Олегархат им. тов. Сталина
Шрифт:
По программе «Легенда» было уже шесть спутников запущено — и они тоже были результатом «социалистического соревнования» в форме социалистической же кооперации. Запускались они ракетами Козлова, вся энергетическая часть изготавливалась у Челомея (скорее всего лишь потому, что у меня с ним проще обо всяких мелочах договариваться выходило), движки коррекции на «придворном заводике» делали — но делали их там сотрудники ФИАНа, а всю «рабочую часть» разрабатывали и изготавливали в КБ-1 под руководством Александра Андреевича Расплетина. Того самого, который придумал телевизионный стандарт в шестьсот двадцать пять строк.
И я долго думала, почему меня такая кооперация сильно смущает — но где-то в середине августа, на совещании у Челомея, посвященном разработке «третьей части» системы «Легенда», я сообразила: в этом проекте отсутствовало КБ имени Лавочкина. Совсем отсутствовало, и мне стало очень интересно, почему. Но выяснить это мне не удалось: стремительно
Я работала с рассвета и до заката, а потом еще немного, раздавая специалистам КПТ «ценные руководящие указания» в форме «а хорошо бы вот еще что придумать»: по последним отчетам в стране уже за семьдесят тысяч ребятишек появилось с помощью ЭКО и процесс набирал все большую популярность, так что я мучительно вспоминала, что бы еще такого полезного «из будущего» можно было бы сейчас воспроизвести для облегчения жизни нынешних не самых молодых матерей. Вспоминалось плохо, ведь в «прошлой жизни» у меня нужного опыта вообще не было — и это сильно раздражало. Из-за чего я все больше углублялась в работу, у меня все больше «не получалось» — и мне из-за этого становилось все хуже. Просто какой-то заколдованный круг я себе создала. Но когда Вася подошел ко мне перед сном, надев на манер плаща Викин кухонный фартук, и с мечом (пластмассовым, все же довольно мягким), я поняла, что что-то я делаю не так:
— Мама, тебя какие-то дяденьки обижают по селектору? Я слышал, что ты сильно на них ругалась… не ругайся, я тебя защитю! Я теперь всегда с тобой ходить буду и злых дядек мечом порублю!
— Защитник ты мой… Вась, а ты со мной в командировку на полгода съездить не хочешь?
Утром я у сестер Ястребовых поинтересовалась, кто из них готов со мной и Васей «отлучиться на полгодика из столицы». Те подумали, бросили монетку и чемоданы отправилась паковать Ника. Сережа мою инициативу воспринял без особого восторга, но все же согласился, что «такого взрослого парня надолго без матери оставлять было бы неправильно», хотя и без него Васе было бы не очень уютно. Но когда он спросил у сына, что ему хочется, вопрос был закрыт.
А Пантелеймон Кондратьевич, бегло просмотрев список вещей, которые я решила взять с собой, скрепя сердце согласился с тем, что ехать в Пхеньян мне нужно будет на поезде, и мне даже состав специальный под поездку выделили: был, оказывается, для подобных целей специальный эшелон. Бронированный, со своей электростанцией, с кучей дополнительных примочек (включая мощную радиостанцию) и с замаскированной системой ПВО с ракетами и пушками. Однако вагон ПВО все же было решено в состав поезда не включать, вместо него прицепили еще один «спальный вагон» — и первого сентября в час дня я, Вася и «сопровождающие ее лица» отправились с Ярославского вокзала в дальнюю дорогу. В длительную, но очень нужную стране командировку…
Глава 8
Путешествие через всю страну на поезде — это особый вид приключений. Особенно если ехать с пятилетним ребенком, что изрядно добавляет удовольствия как самому путешественнику, так и его соседям по вагону. И это мне еще крупно повезло в том, что Вася уже читать научился самостоятельно, так что периодически можно было и отдохнуть немного, так как читать сыну очень нравилось. Вообще-то о том, что он читать умеет, мы узнали еще больше года назад, причем случайно — и после долгих раздумий о том, как это случилось (ведь никто его вообще пока этому не учил) пришли к выводу, что это благодаря сказкам Сутеева. Точнее, «Сказкам и картинкам»: он, похоже, наизусть выучил постоянно читаемые ему «Под грибом» и «Три котенка» и как-то сопоставил слова с написанными под картинками черными закорючками.
