Опричник
Шрифт:
И особый упор на донесение линии партии до народа делался на западных рубежах, в Смоленске, Пскове, Луках, Новгороде. В городах пограничных, тесно связанных с иностранными купцами. А уж они, как сороки, разнесут всё по свету, и даже бесплатно. Двух зайцев одним ударом.
В слободе снова было шумно. Тренировки и занятия мы возобновили на следующий же день после возвращения из поездки, и теперь над зеленеющим полем целыми днями гремели выстрелы. Освежить знания никому не помешает, хоть я и надеялся, что они никому не пригодятся в нашей работе.
Штурмовые тройки слаженно и чётко проходили выстроенные
Моё появление не осталось незамеченным, тут же все засуетились, Харитон подбежал ко мне, чтобы взять поводья и отвести лошадь в конюшню, дежурные, переминаясь с ноги на ногу, ждали возможности доложиться. Ничего нового или особенного за время моего отсутствия произойти не могло, тем более, что большая часть опричников присутствовала на казни, наблюдая за порядком, а в слободе остались только суточный наряд и провинившиеся в чём-то штрафники.
— Местные есть? Москвичи? — громко спросил я, не спеша вылезать из седла. — Подворье князя Хохолкова знает кто?
— Я! Я знаю! — воскликнул Харитон.
Я сделал вид, что не замечаю его поднятой руки. Пожалуй, стоило дождаться вечера, когда вернутся все остальные, но я решил не тянуть с этим делом.
— Ну? Мишка, ты же здешний! — сказал я.
— Не знаю такого, Никита Степаныч, — ответил опричник.
— Я! Я знаю, боярин! — нетерпеливо, чуть не подпрыгивая на месте, воскликнул Харитон.
Доверять ярыге не хотелось, но других желающих не было.
— Объяснить сможешь? — спросил я. — Как добраться туда.
— Не-а. Показывать надо, — ответил ярыга.
Я скривился так, будто прожевал неспелый лимон целиком. Ладно, если нет другого выбора… Придётся идти с ним.
Глава 17
С собой на это дело я взял не только Харитона. Ярыга годился только на то, чтобы указывать путь, и когда мы доберёмся до места, я планировал отправить его восвояси, обратно в слободу, заниматься делами насущными. Помогать же мне должны были три тройки штурмовиков. Я счёл это число достаточным. Московские подворья не столь велики, чтобы брать с собой полсотни людей.
Хотя можно было бы, конечно, поднять всех в ружьё. Обложить подворье Хохолкова со всех сторон, чтобы не ушёл ни огородами, ни через забор, навалиться со всех сторон одновременно, поднять суматоху, начать пальбу и погром.
Вот только это простейший, но не лучший вариант. Учитывая склонность служилого сословия к сопротивлению и побегу. Поэтому я хотел сперва попытаться решить дело мирно, вызвать Хохолкова, так сказать, с вещами на выход. Дескать, царь желает видеть. Не уверен, что князь мне поверит, учитывая, что он и выступал заказчиком распускаемых слухов обо мне, но попытаться стоило. Скорее всего, меня даже не пустят на порог.
Мы ехали верхом по московским улочкам, горожане провожали нас настороженными взглядами. К
Ярыга тоже ехал верхом на меринке, впереди нашей процессии. Формально он тоже состоял на опричной службе, но я не считал его одним из нас. Харитон указывал дорогу к подворью князя Хохолкова, из всех нас он единственный знал Москву настолько хорошо. Уверен, её злачные места Харитон знал ещё лучше.
— Далеко ли до него ещё? — спросил я.
— Неблизко, — сказал ярыга.
Мы и так добрались уже до самого Китай-города. Похоже, княжеское подворье находилось с другой стороны, на западе Москвы, хотя в моё время это всё могло считаться центром. В любом случае, повезём мы его не в слободу, а в Кремль, всё в ту же Беклемишевскую башню, вновь подкидывая работы царским заплечных дел мастерам. Царь, впрочем, велел мне самому поспрашивать князя, и я допрошу его со всей изобретательностью. ТА-57 ещё не изобрели, другу позвонить не получится, но помощь зала и другие подсказки позволят князю ответить на любые мои вопросы.
Подворье Хохолковых находилось под защитой стен Китай-города, довольно близко к Кремлю, по соседству ещё с несколькими похожими подворьями. Князья и бояре, приезжая в Москву, останавливались не на постоялых дворах и не в гостях у кого-то, а предпочитали иметь собственное жильё, пусть даже большую часть года оно пустовало. И недвижимость в центре Москвы показывала высокий статус ничуть не хуже, чем в моём времени. Стоила она тоже баснословных денег.
Высокий тын из ошкуренных жердей, аккуратно подогнанных друг к другу, не позволял заглянуть внутрь, ворота с надвратной иконой оказались затворены. Мы дважды проехали мимо, разглядывая подворье со всех сторон.
— Оно? Уверен? — спросил я у Харитона.
— Вот те крест, боярин, — размашисто перекрестился он.
— Может, сбежать успел?.. — предположил я. — А ну, Харитон, иди у местных разузнай тихонько. Тут князь или нет. Государь говорил, что в Москве он.
Ярыга кивнул, спешился, поправил мятую шапку на голове, трусцой отправился к соседнему двору. Я, сидя в седле, разглядывал забор и ворота, поправлял пистоли, пытался заглянуть в окна двухэтажного дома, хотя заглядывать в них было бесполезно. Через маленькие слюдяные пластинки, вставленные в решётчатую раму, даже изнутри что-то разглядеть было сложно. Хохолков был не настолько богат, чтобы позволить себе стекло. На Руси стекольных заводов пока не было, а закупать импортное не мог себе позволить даже князь. Вот и ещё одна идея для внедрения. Научиться выдувать стекло, и можно озолотиться.
Остальные опричники напряжённо ёрзали в сёдлах, с подозрением глядя на прохожих и местных жителей. Мимо нас величаво прошла дородная женщина с вёдрами на коромысле. С полными, к счастью.
Вскоре вернулся Харитон.
— Говорят, у себя, не видели, чтоб отъезжал куда, — торопливо сказал он. — Оно ведь, этсамое, свиту княжескую вся улица видит, тайком не уйти.
Я бы с этим поспорил. Было бы желание, а уж сбежать можно хоть под личиной нищего, хоть в женском платье, как Керенский.