Однажды в Лопушках
Шрифт:
Инга вытащила и сумочки камень.
— Тогда, наверное, вам тоже можно… она… она еще сказала кое-что.
— Инга?! — взвыл Белов, который явно рассчитывал на несколько иное развитие событий.
Неужели и вправду думал, будто Инга скандал учинит. А если так, то почему не попытался остановить её? Странно.
Или… собственную игру затеял?
— Это…
— Вам, — Инга положила камень в протянутые лодочкой руки. — Я, честно, не слишком понимаю. Но меня просили помочь. И я вот… что смогла. Там, на поле. В кукурузе. Озеро.
Она запнулась.
Руки девушки вдруг показались холодными, как та вода.
— Спасибо… — шепотом произнесла она.
— Инга, — сказала Инга и робко улыбнулась. — Не стоит меня… бояться. Я… наш брак и вправду был бы большой ошибкой.
И с выдохом призналась:
— Для всех.
— Извините, — девушка прижала камень к сердцу, и щеки её слегка порозовели. — Я… я не хотела… не думала… не собиралась.
— Вам просто повезло.
— Повезло?
Кажется, сама она везением это не считала.
— Повезло, — повторила Инга. — И дальше все будет хорошо. Честно! Но… нам и вправду стоит поговорить.
Олег, казавшийся несколько растерянным — все-таки мужчины до крайности ограничены в восприятии женщин, — сел. И кивнул. И уточнил лишь:
— Здесь?
— Почему нет, — Инга осмотрелась. — Разве что… я бы чего-нибудь съела.
— Я… сейчас, — девушка не отпустила камень. — Я…
— Иди уже, — в дом заглянула старуха самого ведьминского вида. — Успеешь еще… туточки без тебя сладится. И без тебя тоже.
Сказала и махнула на Белова тряпкою. А тот и попятился.
Глава 44 Повествующая о том, что порой сложные вещи на проверку оказываются простыми
Живи, как можешь, раз нельзя, как хочется.
Олег Красноцветов знал, что когда-нибудь ему придется говорить не только с Ингой, но и с её отцом, который к этакому повороту сюжета отнесется без должного понимания. Но одно дело говорить когда-нибудь потом, и совсем другое — теперь.
Инга.
Приехала.
Зачем?
От кого узнала? Хотя… гадать нечего. Белов. Старый приятель, который… почему-то мысль эта, о приятельстве, царапнула.
Что не так?
— Ты не слишком хорошо выглядишь, — сказала Инга, нахмурившись. — Возможно, стоит позвать целителя? Или хотя бы врача.
— Нормально, — отмахнулся Олег.
Никогда-то он не любил ни целителей, ни врачей. И теперь-то точно нужды в них нет. Все с ним нормально. И слабость пройдет. Прошла почти уже. Он и сидит-то сам. И до стола доберется. А тетка Ирина уже самовар свой включила.
Самовар пыхтит, над короной серебряной пар подымается, а в наглаженных до блеска боках вся комната видна. И он, Олег, тоже.
— Пашка — гад, —
— Донес, — не стала спорить Инга.
Она тоже выглядела утомленной. И бледной какой-то. Лицо вот грубое, некрасивое. Он раньше не замечал, что она не особо красивая, просто… женщины умеют выглядеть.
Инга точно умела.
А теперь умение это взялось и куда-то подевалось.
— Я хотела тебя убить, — сказала она, присев на второй стул. И наполнила чашки заваркой.
Долила кипятку.
— Меня? — Олег удивился.
Но поверил сразу. Такие женщины, как Инга, не лгут.
— Я спала с Беловым.
— Давно?
— Изрядно… или, вернее, он спал со мной. Он… ненадежный человек, Олежка.
— А ты, стало быть, надежный? — и вновь же, странное дело, злости он не испытывал. Скорее удивление. Он ведь… он ведь ничего-то плохого ей не сделал.
А она убивать.
— Я никогда не называла себя твоим другом.
— Ага, невестой…
— Я предложила взять меня в жены? — чашку она держала осторожно, пусть бы даже была эта чашка из толстого стекла, такого, которое и нагревается не сразу. — Вы с отцом все решили, а меня поставили перед фактом, что ты на мне женишься. И вы объедините капиталы.
— И ты… обиделась?
— Нет, скорее решила, что это хорошая возможность.
— Убить?
— Получить свободу, — чай она понюхала. И Олег свой тоже. Травы. Вот какие — тут он не скажет. Интересно, а ведьмак должен разбираться в травах или не особо?
А если должен, то где этому учат?
И вообще…
…он наймет себе кого-нибудь. Велит Белову… хотя… нет, Белову, который спал с невестой Олега, он точно ничего приказывать не станет. И ладно бы, когда б о любви речь шла. Любовь Олег бы понял.
Теперь.
— Ты его любишь?
— Белова? — уточнила Инга. — Нет. И он меня не любит. Тоже использовал. У него есть женщина, к которой, как я думаю, он привязан. Она и ребенка родила, и второго ждет. Но насколько все серьезно — не скажу.
— Дети — это всегда серьезно.
Инга почему-то отвернулась. И губу закусила. Замолчала. Застыла этак, с чашкою, хоть ты портрет пиши. А ведь он собирался заказать. Свадебный. Даже с каким-то там известным малевальщиком договорился.
Белов договорился.
Олегу ведь самому не с руки.
— Ты зачем призналась? — спросил он.
— Сама не знаю. Наверное, потому что дура. Все бы могло получиться неплохо… мы бы поженились. Ты бы умер. Белов помог бы разобраться с… имуществом.
— Ага…
— И с отцом тоже. Он бы, конечно, попытался получить все, но вместе с Беловым я бы устояла.
— А потом избавилась бы и от Белова?
— Вероятнее всего, да. Или он от меня, — Инга осторожно отхлебнула и зажмурилась. — Несладкий… люблю несладкий. А в обществе неприлично отказываться от сахара. Знаешь, чем больше думаю, тем яснее понимаю, что роды я бы не пережила.