Оливер Твист
Шрифт:
— Вы наврное согласитесь со мною, — сказалъ Джайльсъ, — что только изгородь сдержала потокъ нашихъ чувствъ. Какъ только я перелзъ, такъ кровь моя сразу остыла.
По странному стеченію обстоятельствъ и остальные оба сознались, что въ ту же минуту они испытали такое же чувство. Было, слдовательно, очевидно, что всему причиной изгородь, особенно если принятъ во вниманіе моментъ такой перемны, ибо вс трое прекрасно помнили, что случилось это въ ту именно минуту, когда они увидли разбойниковъ.
Разговоръ этотъ происходилъ между двумя мужчинами, которые услышали воровъ и прохожимъ котельщикомъ, ночевавшимъ въ пристройк и присоединившимся
Ободряя себя такими разговорами, они все время тсно держались другъ къ другу и при малйшемъ шелест подозрительно осматривались кругомъ. Вс трое по окончаніи разговора поспшили къ дереву, позади котораго они спрятали фонарь, чтобы воры не видли огня и не знали бы въ какомъ направленіи имъ стрлять. Они взяли фонарь и во вс лопатки пустились домой. Долго еще посл того, какъ исчезли изъ виду очертанія ихъ фигуръ, мерцалъ вдали огонекъ, напоминая собой блуждающіе огоньки болотистой ночи.
Воздухъ становился холодне, предвщая приближеніе дня, и туманъ стлался по земл подобно густому облаку дыма. Трава была мокрая; тропинки и ямки были покрыты жидкой грязью и водой, сырой втеръ завывалъ глухо и тоскливо. Неподвижный и безчувственный Оливеръ все еще лежалъ тамъ, гд его положилъ Сайксъ.
Утро приближалось. Воздухъ становился боле рзкимъ и холоднымъ, какъ это всегда бываетъ передъ разсвтомъ, блдные признаки котораго еле мерцали на неб…. Ночь умирала, но день еще не рождался. Предметы, казавшіеся такими ужасными среди ночного мрака, принимали все боле и боле ясныя очертанія и свои обычный видъ. Дождь падалъ крупными, частыми каплями и шумлъ среди кустовъ, лишенныхъ уже листьевъ. Но Оливеръ не чувствовалъ, какъ онъ падалъ на него, и продолжалъ лежать безъ чувствъ и безъ сознанія на своемъ глиняномъ лож.
Но вотъ болзненный крикъ нарушилъ окружающую тишину и мальчикъ, крикнувъ, очнулся. Лвая рука его, крпко перевязанная платкомъ, болталась сбоку и вся повязка на ней была пропитана кровью. Онъ былъ такъ слабъ, что съ трудомъ приподнялся и слъ; оглянувшись кругомъ, онъ застоналъ отъ боли. Дрожа всмъ тломъ отъ холода и слабости, онъ сдлалъ усиліе, чтобы встать, но, вздрогнувъ съ головы до ногъ, снова упалъ на землю.
Полежавъ нсколько минутъ, Оливеръ почувствовалъ, что сердце его слабетъ и, подумавъ, что онъ непремнно умретъ, если по прежнему будетъ лежать здсь, ршился снова встать на ноги и попытаться идти. Въ голов у него шумло и онъ шатался изъ стороны въ сторону, какъ пьяный. Но онъ удержался на ногахъ и, опустивъ тяжелую голову на грудь, двинулся впередъ, самъ не зная, куда идетъ.
Мысли и виднія самымъ причудливымъ образомъ проходили въ его голов. Ему казалось, что онъ идетъ между Сайксомъ и Крекитомъ; они сердито смотрятъ… онъ ясно слышитъ ихъ слова… И когда онъ приходилъ въ себя, длая усиліе, чтобы не упасть, то ловилъ себя на томъ, что это онъ говорилъ съ ними. Затмъ онъ былъ съ однимъ Сайксомъ, какъ наканун; мимо нихъ проходили люди и онъ чувствовалъ, какъ разбойникъ сжимаетъ ему руку. Вдругъ онъ остановился при вид оружія… воздухъ задрожалъ отъ громкихъ криковъ и выстрловъ… передъ глазами блеснули огни… шумъ, грохотъ… Кто то поспшно
Тутъ онъ остановился и затмъ совершенно машинально пролзъ между перекладинами воротъ, а быть можетъ и изгороди, и вышелъ на дорогу. Дождь теперь усилился и привелъ его въ себя.
