Женщина, чье бесплотное тело так чувственно? И существовали ли те дома, те руины с живописью стен и фантастичностью непридуманной архитектуры. А трава «Луиза» — трава забвения и обновления. Она-то наверняка была. Все действие философско-фантастической притчи о герое (вы. конечно. узнали Тонино), которому Некто подарил талисман Лист, оберегающий от молнии, происходит в мире, глубокое погружение в который может стать безвозвратным. Но оберег-Лист вернет миру и жене поэта, живущего на границе яви и сна. Там. где растет трава забвения Луиза.

В реальном «Саду забытых фруктов» в Пеннабили бродят тени Андрея, Федерико и Джульетты. Там реально растет виноград, которым утолял голод Улисс. Там прозрачная вода в античных каменных бассейнах, где стирала белье со своими служанками Навзикая. Теперь там стоят бронзовые. кованые с разными сложностями рельефа те самые листы. Который из них оберег? Листья стоят и в «Саду» возле дома поэта. Они оберегают его от любых молний. Тем более что ежедневно ровно в восемь утра на ковре-самолете воображения одетый с иголочки садится за стол поэт и переносится в любое место земли и неба. Листья оберега — щит. Не только обладающие магическими свойствами. Они также из разряда вопросов без ответа. Они еще и труд. Ежедневный труд мастера, привязанного прочно к миру, дому и, скажем громко, дисциплине жизни. Возможно, это и называется гармонией.

Все, что пишет Тонино Гуэрра, заслуживает пристального досконального исследования. Его поэтическая лаборатория открыта и очень близка и глазу и сердцу. Мы, может быть, узнаем все атомы его творчества и мельчайшие чешуйки легкой пыльцы цветов на крыльях бабочек, которых так любит наш поэт. Но только все равно не понять, что такое живой ток его художественной жизни. И где кончается вечное: «О, мамма миа, что мне делать? Лора!..» и где начинается «трава Луиза».

Книга, которую мы предлагаем тебе, дорогой Читатель. редкая еще и потому, что специально отпечатана ограниченным тиражом. Эта книга создана двумя людьми, встреча которых породила отдельный художественный мир их жизни, их дома и творчества.

Сегодня у них День рождения, а у Музы даже юбилей. Вот почему книг немного. Каждая должна быть уникальна, как биение сердец. Гуэрра живут, обращенные внутрь себя, своего единства и своего одиночества, необходимость которого в творчестве всем давно известна. Но они живут и обращенные в мир, к общению с друзьями и читателями. Сегодня эта связь — в книге «Одиссея Тонино». Конь бывает троянский, а бывает и Пегас. Троянский конь — не только символ предательства, но памяти о том, что есть вечная война, страдание, история, нежданность. Пегас — антитеза, абсолютная противоположность троянскому брату. Пегас — полет, вечное движение, полет художественного воображения, образ гения и друга. И всегда все вместе, об руку с вечной траекторией Троянца и Пегаса. Туда, читатель, где растет «трава Луиза», где от молний оберегает лист Гуэрры. Туда — в «Сад забытых фруктов», где живут поэт и его Муза.