Охота на охотника
Шрифт:
Лизавета успеет.
Она...
Она закрывает глаза и шагает, стараясь не думать, что застрять в мире мертвых - не самый дурной вариант. Гораздо хуже застрять в двух мирах сразу.
Глава 33
Глава 33
Лешек смотрел на двоюродного братца, который стоял прямо, хотя из глаз его текли кровавые слезы.
– Знаешь, - просипел Мишка.
– Я не думал, что будет настолько... больно. Дерьмово, да?
– Наверное.
Бой там,
...список есть.
И Анна Павловна, коль уж уцелеет, всенепременно пройдется, касаясь некоторых бледною ручкой своей...
...не всех можно казнить, но те, кто устроил резню, должны уйти. И если не Анна Павловна, то... Лешек сам позаботится.
– Все равно...
– Мишка закрыл глаза, но кровавые слезы катились по лицу.
– Я... надеялся... что хватит... на обмен... сотня душ... сотня... не думай, что мне доставляло удовольствие убивать. Я... мне было жаль... будь иной вариант...
– Был. Ты мог бы просто прийти...
– Не мог... сперва... мне говорили, что меня спрятали, чтобы уберечь... как же... наследник... кому нужен конкурент? И я верил... всем им верил... позволил себя... изуродовать. На Дашку не держи зла... она бестолковая и меня жалела. А на деле подлости в ней нет... дурость - вот есть и изрядно. И еще трусовата, конечно, но это...
– Сам разберусь.
– Разберись, - Мишка поднял руку. Двигался он медленно, то ли опасаясь, что от резкого движения драгоценный венец упадет, то ли просто сил не было.
– Но не обижай. Пожалуйста... сошли куда, если уж на то пошло... и братьев моих... Егорка умный, засранец, ему бы учиться, но младшенький... матушка в нем души не чает... и ей скажи, что мне жаль. Я... дурак был... корона, власть... на хрена она нужна? Если б не корона и власть... если бы... глядишь, хорошая бы пара получилась... купчиха и мелкий помещик. Как думаешь?
– Думаю, что тебе бы не тратить силы, - Лешек поднял один из негодных камней, покрутил и кинул в ларец, подобными каменьями доверху наполненный.
– Глядишь, и живым останешься.
– Чтобы на плаху?
– Кто ж тебя на плаху сошлет? Слишком много объяснять придется. Нет, удавят потихоньку и все дела.
– Спасибо за откровенность.
Кровь пошла из уха, и Мишка закрыл глаза, скривился.
– Больно.
– Тогда сними.
– Нет... я должен... ее вернуть... иначе все зря. Понимаешь? Заговор этот дурацкий... смешно, они там ждут, что сейчас я поднимусь с этой шапкой и заставлю всех склониться передо мной... к слову... передай Егорке... и остальным... бомбы бы не взорвались... не взорвались бы... мне просто надо было, чтобы... чтобы все думали, что оно по-настоящему.
Кровь пропитывала рубашку.
И запах ее, сладковато-горький, отчего-то цветочный, заставлял Лешека морщиться. От тех, которых он принес в жертву книге и, как выяснилось, зря, пахло иначе.
– Чтобы... на краю... ты не представляешь, до чего сложно найти кого-то, кто сможет не просто пойти, но вернуться... я... ее... долго... так долго... угасший род... слишком много их угасло... Дымовы
От смеха у Мишки кровь горлом пошла, но он лишь сплюнул под ноги.
– Я... наблюдал за ней... за всеми... тот пустырь... она сумела переступить через себя... сумела достучаться до мира, только... сама не поняла, как оно произошло. Все-таки... надо что-то делать с этими... уходящими знаниями... многое потерялось и еще больше потеряется, если...
– Сделаем.
– Хорошо... никому не верь... из тебя выйдет отличный Император, правда, не обижайся, если после сегодняшнего Кровавым прозовут.
– Ничего, - Лешек кривовато усмехнулся.
– Как-нибудь да переживу...
– Куда ж ты денешься... заметь, твою... матушку... я не тронул... мог бы... те, кто пришел... в архивах родов много интересного... раньше мир принадлежал не только людям... и иные отнюдь не своей волей его уступили... есть способы... но... я решил, что с Великим Полозом мне не с руки ссоры затевать... да и зачем...
– Помолчал бы ты уже, смертничек?
– В гробу намолчусь, - Мишка вытер кровь рукавом.
– Думаешь... успеют? Она ушла... рыжая... это огонь... раньше... их предки... могли из волос вязать нити, по которым спускались в мир мертвых... и там... уже там...
Он запнулся, застыл и Лешек, даже подумал было, что сердце безумного его родственничка вот-вот остановится, но нет, сдюжило, застучало ровно и быстро.
– Больше... не с кем... все от меня чего-то ждали... титулов... земель... представляешь, порой ругаться начинали, деля то, что им не принадлежит... или друг под друга заговоры плести... заговоры в заговоре... смех один.
Смех.
Горький.
Что там, наверху, творится? Справляются ли? В Керненских Лешек уверен. И в Таровицких. И... но все одно без пострадавших не обойдется, вопрос лишь в том, кто пострадал и насколько серьезно.
Кровавый, стало быть...
Митька скажет, что репутацию такую грех не использовать. Используем-с... в хозяйстве все пригодится, даже дерьмовая репутация.
– А просто чтобы... по-человечески... я с Хеленой. Запомни... Дубовая улица, седьмой дом... она... я занимался, как целители велели... заставлял ее вставать. Водил. Купал. Я... заботился о ней. Только... она все одно слабой будет. И растерянной... и не позволь ей глупость совершить. Обещаешь?
– Если выйдет, то не позволю.
Лешек старался не давать несбыточных обещаний.
– Хор-рошо... ты... никому не верь... и не думай... я давно понял... если бы не я, они бы другой способ... другой план... придумали бы... нашли бы, как ударить... а я...
Он все-таки захлебнулся кровью, уже густой, почти черной.
А потом осел на пол.
И шапка с ним. Она при падении не слетела, но наползла на лицо, впилась в него грязным обтрепанным мехом, присосалась накрепко. И Лешек, лишь тронув золотой купол, украшенный золотым же крестом, руку убрал.