Окрашенное портвейном (сборник)
Шрифт:
– Товарищ Скоков, нельзя, защищая государственные интересы, торговаться, – вмешался Семипостол. – Родина никогда не забывает своих верных сынов.
– Ну раз про верных сынов заговорили, точно мне ничего не обломится.
Скока уже понял, что в этом кабинете родиной за свой счет не торгуют.
– Тогда хоть выпить налейте что ли, – предложил тогда он компромиссный вариант.
– Товарищ Скоков, это администрация, а не кабак, – возмутился Семипостол. – Откуда в кабинете руководителя может быть выпивка?
– Вань, ты прикидываешься или вправду немного того, поврежденный? Не видишь, что избиратель пришел, одноклассник твой к тому же, и хочет всего лишь выпить. Где оно школьное братство? Разуй глаза, вон в сейфе пузырь стоит.
Непряхин впервые сегодня растерялся, такого напора от Скокова он явно не ожидал, поэтому только и сказал:
– Это не мое.
– А я и не спрашиваю, чье? – окончательно разошелся Скока. – Хочешь узнать государственную тайну, наливай.
– Иван Сергеевич, пусть выпьет. Все равно не отстанет. Может, действительно что-нибудь путное знает, – примирительно предложил Неваляев.
В следующее мгновение Скока уже стоял у сейфа, по – хозяйски раскупоривая бутылку. Налил в заворуевский стакан по «Марусин поясок», и одним глотком опрокинул содержимое стакана в себя.
– А ты, что с ним не будешь? – неожиданно зло Неваляев спросил Наталью. – Может, тоже налить? Посмотри, с кем связалась? Губишь ты себя, губишь, – но жалости в голосе не было, скорее злорадство.
– Пришла суженого своего навестить, – кивнула Алла на вконец потерявшегося Заворуева. – Зря пришла, он все равно ничего не помнит. Затмение нашло.
– С кем связалась? Я смотрю, что вас Сергей Николаевич, жизнь моя беспокоит. Не беспокойтесь.
Наталья отреагировала вяло, что вполне вязалось с ее обликом: черты лица ее были анемичны и малоподвижны. Она, как вошла, так и осталась стоять на прежнем месте.
– Не беспокойтесь, Сергей Николаевич, – повторила Наталья. – Сашка, – назвала Скокова по имени, – хоть на человека похож. Уж лучше пить, чем так жить, как вы живете, я… Да что мне теперь станется? Я была уже для вас покойницей. Хуже уже не будет. Ты, что злишься?
Наталья повернулась к Алле все с тем же спокойно – безразличным видом.
– Нужен он мне очень. Ты посмотри на него, разве это мужик. Так одно недоразумение. А вечер с ним провести, почему бы и нет. Ты же себе в этом удовольствии не отказываешь? А мне сына надо на ноги поднимать. Петр Фомич много чего интересного обещал.
При последних словах Натальи Заворуев очнулся. В разговоре он не пропустил ни слова.
– Это провокация. Меня чем-то напоили. Ничего не помню. Это она меня пыталась отравить.
– Я же говорила, какой это мужик, – в первый раз улыбнулась Наталья.
– Зачем? – привычно по должности спросил Неваляев.
– Обстановку
– Петр Фомич, будьте мужиком, – Наталья оживилась. – Дестабилизировать. Вы сами сплошная дестабилизация. Только неизвестно, где ее больше. В голове или в штанах.
– Это точно, пошла на примирение Алла. – Он, когда нажрется, ничего не может. Сплошная дестабилизация. Только обещает. Так ведь, подруга?
– Так.
В это время Скока хочет налить себе еще, но Неваляев отбирает у него из рук стакан.
– Все, хватит. Выкладывай свою государственную тайну.
– Хороший коньячок попиваете. Если, что важное скажу, на бутылку дадите? Без бутылки не скажу, – решительно заявил Александр Скоков. – Что одноклассник? Будет мне бутылка, – Скоков фамильярно обнял Семипостола.
– Будет, – пообещал Семипостол. – Говори, не томи.
– Тогда получайте.
Скоков из кармана трусов вытащил печать.
– Ее искали? Вот она. Гоните на бутылку.
Вот она миленькая, всполошился Заворуев и на удивление бодро выскочил из-за стола. – Говорил же я, что украли. Вот он и украл. Он и деньги украл. Где деньги?
Неваляев выхватывает из рук Скоки печать.
– Ты свой фокусы брось. Где взял ее? Украл? А деньги где? Я с тебя все до копейки вытрясу, – пригрозил милиционер. – Из-за тебя вся власть на ушах стоит.
– Это у власти любимое положение, – перешел в оппозицию Шмелев. – Петр Фомич, если ко мне претензий нет, отдавайте разрешение.
– Не будем спешить, товарищ Шмелев, – вновь проявил политическую бдительность и дальновидность Семипостол. – Мне кажется, что это не просто кража, а политический заказ. Надо понять, кому это выгодно. Необходимо найти заказчика.
– Володь, подожди со своим разрешением, С этими надо разобраться.
По неопределенному движению трудно было понять, кого имел в виду милиционер – Скоку или главу.
– Так, гражданин Скоков, говорите по – хорошему, где деньги?
Скока с неподдельным удивлением смотрит на Наталью.
– Наташ, какие деньги? Ты мне про них ничего не говорила.
– Оставьте его в покое, – Наталья встала перед Неваляевым. – Не брал он никаких денег. И печать не брал. Она у меня была. Сашка просто на бутылку хотел заработать.
– У тебя? Зачем она тебе сдалась? – не могла скрыть удивление Алла.
– Вы Наталья… не знаю, как вас по отчеству в какой-нибудь партии состоите? – поинтересовался зачем-то Семипостол.
– У меня одна партия, – усмехнулась Наталья. – Сына надо вырастить. Меня Петр Фомич, когда инспекцию магазина делал, пригласил на ужин. Сказал, что тогда не будет меня штрафовать за нарушение. Я согласилась. Куда деваться было? Денег лишних у меня нет. Знала, конечно, чем ужин закончится.