Одна душа, много воплощений
Шрифт:
— Яд сделал свое дело, — сказал Брюс. — Удар ножом был лишним. Яд, усиленный гневом, завистью и стыдом.
Было очевидно, что Брюс искренне сочувствует своему брату. Я редко видел, чтобы пациент был настолько тронут.
— А в настоящей жизни брат тоже завидует вам? Из-за чего завидует?
Ответ пришел незамедлительно:
— Из-за любви моих родителей. Я был более хрупким ребенком, и поэтому они мне уделяли больше внимания, чем ему. ‘Бен сильный. Он сможет справиться сам’. А для него это означало, что они меня любят больше, хотя я не уверен, что это правда. Это мое откровение. Теперь я хочу поскорее все узнать.
И тогда я задал любимый для психиатров вопрос:
— Какие чувства это в вас вызывает?
—
— Как думаете, может быть, он чувствует то же самое?
— Конечно. Если эти чувства возникают во мне, то почему бы и ему не чувствовать то же самое. Этому меня научила моя вторая жизнь в Египте.
— А вы можете его этому научить?
— Могу попытаться.
Хотелось бы отметить колоссальный прогресс Брюса. Его рана на животе зажила — больше не краснела и не кровоточила. Язва желудка тоже его не беспокоила. Они с Фрэнком решили свои сексуальные проблемы и перестали сражаться, хотя мелкие ссоры происходят между ними до сих пор. Думаю, что им обоим это даже нравится. Благодаря своим путешествиям в прошлые жизни и полученному духовному опыту, он перестал бояться смерти. Он не считает своего брата всемогущим, и понимает, что это чувство отчасти порождается его собственными проекциями на Бена. Из всех уроков, которые он извлек из сеансов регрессии, самым впечатляющим для него было то, что глубокие отношения могут по- настоящему устанавливаться только между людьми, которые считают себя ровней друг другу, а также, если мы научимся почитать друг в друге силу и прощать слабость. Когда понимаешь, что и сила, и слабость присуща каждому из нас, то можно надеяться, что в наши отношения рекой вольется любовь. Теперь Брюс с братом часто видятся и каждый день общаются.
— Он обратил мою гомосексуальность в политический плюс, — сказал мне Брюс с ухмылкой. — Теперь он — «либеральный республиканец» в Висконсине. Чего еще желать!
На одном из последних сеансов Брюс рассказывал мне, что, когда он был жрецом-целителем в Египте, там был человек, помогавший проводить ему целительские церемонии с применением жезлов. На этих церемониях использовались целительные энергии, свет и звук, при помощи которых во времена древнего Египта осуществлялась связь с энергией божеств. Теперь Брюс знает, что все это — атрибуты одного бога, или Всеединого. Кроме того, теперь он знает, что он бессмертен, и был бессмертным всегда, и что все мы навечно взаимосвязаны и объяты любовью.
Глава 9
ПАТРИК: БЕЗОПАСНОСТЬ
Каждый день мы слышим слово «безопасность». Финансовая безопасность, социальная безопасность, национальная безопасность: все это очень важно для нас. Но здесь мы обсуждаем безопасность на более глубоком уровне — ту безопасность, которая дает нам возможность полноценно взаимодействовать с нашими семьями, с нашими любимыми, с нашими друзьями, а также с обществом и цивилизацией.
Эта безопасность происходит из нашей любви к себе, из восприятия себя как души, из понимания того, что ты присутствовал в прежних жизнях, и во все времена будешь существовать в жизнях грядущих. Настоящая безопасность происходит из знания того, что ты бессмертен, что ты вечен, и что тебе ничто не может повредить.
Я лечил очень богатых людей, которые, несмотря на то, что в этой жизни были всем обеспечены, в глубине души оставались несчастными, потому что чувство внутренней безопасности у них полностью отсутствовало. Безопасность не гарантируется нашим материальным благосостоянием. Вы не можете взять свое материальное имущество в следующую жизнь, но можете взять свои деяния и поступки, свой рост — все, чему вы научились и то, насколько вы продвинулись
Между безопасностью и самооценкой существует тесная взаимосвязь: адекватной самооценки порой трудно достичь, хотя без нее любовь к себе невозможна. Многие из нас усваивают (обычно бессознательно) внушенное нам родителями, учителями или сообществами представление о том, что мы в чем-то неполноценны, в чем-то не такие, какими должны быть. Если мы сумеем избавиться от негативного представления о себе, то обретем любовь к себе. Религиозные традиции, утверждающие, что нужно любить в первую очередь других, не улавливают сути данного момента, ибо основой любви к другим служит любовь к себе. Именно с этого начинается настоящее милосердие. Когда ты любишь себя, твоя любовь будет изливаться наружу. Когда себя не любишь, твоя энергия сознательно или бессознательно будет сосредотачиваться на том, как бы тебе себя полюбить, и у тебя не останется времени на любовь к другим.
Любовь к себе — это не эгоизм. Это — здоровая самооценка. Эгоист, хвастун, проходимец, примадонна, торговец, и все остальные, кто использует любовь к себе для того, чтобы продавать себя или свою продукцию, зачастую в глубине души ощущают отсутствие собственной безопасности. Помню как один человек, который, на мой взгляд, как никто другой был уверен в себе и умел продвигать себя в обществе, однажды в момент взаимной откровенности поведал мне о том, что любит играть в «поддавки со смертью» — подолгу стоять на опасном повороте, где его в любой момент может сбить автомобиль.
— А если бы вы погибли? — изумленно спросил я.
— Тогда мир избавился бы от такой бесполезной вещи, как я, — ответил он.
Настоящая любовь к себе не нуждается в публичном заявлении или показе. Это — внутреннее состояние, чувство, сила, счастье. Это — безопасность. Помните: души — часть Единого, которое есть любовь. У всех нас есть души. Мы всегда были любимыми и всегда любили в ответ.
Когда Патрик впервые пришел ко мне в кабинет, вид у него был как у неопрятного подростка: взъерошенные волосы, клочковатая бородёнка, джинсы и куртка «Марлинз», явно требующие стирки, расшнурованные кеды и грязь под ногтями, а сам тощий как скелет. Даже не верилось, что ему тридцать один год. Он вяло пожал мне руку, отворачивая от меня свои красные слезящиеся глаза. Я никогда не встречал человека с более низкой самооценкой, чем у Патрика.
Я выяснил его возраст, место жительства (Майами), то, что он до сих пор живет с родителями, его профессию (бухгалтер в одной из начинающих фирм-доткомов), и что он — единственный ребенок в семье. Кроме того, он признался мне, краснея от стыда, в том, что он — «девственник».
— Кто вам порекомендовал меня? — спросил я.
— Мои родители.
— Я их знаю?
— Нет. Вы не можете их знать. Мой отец работает в офисе, занимающемся морскими пере возками, а мама — продавщица в сети магазинов Kmart. Они — не из тех людей, с которыми вы контачите.
Последнее было сказано с некоторой неприязнью. Я не заострил на этом внимания, но подумал, что они, должно быть, настолько сильно любят своего сына, что готовы тратить немалые деньги на его лечение.
— Но как тогда они узнали обо мне?
— Они увидели ваше выступление по телевидению и сразу решили «Вот этот доктор как раз для Патрика».
— Почему они так решили?
— Потому что я увлекаюсь научной фантастикой или, по крайней мере, увлекался.
— Значит, они считают путешествия в прошлую жизнь чем-то из разряда научной фантастики? — спросил я его, пристально глядя ему в глаза. — А сами вы как думаете?