Охота за наследством Роузвудов
Шрифт:
Его слова пробуждают во мне нечто такое, о чем я и не подозревала. Какое-то глубоко запрятанное стремление, о котором до сих пор я не позволяла себе задумываться. И прежде чем я успеваю передумать, я хватаю его золотистый галстук, резко тяну к себе, и наши губы врезаются друг в друга. Меня, точно взрыв, пронзает желание, на меня обрушивается лавина чувств, а я и не знала, что могу испытывать такие чувства. Он ошеломлен, это чувствуется по нерешительности, с которой его руки прижимаются к моей талии, к моим крутым бедрам. Его грудь вздымается, моя тоже,
– Так надо просто жить? – выдыхаю я, все еще ощущая вкус его губ.
– Да, и жить недурно.
Он улыбается и целует меня еще раз, и окружающий мир куда-то уходит, когда я отпускаю его галстук и запускаю руки в его густые волосы, как мне и хотелось. Он такой горячий, его прикосновение обжигает кожу, соленый морской воздух наполняет легкие, когда я вдыхаю его. Мне хочется сказать, как мне его не хватало, как мое четырехлетнее стремление избегать его, ведь я думала, что он этого хочет, что-то сломало во мне, хотя сама я себе в этом не признавалась. Я хочу, чтобы это длилось вечно, хочу без конца чувствовать прикосновение его ресниц к моей щеке, его дыхание, обдающее мою шею, пока он шепчет мне на ухо секреты, предназначенные только для меня, и больше ни для кого.
Я хочу все.
– О господи, теперь у них поцелуйчики и обнимашки, – насмешливо говорит Куинн, но голос ее звучит по-доброму.
Одной рукой Лео делает какой-то жест и смеется, не отрываясь от моих губ. Я могу предположить только одно – он показывает Куинн средний палец, потому что даже у Калеба вырывается смешок.
Но этот смешок тут же обрывается, и его полный тревоги голос пронзает туман, окутывающий мой мозг:
– Подождите, ребята…
После чего он истошно кричит.
Глава 20
Я отшатываюсь от Лео и, открыв глаза, вижу блеск его золотистого галстука и шок в расширившихся серых глазах. Он пытается что-то сказать, но тут кто-то грубо толкает меня на него, и он падает с дощатого тротуара на камни в бурлящие волны, так что морская вода обдает мои ноги до икр.
– Лео!
Я бы бросилась к нему, но кто-то хватает меня за юбку и валит на тротуар. Я падаю навзничь на доски, и крик застревает в горле, потому что я вижу над собой фигуру в черном с балаклавой на голове. Нет-нет-нет.
Боковым зрением я замечаю еще двоих, тоже во всем черном. Сколько же их? Я слышу, как Куинн нецензурно ругается, отбиваясь. Повернув голову, я вижу Калеба – его лицо прижато к доскам, и верхом на нем сидит еще один из тех, кто охотится за нами. Очки Калеба валяются в нескольких футах от него, так что ему до них не дотянуться.
Охотник, оседлавший мою грудь и поставивший колени справа и слева от моего тела, рукой в перчатке больно хватает меня за подбородок и поворачивает лицом к себе. И протягивает другую
Я собираю во рту всю слюну, которую только могу, и выплевываю ее ему в лицо.
– Иди в жопу, – рычу я и, воспользовавшись тем, что он опешил от неожиданности, сбрасываю его с себя. Затем бью ногами и спихиваю с тротуара, так что он кубарем опрокидывается на камни.
– Пусти меня, говнюк, – рявкает Куинн, которую сжал в ручищах другой охотник.
Он возвышается над ней по меньшей мере на фут. Я вскакиваю на ноги, бросаюсь в ее сторону, чтобы помочь, но она быстрее, чем я, и, выхватив нож с выкидным лезвием, спрятанный в кеде, вонзает в его предплечье.
Он громко вопит, хватает руку с ножом и заламывает, так что ей приходится выронить оружие. Нож падает на доски, и охотник тут же ногой сбрасывает его в бурлящее море.
Лео барахтается в волнах, стараясь оставаться на поверхности, хотя ему мешает промокшая одежда. Но прежде чем я успеваю броситься ему на помощь, в здоровой руке охотника, напавшего на Куинн, появляется какой-то блестящий предмет.
– Куинн!
Время словно замедляется, когда он с силой бьет ее в висок рукояткой пистолета. Она падает как подкошенная.
Я кидаюсь к ней, но другой охотник хватает меня сзади, одной рукой зажимает рот, а второй больно сжимает талию, чтобы я не вырвалась. Я пытаюсь закричать, несмотря на руку, зажавшую мне рот:
– Нет!
Кто-то врезается в типа, ударившего Куинн пистолетом, и он растягивается на досках. Калеб.
Я кусаю руку, зажимающую мне рот, и охотник истошно вопит – это такой же гортанный вопль, как тот, который я слышала, когда дверью прищемила кому-то пальцы. Надеюсь, это тот же самый тип и та же самая рука.
Он отвлекся, чем я пользуюсь и, работая локтями, вырываюсь из его хватки. Но первый охотник, тот, кого я спихнула на камни, забрался обратно и толкает Калеба, так что тот падает рядом с Куинн, которая начинает медленно приходить в себя. Мне надо произвести отвлекающий маневр. Дать им время вытащить Лео из воды и убежать.
– Эй! – кричу я, отступив на гравий, которым усыпана парковка. Я достаю из кармана записку с подсказкой и машу ею в воздухе, когда трое охотников поворачивают головы ко мне. – Это то, что вы хотите заполучить, да?
– Лили, не…
Я не даю Куинн договорить.
– Вам ведь это нужно, не так ли? Это, а не они.
Теперь взгляды охотников прикованы ко мне. Медленно все трое кивают.
Я прижимаю листок с подсказкой к груди.
– Тогда попробуйте подойти и забрать это у меня.
Ступни пронзает боль, когда я пускаюсь бежать по парковке и острый гравий впивается в них. Я приближаюсь к фургону, но не смогу им воспользоваться, потому что ключи у Лео. Мне придется убежать от них на своих двоих. Мои легкие горят, когда я бегу и бегу, огибая старые грузовые контейнеры.