Так что летом Вася потихоньку (и полностью самостоятельно) «проглотил» «Приключения Незнайки» и «Незнайку в Солнечном городе», а как раз к этому путешествию Сережа купил только что вышедшего «Незнайку на Луне». У меня в свое время была эта книжка (как раз первое издание, в синей обложке), а «здесь» книжку сразу выпустили «в коленкоре» на прекрасной бумаге. И «история иногда повторяется»: иллюстрировал книгу «опять» Генрих Вальк. Причем лично мне показалось, что замечательных иллюстраций стало даже больше, но все же в книге главное — это текст, а написанное Носовым хотя, вроде бы, и отличалось от того, что я помнила (хотя я-то помнила почти ничего, все же прошли уже многие десятилетия с тех пор, когда я ее читала), но все равно было гениальным. И Вася эту книжку читал с упоением — вот только в пять лет шило в заданном месте все равно не дает человеку возможности оставить окружающих в покое на достаточно продолжительное время — и сын вел себя спокойно лишь примерно до Владимира.
Да, поезд шел не по «классическому» маршруту, а вообще через Казань, и Лена мне сказала, что его пустили по другим дорогам, чтобы время сэкономить — но не потому, что «так короче», а потому, что дорога в это время была менее загружена. Именно в это время и именно в этот день — и я про себя лишь порадовалась,
Очень удобно: наш поезд ехал быстро — но это если в окошко смотреть. А если смотреть на Васю, то казалось, что поезд почти и не движется: между двумя остановками он успевал столько всякого сделать! Откровенно говоря, если бы не Ника, то я уже на второй день свихнулась бы — но у нее имелись свои методы пресечения «излишней активности» и у меня даже оставалось время и поработать. Хотя какая работа, если нет оперативной связи со службами? Разве что составление планов на будущее…
Впрочем, на второй день пути удалось и «на земле» поработать: поезд пошел по местам уже мне хорошо знакомым, и местные сотрудники КПТ (а так же местные руководители районов) «воспользовались случаем»: они подсаживались ко мне в одних остановках и выходили на следующих, и за это время мы успевали быстренько обсудить текущие проблемы и даже наметить пути их решения. Вообще-то это не было их «самостоятельностью», я все эти встречи заранее распланировала, но люди приносили мне столько новых данных, что за весь день у меня времени на отдых практически не оставалось. Но после того, как поезд миновал Свердловск (который пока не переименовали лишь потому, что не могли еще придумать новое ему название), «рабочие встречи» закончились и я занялась «перспективным планированием».
А перспективы в голове рождались прекрасные: чтобы их прочувствовать, было достаточно в окошки внимательно глядеть. Ну и на остановках с людьми разговаривать: хотя стоянки были только на больших станциях, в городах — но и там люди в курсе, чем окрестности живут. А жили люди очень по-разному…
Пристанционные поселки на Транссибе были — по крайней мере внешне — вполне современными, и почти в каждом торчала труба местной ТЭЦ. Небольшой и дровяной, а «дровянистость» подчеркивалась большими металлическими элеваторами, в которых хранились пеллеты: все же кучей их даже в сарае с непротекающей крышей хранить было нельзя: промокнут и развалятся. А неподалеку от большинства таких поселков и «метановые станции» были заметны: их было легко отличить по красивому (большей частью) зданию с газгольдером и установленных под навесом здоровенных баллонов-цистерн со сжатым газом: этого газа на энергетику, конечно, не хватит, а вот для обеспечения жилых домов вполне достаточно. Да и дома практически все были кирпичными, в основном «типовые», двухэтажные, отличающиеся от поселка к поселку разве что цветом местных кирпичей и цветом крыш. Так что даже из окна поезда было видно, что у людей в домах и центральное отопление есть, и наверняка водопровод, да и с электричеством проблем быть не должно — но это только у железнодорожников такая счастливая жизнь была. А вот пролетающие мимо поезда деревни выглядели все еще «не очень»: в основном там стояли привычные по другим «старым» деревням избы, торчащие над ними трубы намекали, что отапливаются они все еще печами — а иногда даже из поезда можно было увидеть колодцы с набирающими в них воду людьми. Это в любом случае было все же лучше, чем в деревнях, которые под германскую оккупацию попадали, но мне казалось, что за прошедшее с войны время все же можно было людям условия создать получше. Правда, при условии, что люди сами этого захотят…
А вот в последнем у меня уверенности не было: даже на Урале без мощнейших пинков «сверху», со стороны КПТ, народ самостоятельно нужного энтузиазма не проявлял. И причин, по моему «единственно верному» мнению тут было две. Первая — люди большей частью ждали, что «государство их обеспечит», ну хоть когда-нибудь обеспечит. А второй причиной было то, что большей части советских граждан было просто непонятно, что они сами могут сделать: ведь тот же дом выстроить не особо и сложно, а вот провести к нему все коммуникации… ведь даже по собираемой товарищем Струмилиным статистике на осень шестьдесят пятого года больше половины сел в стране не имели постоянных источников электроэнергии.