Олегархат им. тов. Сталина
Шрифт:
— Выделим сто четырнадцатую машину.
— Нет, она очень шумная, а мне и восемнадцатого хватит. Компьютеры я сама захвачу, если что-то еще понадобится, потом пришлете… КПТ пришлет, об этом можете не беспокоиться. И когда мне вылетать?
— Предварительно мы договорились на осень, то есть где-то на конец сентября или позднее…
— То есть можно все же не второпях собираться, и на том спасибо. Да, я отдельно попрошу… я и сама имею право, но это будет… неправильно, так что лучше уж вы, Пантелеймон Кондратьевич: маме нужно предоставить отпуск на все это время, она с внуками посидит, а я детей туда не потащу все же. Дети — они… а советским врачам я верю. И последний вопрос: с кем из вас мне связь держать по вопросам… непредвиденным вопросам?
— Вообще-то
— Партийное?!
— Светик, не кипятись, — вмешался Николай Семенович, — мы твою позицию знаем и даже понимаем… иногда… спьяну. Но и ты нас пойми: технологии перспективные, станки, машины, трактора — это по государственной линии проходит и людям это понятно. А вот смена… доработка системы управления — это вопрос все же идеологический. А идеологией у нас все же партия занимается.
— Занимаются конкретные люди, потому что партия — это не людь, а толпа, верящая в какую-то идею. И раз уж конкретный людь у нас как раз Пантелеймон Кондратьевич, то… я не буду кипятиться. Я пойду сейчас домой, остыну, и дня через два мы с вами — как два конкретных человека — внимательно и подробно обсудим, чего вы — и тут я имею в виду лишь вас двоих — хотите от товарища Кима получить. И что ему дать, конечно.
— Договорились, — спокойным голосом ответил Пантелеймон Кондратьевич, а Николай Семенович задал еще один вопрос:
— Светик, а твое управление эти полгода без товарища Сувориной-то продержится? Потому что, насколько я знаю, пока тебя не было, она на себя взяла руководство Комитетом.
— У нее тоже есть подготовленные замы, а причем тут она?
— Все знают… многие знают, что она работает твоим секретарем, и если она тебя будет сопровождать, это вопросов не вызовет. А о том, что она носит генеральские погоны, знают немногие. Ким — знает, и просил ее тоже откомандировать, чтобы она поделилась опытом… определенным. С ней вопрос уже согласован, но не скажется ли это отрицательно на работе?
— Понятно. Не скажется. Пойду тогда чемоданы собирать и переоденусь во все чистое… значит, Пантелеймон Кондратьевич, мы встречаемся в понедельник? Вам во сколько удобно?
Глава 7
Времени до сентября было много, так что я занялась «обычными» делами. То есть планированием новых работ, которых, к моему удивлению, набежало довольно много. То есть набежало много новых изобретений, которые нужно было где-то как-то внедрять для извлечения из этих изобретений ощутимой пользы, а для этого предстояло и много новых предприятий выстроить. И мне предстояло придумать, где эти предприятия размещать — а для этого прежде всего нужно было выяснить, где с электричеством для новых заводов и фабрик проблем не ожидается. Поэтому я сначала отправилась поговорить к товарищу Первухину, и от него узнала очень много нового и интересного.
