Одна на двоих жизнь

Гай Юлия

– А попроще, док?
– Жан снова дергает манжет.

– Куда уж проще, - ворчит доктор Джон, - острота зрения снизилась на сорок процентов…

– Значит, я не смогу больше летать?

Доктор смотрит на меня, как на слабоумного.

– А ты хотел летать с пулей в голове?

Наверняка он видит такое каждый день. Каждый день ему приходится сообщать военнослужащим, что они больше не военнослужащие. Но я – не просто солдат.

– Вы что… списываете меня?! Совсем?

Доктор смотрит с унизительным сочувствием и снисхождением.

– Ты получил серьезные травмы, Дан, радуйся, что остался жив. И… мы пока ничего не знаем про отсроченный

эффект излучения. Советую вам не рисковать, - он почему-то смотрит на Вики.

– В каком смысле? – ее пальцы впиваются в мой локоть.

– В смысле рождения детей. Это будет… игра с огнем.

– Господи! – не выдерживает Веньяр. – Подписывайте уже свои бумажки, док, нам пора ехать!

По дороге в Генштаб Жан и Вики на заднем сидении озабоченно шепчутся. Я делаю вид, что увлечен видами за окном бронированного микроавтобуса разведуправления. Но мысли то и дело возвращаются к лежащей на коленях папке, запечатанной, будто секретный файл. В ней вердикт врачебной комиссии о моей, а точнее, твоей непригодности. Я вспоминаю, как требовал у Рагварна списать тебя после Оримской операции. Нужно быть осторожнее в своих желаниях.

– …это форма Корда…

– А что мне оставалось? Командор велел привезти, а у него вообще нет парадной формы!

– Как это?

– Это же Дан! Он даже серебряный крест получал в джинсах!

– Тогда да. Мундир Корда должен хорошо сесть, у них один размер.

– Так ты не против?

– Если ты уже взял, как я могу быть против, Жан? Господи, сам Император!

Прежде я не присутствовал на высшем военном совете и не понимаю, почему меня приглашают сейчас. Всю информацию я мог бы передать командору, советникам и главам отделов. От волнения ловлю себя на мысли, что ожесточенно кусаю губы. Отставить, Корд! Империя в опасности, а добытая на колоссе информация поможет составить эффективную стратегию обороны.

– …пришлось спороть погоны и планки…

– Жааан!

– Крест у тебя с собой? Нет?! Я же тебе говорил!

– Да с собой, с собой! Успокойся!

Я поворачиваю голову, и оба заговорщика улыбаются мне так, будто обсуждали погоду.

Вокруг Генерального штаба три кольца обороны. Центральные улицы столицы перекрыты, военных согнали наверное целый дивизион. Значит, Император и советники уже здесь. Нас пропускают после тщательного досмотра, у Веньяра забирают пистолет. У меня нет ничего, кроме чертовой папки, которую хочется выбросить с ближайшую мусорную корзину. Но на пути нашего следования мусорных корзин нет. Нет вообще никого и ничего, что могло бы содержать угрозу – все-таки теракт в Штормзвейге многому научил наши спецслужбы. Но я понимаю, что этих мер недостаточно. Это капля в море. Ничтожный минимум того, что Ориме придется сделать ради собственной безопасности.

У входа нас встречают, Жан показывает пропуск, и подполковник СБ лично провожает нас к кабинету командора. Адъютант вскакивает и громко докладывает о нашем прибытии – видимо, Рагварн ждал нас с нетерпением.

Командор встречает в дверях, в том самом кабинете, в котором решалось, отдать ли тебя террористам. Делает шаг, обнимает меня и тут же отстраняется:

– Заходи, - кивает он, а сам выходит в приемную, - у тебя пять минут чтобы переодеться.

Потеряв от удивления дар речи – нечасто командор вооруженных сил Оримы предоставляет кому-то свой личный кабинет для переодевания, я вхожу в знакомое помещение. Вики с разрешения Рагварна протискивается за мной и прикрывает дверь.

– Это мундир

Корда, - словно извиняясь, шепчет она, - командор велел привезти. У тебя же нет своего.

На вешалке действительно висит мой парадный мундир. Только на погонах вместо двух звезд – одна. У тебя повышение, братишка. За Ориму тебе дали майора.

– Дан, прости! Я не должна была позволять трогать его форму, да? – Вики отчаянно пытается поймать мой взгляд, и я справляюсь с растерянностью.

– Ерунда. Это же военный совет у Императора. Придется мне завести собственный мундир.

Она помогает мне одеться. Держит расправленную рубашку, стряхивает с груди невидимые пылинки, потом достает из сумки и бережно раскрывает бархатную коробочку с наградами. Достает серебряный крест, благоговейно берет его за ленту двумя пальчиками.

– Наклонись-ка.

Я склоняю голову, Вики надевает орден мне на шею и, взяв лицо в ладони, прижимается губами к моим губам:

– Люблю тебя.

– А я – тебя.

С улыбкой выпрямляюсь, хотя и понимаю, что это «люблю» предназначено уже не мне. Возвращайся, брат. Лучшая на свете женщина любит тебя.

Вики поправляет ленту, снова проводит по лацканам мундира.

– Ты готов?

– Да.

– Тогда пойдем.

Глава 4

Рагварн и Веньяр с нетерпением ждут нас в приемной.

– Миссис Райт, - церемонно кивает командор и подставляет моей жене локоть.

Растерянная Вики берет его под руку, бросая на меня виноватый взгляд.

– Веньяр, Райт, следуйте за Тимом. Он вам все объяснит.

Ничего себе, какая загадочность!

Адъютант командора почти бежит по пустым коридорам Генштаба, где еще остались следы побоища. Стены кое-как подлатали, убрали мусор, вставили стекла, но первый этаж зияет проломами в стенах и разбитыми колоннами. На танке тут Сандерс катался, что ли? Теперь, чтобы привести здание в порядок, потребуется серьезная реконструкция.

У входа в парадный зал нас встречает какая-то шустрая особа с лейтенантскими погонами и бейджем пресс-службы министерства обороны.

– Так, это у нас Райт и Веньяр? – уточняет она у Тима. – Долго же вы, ребята! Император уже прибыл! Через три минуты все начнется.

Вот оно что! Теперь ясно, награждать будут. Большая церемония в присутствии телевидения и прессы, чтобы как можно шире осветить событие и тем самым поднять боевой дух армии.

Нам указывают место в строю военнослужащих, отличившихся в боевых действиях во время освобождения Оримы. Их много, хотя главных действующих лиц, кроме меня и Жана, нет. Сандерса, Кортни и его команды, Рэндела, мальчишек-кадетов, сражавшихся наравне со взрослыми. Зато с удивлением замечаю в строю знакомое лицо – командир «Ви 4» Кейтер, с которым ты встречался в Нарголле после захвата лаборатории. Значит, вот кто обеспечил поддержку майору.

И снова от несправедливости сжимает горло – это ты, а не я должен сейчас стоять здесь, получая заслуженную награду.

Играет гимн Оримы, его торжественные звуки заполняют парадный зал с его новыми портьерами и флагами и щербинами от снарядов на стенах. Музыка, слишком громкая, неприятно резонирует с чем-то у меня в голове. Когда-то эти аккорды наполняли меня вселенской гордостью от мысли, что я причастен к великой мощи армии Оримы. Теперь от прежней мощи и достоинства ничего не осталось, только горечь потерь и упрямое стремление доказать, что мы, оримские солдаты, еще можем что-то изменить. Я все еще служу Ориме жизнью и кровью.