Одомашнивание: Боевой маг-фермер 1
Шрифт:
“Кукуруза вот-вот созреет. Как мы ее собираем?”
За последние несколько месяцев он понял, что у Томаса в голове накопился огромный объем знаний о сельском хозяйстве, и в большинстве случаев было гораздо проще спросить его, как что-то делать, чем обращаться к книге и пытаться разобраться в этом. Томас был рад подчиниться, так что договоренность сработала, и Джон почувствовал, что его знания о сельском хозяйстве растут не по дням, а по часам.
“Квиты! Ты можешь взять это на себя?”
“Да, мистер Литтл”.
Даже поспешивший к Томасу худощавый молодой человек, которому, по оценкам Джона, было
Вымыв непокрытые руки в раковине, которую Джон сбегал в сарай, Томас тщательно вытер их и пошел с Джоном в поле. Кукуруза начала давать шелк почти месяц назад и стала коричневой, отчетливо выделяясь на фоне зеленой шелухи. Внимательно изучив ее, Томас кивнул.
“Похоже, все готово. У нас нет связующего, поэтому нам придется собирать все вручную, но в сарае есть шелушилка. Если мы очистим его от ржавчины, то сможем обрабатывать дюжину бушелей в час, как только он высохнет”.
“Сушка не составит проблемы”, - сказал Джон, быстро подсчитав в уме. “Подождите, это значит, что с этим устройством для очистки от шелухи нам все равно потребуется сто часов, чтобы очистить всю эту кукурузу?”
“Это долго, сэр? Это всего около двух недель работы, сэр. Это кажется вполне нормальным. Мы также должны очистить его от кожуры, прежде чем сможем очистить от скорлупы, что замедлит наше продвижение”.
Посмотрев на кукурузное поле, Джон снова нахмурился.
Чувак, теперь мне нужно изобрести комбайн. Но я понятия не имею, как работает комбайн. Или что они вообще делают.
Джону было ясно, что, несмотря ни на что, ему предстоит несколько недель напряженной работы, поэтому на следующее утро он приступил к делу. В сезон сбора урожая все были заняты делом, поэтому, когда коров не доили, все на ферме включались в работу, собирая кукурузные кочаны со стеблей после их срезания. Сложив кукурузу в тележку, которую Джон прицепил к Ферди, они остановили ее возле сарая и высыпали, чтобы подготовить к уборке.
Как только они добрались до конца полей, Джон попросил Элли и Бена начать лущить кукурузу, пока мужчины заканчивали. После этого Джон и Эвен присоединились к Элли и Бену, пока Томас чинил дробилку с поворотной рукояткой и готовил ее к работе. Дни были насыщены, а работа утомительна, но даже в кажущемся бесконечным однообразии Джон чувствовал себя умиротворенным. Хотя движения были повторяющимися, компания была хорошей, и со временем разговаривать стало легче.
Томас, казалось, был полон историй из своих дней в армии и умел превращать жестокость войны в забавные анекдоты. Как только лед был сломан, Элли и Эвен тоже присоединились к нам, и постепенно начало зарождаться чувство товарищества. Сначала Джон испытал странное чувство отстраненности, как будто он был удален от всего этого. Все казалось таким обыденным, и Джон испытал сильное искушение прыгнуть в небо и высвободить свою ману в полной мере. Несмотря на то, что Джон сдерживал эти чувства, он
Как только вся кукуруза была очищена и сложена в амбаре, Джон встал посреди ночи и вышел к огромной куче. Услышав какое-то движение, его глаза сузились, но когда он поднял взгляд, оказалось, что это просто Сигвальд, взгромоздившийся на вершину кучи, как будто он был королем холма. Пока Джон наблюдал, большой петух клюнул вниз, схватив целый початок кукурузы. Бросив его обратно, Сигвальд проглотил все одним глотком, оставив Джона тереть глаза, неуверенного, не сыграл ли с ним злую шутку лунный свет. Когда Сигвальд сделал это снова, Джон схватил початок со дна кучи и запустил им в петуха.
Издав сердитый, но очень тихий крик, Сигвальд взмахнул крыльями, отбивая летящий початок в сторону. Посмотрев сверху вниз на Джона, большая птица решила, что ему не нравятся его шансы, и, схватив еще несколько початков, взмыла на крышу сарая. Когда надоедливая птица исчезла, Джон вытянул руки и позволил своей мане распространиться в воздухе вокруг кучи кукурузы. Медленно вращая ее, он начал создавать горячий ветер. Тщательно контролируя температуру, он повышал ее градус за градусом. Когда горячий воздух обдувал кукурузные початки, содержащаяся в них влага начала выводиться, ускоряя процесс сушки, поскольку теплый воздух уносил влагу в небо.
К тому времени, когда утром ферма вернулась к жизни, кукуруза была полностью сухой и готовой к очистке от шелухи. Поражаясь странному чуду, Эвен почесал в затылке, но когда все остальные просто притворились, что это совершенно нормально, он в конце концов просто пожал плечами и приступил к работе. Томас и Эвен по очереди крутили лущильную машину, пока Бен и Элли загружали в нее сушеные початки, отправляя кукурузу в большую корзину под механизмом. У Джона не хватило терпения на все это, и он просто взял початок и, обхватив рукой косточки, вытащил их.
Уставившись на горсть кукурузы у себя на ладони, а затем на огромную кучу кукурузных початков, он смог только криво улыбнуться и приступил к работе. Початок за початком освобождались от прилипших зерен, и поскольку Джон ускорился, Томас вскоре послал Элли передать Джону кусочки кукурузы, чтобы ему не приходилось наклоняться. По крайней мере, в пять раз быстрее, чем машина, Джону почти не требовалось времени, чтобы очистить кукурузные початки от зерен, и в конце концов машина была вообще заброшена, поскольку другие поспешили расфасовать кучу кукурузы, которую создавал Джон.
В течение следующей недели Джону казалось, что он только и делает, что лущит кукурузу, но, к счастью, в конце концов это закончилось, и Джон поклялся, тогда и там, что никогда больше не будет сажать кукурузу. Оставалось еще пять участков площадью в один акр, но, по мнению Джона, все они были неудачными. Люди не могли есть выращенную ими кукурузу, но Джон был почти уверен, что у животных не возникнет с этим никаких проблем, поэтому он взялся за дело, и еще через несколько дней работы у него было достаточно корма на зиму для всех тридцати голов крупного рогатого скота и всех кур.