Одна душа, много воплощений
Шрифт:
Когда Патрик пришел ко мне в кабинет, голос у него был высокий как у подростка. И этот голос соответствовал его личности. Теперь же голос его звучал уверенно и авторитетно. Я был заворожен его видением, совершенно не похожим ни на что, прежде мне встречавшееся.
«Наши тела не отличаются от человеческих, но в отношении ума мы намного превосходим людей. Атмосфера на Земле почти такая же, как на нашей старой планете, поэтому, собственно, мы и выбрали Землю для своего переселения. К тому же, на Земле чистый воздух. Во всех остальных отношениях Земля даже красивее того места, откуда мы прибыли. Здесь есть деревья, трава, вода, реки и океаны, яркие цветы, птицы и рыбы.
Позднее, когда у меня появилась возможность поразмыслить над словами Патрика, я нашел подтверждение ряду идей, которые приходили мне в голову еще до встречи с ним. Я считал, что, откуда бы ни приходили души — из других измерений и галактик или с Земли, они остаются теми лее самыми. Новые переселенцы в наш мир быстро входят в цикл перерождений и воплощаются здесь, отчасти из-за своих кармических долгов и обязательств, а отчасти, потому что их миссия состоит в содействии эволюции человеческой расы. Души могут входить в земные тела так же легко, как в тела «инопланетян». Душа Патрика решила остаться в этом «раю», который его народ выбрал для своего переселения.
Вняв моим настоятельным просьбам, Патрик повел меня дальше по этой прошлой жизни. «Я обнаружил утес, где океан встречается с небом, и построил на нем дом из камня и дерева. Моя главная задача была выполнена: артефакты и документы хранятся в надежном месте. Теперь я могу свободно наслаждаться окружающей меня красотой, купаться в благоуханном воздухе. Меня считают мудрым, и многие представители моей расы, а также обычные люди, приходят ко мне за советами, которые я всегда рад им давать. В конце концов, я умираю, но мой народ давно научился правильно отделять душу от физического тела, чтобы душа могла легко продвигаться к более высоким уровням сознания. Именно это я и делаю. Но я и теперь способен продолжать общение со многими представителями моего народа, которые жили в своем новом доме на планете Земля, оставаясь в своих телах.
Казалось, Патрик на самом деле туда переносился и плавал между двумя сферами в двух уровнях сознания. «Различие между Богом и человеком незначительно, — говорил он. — Один из разделов тайного знания, хранящегося в найденном мной специально для этого месте, касается овладения искусством отделять сознание от физической оболочки. Скоро настанет время, когда и вы научитесь это делать. И когда это произойдет, вы поймете, что сознание, отделившееся от тела, может по желанию облекаться в другие, менее плотные тела. Обретя это преимущество, сознание будет способно влиять на других существ, пребывающих в физической форме. Существа могут воспринимать это влияние как божественное или ангельское. Но, на самом деле, это продвинутая форма того же сознания».
Меня повергали в трепет эти глубокие мысли, высказываемые Патриком, который поначалу производил на меня впечатление зеленого юнца. То, что он сказал дальше, показалось мне просто удивительным.
«Мой мир очень древний, а ваш — совсем молодой, хотя в масштабе времени это различие ничтожно. Время — как вдох и выдох космического божества. Выдох — это сотворение звезд, планет, галактик и вселенных. Вдох возвращает их в невероятно малую и плотную точку, которая — как пылинка в легких этого божества. Дыхание времени. Вдохи и выдохи. Так
Патрик погрузился в молчание, и я, еще более растроганный его словами, стал над ними размышлять. Я чувствовал, что это переводит мои исследования на более высокий уровень. Как сказал Патрик, он пережил мгновение, в котором ему была показана «природа вечности», и оно было прекрасно. Я понял его тягу к научной фантастике, его любовь к небу и желание обрести способность путешествовать к звездам. Когда он пробудился, я спросил его, не считает ли он то, что он наблюдал, всего лишь продолжением книг, которые он любил читать в детстве.
— Нет, — незамедлительно ответил он. — Ни я сам, ни авторы этих книг никогда не представляли себе ничего подобного тому, что я только что видел. Мой опыт был чрезвычайно реален. Я ничего не выдумывал.
Судя по его реакции, все это было правдой. Из него сразу выплеснулась волна идей.
— А что, если черные дыры на самом деле являются частью космического вдоха? — поинтересовался он вслух. — Что, если ангелы, учителя и духовные проводники неким образом связаны с какими-то сильно продвинутыми древними цивилизациями?
Ну, это уж чересчур, думал я, он явно перегибает палку. Хотя, те же самые мысли приходили и мне в голову, когда я начал проводить сеансы регрессии с Кэтрин и когда Виктория сказала мне, что видела меня в Иерусалиме. Впрочем, какая разница, что я думал. Главное — я видел, как в глазах Патрика вновь засиял свет, как более чем через двадцать лет к нему вернулась искра страсти. Я знал, что последующая терапия приблизит его к духовному пути, воскресит в нем страсть к жизни, радость и надежду.
В процессе терапии Патрик смог вспомнить еще три прежних жизни:
1. Он — туземец либо Центральной Америки, либо северной части Южной Америки, живший девять веков назад, где он прославился как математик и астроном. Хотя он жил один, его почитали и уважали до самой старости. Он интересовался конфигурацией созвездий и значением метеоров, и понимал, что на его жизнь повлиял опыт, полученный шестьдесят тысяч лет назад.
2. Он — ученый раввин-каббалист, живший в начале восемнадцатого века в Польше, в маленьком пригороде Кракова. Там он мог сочетать свои мистические исследования с практичной семейной жизнью. У него была жена и много детей. Он многому мог научить, и, благодаря этому, снискал признание представителей своей культуры и других горожан. В отличие от нынешней жизни, тогда он не ощущал себя «чужаком».
3. Он — буддийский монах, живший в холодной пустынной части Китая в четырнадцатом веке. Он снискал признание в сообществе религиозных мыслителей и мог сочетать медитацию и созерцание с занятием сельским хозяйством. Он был мастером манипуляции энергией, особенно энергетическими центрами и каналами тела человека. Вернувшись в настоящее, он понял, что его тогдашняя работа напоминала практику акупунктуры. Оказавшись в той жизни в Китае, он ощутил, что может мгновенно выходить за пределы физического и бренного мира и попадать в некое иное место в другой сфере параллельной вселенной. Многие из этих понятий были сходны со знаниями и мудростью, которые он обрел несколько веков спустя, став раввином-каббалистом. Он сразу заметил эту связь, когда мы вновь проживали в моем кабинете его буддийскую жизнь. Как он сам заключил, либо эти культуры когда-то в прошлом пересекались, либо это знание на самом деле носит вселенский характер и в него может проникнуть любой желающий использовать свой разум для исследования того, что лежит за пределами воспринимаемого мира.