Одного поля ягоды
Шрифт:
Выгравированная на потускневшем от времени металле на носике, вдоль края, где он соединялся с фарфоровой раковиной, рельефно выделялась маленькая свернувшаяся змейка, хвост и горло которой были закручены в форме буквы S. Этот рисунок совпадал с гербами на мантиях Слизерина и знамёнах факультета в Большом зале. Этот кран был идентичен остальным, но отличался лишь одной деталью. Ни на каком другом кране не было такого необычного символа: все они текли ровной струёй воды, когда она поворачивала ручки, и не давали никакого результата, когда она
Все, кроме этого.
— Что это значит? — спросила она. — Слизерин спрятал Тайную комнату в сломанном кране?
— У тебя никакого воображения, — фыркнул Нотт. — Это очевидно дверная ручка, магически опечатанная так, что только Наследник сможет открыть её.
— И как ты собираешься её открыть?
— Я… — начал Нотт, но спохватился, когда они услышали, как Том Риддл зовёт Гермиону из коридора снаружи.
— Гермиона!
— Том! — ответила Гермиона, проходя мимо Нотта и открывая дверь ванной, где стоял Том, его бока вздымались, а палочка была крепко сжата в руке.
— Кто-то напал на пропавшую девочку из Рейвенкло с тёмной магией… — он запнулся на середине предложения и резко спросил. — А ты что здесь делаешь?
Нотт напрягся, его плечи сжались:
— Как ты нашёл нас? — спросил он, осторожно пододвигаясь, чтобы перекрыть вид на кран.
— Я спросил портреты о девочке, потому что она не смогла ответить сама. Она была вынуждена молчать, — ответил Том. — Теперь я вижу, почему. Что ты скрываешь, Нотт?
— Ничего, — Нотт говорил хриплым голосом.
— Не лги мне, — сказал Том, отпихивая Гермиону и заходя в ванную. — Нет ничего, что я презираю больше, чем когда меня обманывают. Скажи правду.
На лбу Нотта запульсировала вена, и он вздрогнул, а горловые связки выпятились и скрутились, когда он попытался отвести лицо от горящего взгляда Тома.
— Правду, Нотт, — сказал Том, и его слова отбивались от каменных стен. Яркость и тепло летнего утра, казалось, потемнели, и обстановка растворялась в атмосфере крайнего беспокойства.
— Я-я нашёл её, — наконец, выдавил Нотт, сжимая горло и опуская взгляд на пол. — Тайную комнату.
— Покажи мне.
Нотт отошёл в сторону, показывая на кран с рисунком змеи. Том изучил его, проведя сначала своими пальцами, а потом палочкой по извилистым кривым металлической змеи, его взгляд был горящим и лихорадочным.
— Как она открывается? — спросил он, отводя внимание от крана.
— Там есть… пароль, — колебался Нотт, его глаза были прикованы к палочке Тома, которую он бездумно поглаживал. — У меня ни малейшего понятия, какой.
— Гермиона?
Гермиона размышляла над тем, как Нотт беспечно использовал проклятие Империуса, но, услышав своё имя, резко обернулась.
— Э-э… После изгнания остальными основателями Слизерин сказал, что доверил своё знание о Комнате своим ученикам, которым было позволено оставаться в замке, если они отрекутся от идеологии чистоты крови. Остальные основатели никогда не нашли Комнату, поэтому
— Значит, пароль на гэльском? — спросил Том, но выглядел сомневающимся.
— Можно попробовать, — предложила Гермиона.
Том пожал плечами, наклонился над краном и прошептал несколько слов.
Ничего не произошло.
— Ты уверен, что говоришь правильную вещь? — сказал Нотт. — Может, пароль «Редукто»?
Том подумал об этом пару секунд, а затем нагнулся над раковиной и прошептал что-то на неопознанном языке, его твёрдые согласные придавали голосу причудливое шипение.
Он отошёл и сдвинул брови, неотрывно глядя на раковину на пьедестале.
— Дай попробовать, — сказал Нотт. — Ты, скорее всего, неправильно проспрягал его. Думаю, я могу…
Раздался хлопок, заскрежетал металл, и раздалось низкое дребезжание под ногами, которое Гермиона скорее почувствовала, чем услышала. Что-то пискнуло, и Гермиона поняла, что это была ручка сломанного крана: она поворачивалась, крутилась быстрее и быстрее, и из потёртого оловянного носика появился яркий свет.
С гулом краны опустились под пол, чернёное железо решёток для слива завибрировало под подошвами их ботинок. Том отступил с сияющими глазами и голодным выражением лица, ударившись о её бок. Она почувствовала, что его рука потянулась в рукав её мантии, и его пальцы обхватили её запястье, сжимаясь и разжимаясь, трясясь от волнения — возбуждения, — когда разверзлась дыра посреди туалета для девочек на втором этаже.
— Тайная комната, — пробормотал он, рьяно ступая вперёд…
Гермиона оттянула его:
— Никто не пойдёт внутрь!
— Что! — воскликнули Том с Ноттом, ошеломлённо уставившись на неё.
— Поезд отбывает меньше чем через десять минут! Нам надо будет бежать из-за ворот, а затем аппарировать на станцию, чтобы успеть до его отъезда!
— К чёрту поезд! — с жаром сказал Том. — Мы можем аппарировать в Лондон — наш багаж уже отправлен.
— Ты не можешь аппарировать на шестьсот миль! — сказала Гермиона. — Ты расщепишь себя!
— Я остановлюсь в Йоркшире, — ответил Том. — Я буду в порядке.
— Нет, — твёрдо сказала Гермиона. — Лукреция Блэк будет давать прощальную речь в вагоне старост через пятнадцать минут. Мы оба должны быть там. Я… Мы сделаем вид, что ничего не произошло, и что всё как обычно. Ни у кого не будет причин подозревать, что мы сделали что-то неправильное, — она пристально посмотрела на Нотта, которого, казалось, совершенно не смутило использование Империуса, преступления, достойного приговора в Азкабане. — А потом мы проведём лето, разрабатывая план, что делать с… С этим.