Охота на охотника
Шрифт:
– Она мне сказала, что, мол, в Арсиноре много пустого, а здесь они работать могут... лекарство новое создавать, которое всем поможет.
– Так не бывает, - собственный голос Властимиры звучал будто со стороны.
– Чтобы всем...
– Она полагала иначе. Она... говорила, что у разных болезней по сути один источник. Пыталась объяснить, только... я ж от этого далекий. Разъехались... я просил писать, если что... вдруг он бы обижать стал. А она ж мне как сестра.
Аглая руку к губам прижала. Прикусила мизинец
– Она и писала иногда. Про семью. Про дочку... снимок прислала даже. Про мужа, что он замечательный и очень ее любит. Я даже думать начал, что ошибся. Потом писем стало меньше. Ну так понятно, не до меня же... и я сам... то Смута, да и после Смуты дел хватало. Не сидел на месте. Вот и опоздал... полгода на Жеранских болотах. Разбойников выбивали, дороги чистили. Хватало лихого люду, который спешил поживиться, знал, что власть слабая. Вот мы и показывали, что уже и не слабая. Вернулся, а там письма... от нее...
Он замолчал, дернул головой.
– Если б я раньше вернулся... хотя бы на день раньше... я сразу, как прочел, так и кинулся... не успел... портальшиков почти не осталось, а те, кто был, не в Арсиноре сидели, хватало им работы. Нашел недоучку, который мне коридор до Хверсина построил... спешил, а не успел.
– Письма...
– Сжег, - жестко сказал Дубыня.
– Попадись они кому, суда не избежать... муженек ее, чтоб ему на том свете черти пятки грызли. Он... как понял, от вашего мужа... тот работу начал, а этот... ученичок, продолжил. Сперва-то все обыкновенно было. Брали там кровь какую-то, слюну... не знаю, что еще. Я от этого дела далекий... так вот, крови со слюной ему мало стало. Решил опыты проводить. Сперва на мышах с крысами там, но это ж не то... люди понадобились. А Яська... я не понимаю, почему она его не остановила? Почему сама... она писала, что искали больных. Ездили в местные лечебницы, да и по деревням. Там лихорадка, там еще какая зараза... лечили, наблюдали...
Ему нелегко давался этот рассказ.
И пламя то и дело вырывалось, ползло по рукаву, оставляя на мундире темный угольный след, от которого Дубыня только отмахивался.
– Но их было мало, да и болезни... не те... с теми целители легко справлялись. Ему другое нужно было, посерьезней. Где он нашел заразу? Не спрашивайте. Что погост старый раскопал, так оно правда, только...
– Зачем?
Дубыня развел руками.
– Она... писала подробно. Вроде как он собирался из нескольких зараз одну сотворить, а уже после сделать от нее лекарство.
Безумная мысль.
Именно своею кажущейся логичностью безумная. Создать искусственно возбудителя болезни, объединяющего худшие черты чумы, лихорадки и черт знает чего еще. А потом придумать вакцину, как от оспы... или иных болезней... и быть может, повезет, и одна эта вакцина убережет от всего и сразу, но...
Безумие!
– Он и
У хорошего мага при толике знаний и избытке силы? Властимира не сомневалась. Только удивлялась, насколько слепа была.
А еще бестолкова.
Иначе дочь обратилась бы за помощью к ней. Она бы могла... что? Спросить совета у никчемной, по мнению отца, матери? У слегка безумной, пусть и похожей на нормальную?
Довериться той, кто решился на развод?
– Ты не виновата, - подал голос Довгарт.
Неправда.
Виновата. Позволила себя изуродовать. И получается, не только себя. Вырвалась на свободу, а дочь... сердце вновь заныло, и Аглая нахмурилась, велела:
– Прекрати, или я всех прогоню.
– Нет, - Властимира позволила взять себя за руку. Так и вправду было спокойней.
– Продолжайте. Хотя... я так понимаю, что от опытов над крысами они перешли к людям? Что случилось? Лекарство не работало?
– Сперва работало... как им показалось, - Дубыня переступал с ноги на ногу.
– Многие, правда, до этого не дожили...
...ничего не получается с первого раза.
Не в медицине.
И стало быть, были первые подопытные. Вторые и третьи. Десятые? Двадцатые? На котором болезнь отступила?
– Они добавили кровь Аглаи, - Дубыня дернул головой.
– Это напугало Яську. Она предлагала собственную, но муж отказался. А вот ее... ее подошла. Она что-то там стабилизировала, не знаю, не спрашивайте... я все сжег, чтобы ни листочка, ни...
Властимира прикрыла глаза.
Аглая?
Вот, стало быть, что напугало дочь... конечно... смерть других она готова была пережить. Смириться с необходимостью жертвы во имя науки. Затокин тоже смирялся. Он часто говорил, что стоит пожертвовать малым, чтобы достичь большего.
Он умел рассказывать красиво.
И не только он, стало быть. Любимый ученик... подобное к подобному... тошно-то как. Но гордость не позволит показаться слабой. А еще тепло.
– Это все было... давно, - Довгарт встал и обнял ее, нелепо, неловко, но как сумел. И сразу стало легче.
– Она была взрослой. Должна была понимать, что творит.
Но не понимала.
Или не хотела понимать, пока дело не коснулось Аглаи... хорошо, хоть ее Яська любила, если не позволила коснуться.
– Что было дальше?
Дубыня заложил руки за спину, прошелся по комнате, оставляя проплавленные следы на ковре. Того и гляди пожар вспыхнет, но нет, управился с собой.
– Дальше... я точно не знаю. Я не успел... и писем она не оставила. Последнее, о чем просила, защитить Аглаю... она писала, что Затокин хочет поставить эксперимент в полевых условиях. Ему хотелось славы, и он спешил, а Яська испугалась за дочь... если лекарства не хватит вдруг, то он вновь примется выкачивать кровь. Или не только кровь...