Одна душа, много воплощений

Уайсс Брайен

В ответ он лишь пожал плечами.

— Вы говорили, что увлекались научной фантастикой. Когда это было? — продолжил я.

— В детстве.

— А теперь больше не увлекаетесь?

— Как же. Увлекаюсь. Хотя я для этого слишком стар.

Поразительно! Многие из моих взрослых друзей читают научную фантастику, и мне давали почитать книги авторов, которыми я восхищаюсь — Верна, Уэллса, Лемма, Брэдбери. Сейчас мне стали особенно интересны видения будущего, описанные этими авторами.

— Что значит «слишком стар»?

— Двенадцать лет.

Он сказал это с такой уверенностью, что

я сразу понял, что именно в том возрасте с ним что-то произошло, что оставило шрам в его душе.

— Это в двенадцать-то лет вы были ‘слишком стары’? Некоторые люди читают научную фантастику и в девяносто.

Как и следовало ожидать, он снова пожал плечами.

— Кто сказал, что вы слитком стары?

— Мой папа. Он отбирал у меня книги и относил их в книжный комиссионный магазин, говоря, что мне пора задуматься над тем, чем я буду заниматься, когда стану взрослым.

— Значит, научная фантастика могла как-то этому помешать?

— Он говорил, что я — мечтатель, живущий на Марсе, и что мне пора возвращаться на Землю.

— Он был прав?

— Полагаю, да. — Наконец, в голосе Патрика появилась хоть какая-то живость. — Но, я вас уверяю, доктор Вайс, там, на Марсе мне было гораздо лучше, чем на Земле.

Да, видимо не сладко жилось Патрику на Земле.

— Что вы думаете о научно-исследовательских станциях на Марсе? Вы видели фотографии?

— Видел?! Это только начало. Через десяток лет на Марсе будут люди, целые поселения людей.

— А вы там будете?

Свет в его глазах сразу померк, словно я сам его погасил.

— Нет.

— Потому что вам не разрешат?

— Потому что другие прибудут туда раньше меня. — Он сложил руки и поднес их к глазам, словно заслоняясь от моего взгляда. — Они незахотят, чтобы я был вместе с ними.

Я снова почувствовал, как он несчастлив.

— Почему?

— Потому что я с ними не связан. Я никогда не был с ними связан.

— Ас кем вы связаны?

— Я — один в небе.

— Откуда Вы это знаете?

— Об этом мне поведали книги.

— Книги по научной фантастике?

— Так точно. Только они для меня — не фантастика. Они — прозрения в будущее: я — на этом космическом корабле или далее летаю сам, и это так просто… Мне не нравились книги о войне и тому подобном. Я не любил монстров и ро- ботов-убийц. Читал только книги о путешествиях на другие планеты и звезды.

Я представлял, как он запирался в своей комнате и читал, пока его родители ломали голову, что им делать с их особенным ребенком.

— И вы все равно остались одни, когда перестали читать эти книги, и попытались быть таким, каким хотел вас видеть отец?

Он смотрел на меня так, словно я был волшебником.

— Да. Я пытался говорить со своими сверстниками о небе, о других планетах или о космических путешествиях, правда их эта тема не особенно интересовала. Но это было все, что я тогда знал и о чем думал. Я мог отправиться туда, куда не могли отправиться другие, и они не хотели слышать об этом. Все ребята считали меня сумасшедшим, за исключением Донни, который был моим другом. Он был единственным мальчиком, в компании которого я чувствовал себя комфортно, но потом его семья переехала в другой город.

— И вы остались в полном одиночестве.

—

Я и сам начал думать, что со мной что-то не так. Я был не таким как все, и я ото знал. По почему? Я считал себя всесильным, но, на самом деле, оказывался слабаком. Отец говорил мне, что научная фантастика только для детей, но если это так, то почему тогда дети ее не читают? Тогда я, как он и хотел, прекратил ее читать, и моя жизнь сделалась пустой. Меня больше ничто не радовало. Мне было некуда пойти, некуда спрятаться. Поскольку никто не обращал на меня внимания, никто меня не слушал, то я не мог доверять и себе. Я люблю цифры — у каждого пространства своя математика, — поэтому стал бухгалтером. Бухгалтером! Что может быть нормальнее? Бухгалтером! Что может быть скучнее? Я чувствовал себя совершенно опустошенным, лишенным надежды.

Длинная речь Патрика сопровождалась последовательностью выражений лица: печаль, гнев, отчаяние, слепота: это были физические признаки его внутреннего смятения.

— Так зачем слушать, что говорят другие. Следуйте своей интуиции. Нет ничего страшного в том, что вы пока одиноки. Ведь вы нашли тогда Донни, а значит, когда-нибудь найдете и других единомышленников.

Он пожал плечами и отвернулся. Я чувствовал, что он пытается скрыть от меня свои слезы.

— Так в чем же дело? — спросил я.

— Вы говорили мне, чтобы я не слушал других.

— Да. Это полезный совет.

— Но меня все равно мучает беспокойство.

— Не понимаю.

Он посмотрел на меня. В его ответе я услышал крик души:

— У меня не осталось никаких надежд. Одно отчаяние. Если я не буду слушать других, то мне придется слушать самого себя.

Под гипнозом к нему быстро пришли воспоминания о прошлых жизнях.

— Я — мужчина, — сказал он. Хотя не совсем мужчина, и не совсем человек.

Я старался скрыть свое удивление, но боялся, что мой голос выдаст меня.

— О каком времени вы говорите?

— Шестьдесят тысяч лет тому назад.

— Шестьдесят ты… — Я уставился на него, пытаясь понять, вдруг гипноз не подействовал и Патрик просто пытается таким образом шутить надо мной. Нет. Он не шутил. Его глаза были закрыты, дыхание ровное. Мне ничего не оставалось делать, как сказать ему: «Продолжайте».

«Я родился на другой планете. У нее не было названия. Возможно, эта планета существовала в другой планетарной системе или в другом измерении. Я — один из тех, кто переселился с моей планеты на Землю. Мы прибыли на Землю, где нас встречали потомки более ранних переселенцев из других звездных систем. Они смешались с развивающимися подвидами человеческих существ. Мы должны были оставаться с ними на Земле, потому что наша планета умирала, а Земля была молодой планетой. На самом деле, нам не обязательно было являться сюда в физической форме, поскольку наши души могли воплощаться в окружающих нас человеческих существах или в существах с других планет. Но мы — гордый народ. У нас продвинутая технология и мы можем путешествовать на большие расстояния. У нас развитая культура и высокий интеллект. Мы хотим сохранить наши знания и достижения. Мы хотим соединиться с другими, воплощаясь среди них, и помогать этому новому человеческому народу в его развитии».