Прежде всего, он меня порадовал тем, что в Волгодонске, где я и предлагала, в режиме ошпаренной кошки начал строиться завод, на котором будут делать атомные реакторы. Правда, там завод стали строить вовсе не потому, что я сказала, а потому, что место было «в транспортном отношении» самым оптимальным: реакторы почти куда угодно можно было и по воде доставить, да и все сырье и полуфабрикаты на него судами поставлять сильно дешевле — впрочем, железная дорога там тоже имелась и ее из виду не упустили, конечно. Официально строящееся предприятие назвали «Волгодонским заводом тяжелого машиностроения», а «режим» строительства, точнее мое к нему отношение объяснялось просто: еще даже технического проекта завода не было, а стройка уже началась. Правда, строился пока лишь жилищный комплекс — но вот его строили так, что уже следующей весной в крошечном пока городишке, в котором с трудом проживало около двадцати тысяч человек, смогли бы разместиться уже более пятидесяти тысяч. Причем — «со всеми удобствами», то есть строились не только дома, но и больницы, школы, детские сады. И даже про Дворец культуры не забыли — а если, как
А пока вся страна с огромным напряжением была в состоянии произвести хорошо если два реактора в год, а по факту — три реактора за два года, просто один готовый корпус (под ВВЭР-365, то есть годный и для ВВЭР-500 после некоторых доработок) в запасе имелся. И выбор места под одну из запланированных станций в Смоленской области объяснялся двумя причинами: там пруд-охладитель могли построить за три года, то есть как раз к тому времени, когда этот «корпус» на Гидропрессе до рабочего состояния доведут. А вторая причина мне показалась куда как более интересной: оказывается, было закончено техническое перевооружение Горьковского, то есть уже Нижегородского машзавода, и теперь там могли реакторы не только судовые делать: технически они могли «повторить» и корпус реактора В-2 (он же — ВВЭР-70). Но могли и не повторять: в КБ товарища Африкантова проработали вариант корпуса немного покрепче с более «напряженной» активной зоной (и с большим давлением воды) — и в результате «в той же размерности», что и на строящейся в ГДР станции можно было построить АЭС на сто двадцать пять мегаватт. И чисто теоретически появилась возможность на Брянской площадке (то есть возле поселка Выгоничи) АЭС с двумя такими реакторами построить вообще за три года! И всего-то за жалких семьсот миллионов рублей — вот только никто Средмашу на это денег давать не хочет.
Сообщив мне эту ценную информацию, Михаил Георгиевич так выразительно на меня посмотрел, что я едва от смеха удержалась: он не смотрел Дримворковского «Кота в сапогах», но я-то смотрела! И, чтобы не рассмеяться, сразу постаралась перейти к обсуждению «важных вопросов»:
— А почему деньги не выделяют? То есть что денег нет, я и так знаю, но если очень нужно будет, я где-нибудь немного найду… постараюсь найти.
— Там… дело в том, что там Десна течет по очень широкой пойме, и плотину для водохранилища поставить нельзя: очень много земель будет затоплено. Но водохранилище можно — и нужно — просто в этой пойме выкопать. У нас даже где-то были расчеты, что если его выкапывать с помощью земснарядов, то достаточное для такой станции можно выстроить буквально к следующей осени. Но в Средмаше своих земснарядов нет, а управление Речфлота даже слушать не хочет о передаче нам хотя бы одного…
— С речниками понятно, они постоянно фарватеры углубляют, им земснарядов и так не хватает. Но можно пойти по другому пути… так, вы мне проект станции принесите побыстрее. Только не внутренность, я в реакторах и генераторах с турбинами все равно ничего не понимаю, а наружность: проект пруда-охладителя, привязку его к местности, проектную документацию по сооружениям самой станции.
— Я не договорил. Комиссия Госплана считает, что уж лучше на этой площадке, но уже лет через пять, ставить станцию с двумя реакторами ВВЭР-1000. А для такой станции пруд придется раз в пять больше выкапывать, там работы уже лет на пять будет — я только земляные работы имею в виду.
— А сначала маленький пруд вырыть, а большой попозже можно будет?
— Да, конечно.
— А эти два маленьких реактора что, сильно тысячникам помешают?
— Нет, но они займут почти что сто гектаров площади.
— Страшная утрата, если забыть, что под пруд уйдет гектаров пятьсот или даже больше. Зайдем с другого конца: вы лично считаете, что станцию строить нужно?
— Лично я… я думаю, что такая станция нам сильно поможет в проведении ряда исследований, которые сделают будущие станции еще более мощными и надежными… нет, в надежности реакторов по проекту Игоря Ивановича я не сомневаюсь, но вы же сами все время говорите, что без практики… а тут люди получат практику просто на несколько лет раньше.