Онъ оглянулся кругомъ и увидлъ домъ, который находился такъ близко, что ему не трудно было добраться до него. Тамъ, быть можетъ, сжалятся надъ нимъ, а если не сжалятся, думалъ онъ, то все же лучше умереть вблизи человческаго жилья, чмъ въ открытомъ пол. Онъ собрался съ послдними силами и повернулъ къ дому.
Чмъ ближе подходилъ онъ къ нему, тмъ больше казалось ему, что онъ гд то раньше видлъ это. Онъ не помнилъ всхъ отдльныхъ подробностей постройки, но весь видъ ея былъ ему знакомъ.
Садовая стна…. На трав, въ саду, онъ упалъ ночью на колни и просилъ разбойниковъ сжалиться надъ нимъ. Да, это былъ тотъ самый домъ, который они хотли ограбить.
Оливеръ почувствовалъ невыразимый ужасъ, когда узналъ, наконецъ, это мсто и, забывъ свою рану и страданія, хотлъ бжать. Бжать! Онъ едва стоялъ на ногахъ, но будь онъ даже въ полной сил своихъ юныхъ лтъ, то и тогда ему некуда было бжать. Онъ толкнулъ калитку; она была не заперта и сразу распахнулась. Онъ поплелся по лужайк, взошелъ на ступеньки и слабо постучалъ въ дверь. Тутъ силы его оставили. Онъ опустился на ступеньки и прислонился спиной къ косяку двери.
Случилось такъ, что въ это самое время въ кухн сидли Джайльсъ, Бритльсъ и котельщикъ и наслаждались чаемъ и разными другими вещами, подкрпляясь посл усталости и ужасовъ прошлой ночи. Мистеръ Джайльсъ, собственно говоря, не имлъ привычки слишкомъ фамильярничать съ низшими слугами, къ которымъ онъ, правда, относился привтливо, но всегда держалъ себя такъ, чтобы они никогда не забывали его боле высокаго положенія въ обществ. Но смерть, пожаръ и грабежъ заставляютъ людей снисходить другъ къ другу. Вотъ почему мистеръ Джайльсъ сидлъ на кухн, положивъ ноги на ршетку очага и облокотившись лвой рукой на столъ, тогда какъ правой дополнялъ при случа свой разсказъ о ночномъ нападеніи, который его собесдники (главнымъ образомъ кухарка и горничная) слушали съ напряженнымъ вниманіемъ.
— Было больше половины второго, — говорилъ мистеръ Джайльсъ, — ну, клясться не буду, что это такъ, могло быть и около трехъ, — я проснулся вдругъ, повернулся на кровати, вотъ такъ, (мистеръ Джайльсъ повернулся на своемъ стул и, взявъ уголъ скатерти на стол, прикрылся имъ, какъ бы одяломъ) и тутъ мн послышался какой-то шумъ.
Въ этомъ мст разсказа кухарка поблднла и попросила горничную закрыть двери; горничная попросила Бриттльса, тотъ котельщика, а котельщикъ сдлалъ видъ что не слышитъ.
— Послышался какой-то шумъ, — продолжалъ мистеръ Джайльсъ. — Сначала я сказалъ себ, что это такъ только, почудилось мн и собрался уже снова заснуть, когда опять услышалъ шумъ и на этотъ разъ совсмъ ясно.
— Какой шумъ? — спросила кухарка.
— Такъ, будто что то зашуршало, — отвчалъ мистеръ Джайльсъ, оглядываясь кругомъ.
— Нтъ… мн кажется, онъ походилъ на шумъ, когда трутъ теркой о желзо, — поправилъ Бриттльсъ.
— Если «вы» слышали, сэръ, то разумется да, — сказалъ мистеръ Джайльсъ, а по моему шуршало. Я откинулъ одяло, — продолжалъ Джайльсъ, — слъ на кровати и прислушался.