Опричнина
Шрифт:
Уже давно историкам бросалось в глаза сходство летописной записи о наделении поместьями тысячи опричников с указом 1550 г. об испомещении «избранной тысячи». По мнению С.Ф. Платонова, в 1565 г. Грозный лишь «повторил то, что было сделано им же самим за 15 лет перед тем» [1553] . Более осторожно высказал ту же мысль М.В. Довнар-Запольский, писавший, что «основная мысль», руководившая переселением служилых людей в 1550 г., была та же, которая руководила Грозным при устроении им опричнины, но Избранная рада эту идею проводила мягче и осторожнее» [1554] . С.Ф. Платонову и М.В. Довнар-Запольскому резко возражал С.Б. Веселовский, решительно отрицавший какую-либо связь между указом 1550 г. и учреждением опричнины. Однако его отрицание преемственности между проектом реформы середины XVI в. и преобразованиями 60-х годов основывалось на неверном понимании существа предполагавшегося испомещения тысячников, которое автор сводил лишь к увеличению кадров «ответственных исполнителей центрального правительства» [1555] . На самом же деле то, что не удалось осуществить в 1550 г. Избранной раде, в изменившихся исторических условиях и иными средствами достиг Иван Грозный в годы опричнины. В обоих указах сходна их основная социальная сущность-стремление упрочить экономические позиции дворянства, т. е. тех кругов класса феодалов, которые являлись опорой централизаторской политики. Как в 1550, так и в 1565 г. правительство хотело укрепить владельческое положение наиболее преданной ему части дворянства путем персонального отбора. Это укрепление оно видело в наделении служилого люда поместьями. Но дальше начинаются уже существенные различия, объясняющиеся изменившимися социальными и политическими условиями, в которых проходило в стране введение опричных порядков. В 1550 г. Избранная рада предполагала ограничиться дополнительным наделением значительной части дворовых детей боярских (т. е. верхушки
1553
Платонов С.Ф. Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI–XVII вв. М., 1937. С. 109.
1554
Русская история в очерках и статьях / Под ред. М.В. Довнар-Запольского. Т. II. Киев, 1913. С. 219–220.
1555
Веселовский С.Б. Первый опыт преобразования центральной власти при Иване Грозном // ИЗ. 1945. Кн. 15. С. 57, 61 и др.
Наряду с черными, дворцовыми и владельческими землями в опричнину был взят юго-западный район города Москвы, главным образом тот, где сосредоточены были дворцовые службы: Чертольская улица, Арбат и половина Никитской. Перешли в государев удел и дворцовые слободы у Воронцова поля (Ильинская, под Сосенками, Воронцовская и Лыщиковская). Предписывалось, чтобы во всех этих улицах и слободах жили только бояре, дворяне и приказные люди, «которых государь поймал в опришнину, а которым в опришнине быти не велел, и тех ис всех улиц велел перевести в иные улицы на посад» [1556] .
1556
ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 395.
Первоначально царский опричный двор предполагалось построить в Кремле на заднем дворе, на месте, где ранее были хоромы царицы и двор Владимира Андреевича [1557] . Однако 1 февраля 1565 г. хоромы князя Владимира сгорели [1558] , и царь отдал распоряжение соорудить себе дворец с каменной оградой за пределами Кремля «меж Арбатские улицы и Никитские». Новый двор находился на Воздвиженке против теперешнего Манежа [1559] . Опричный дворец располагался на месте двора Михаила Темрюковича (двор сгорел еще весной 1564 г. [1560] ), и, возможно, именно с этим обстоятельством связана легенда о том, что брат жены Ивана IV нашептал ему мысль о введении опричнины. Опричный двор сделался центром управления государева удела. Здесь размещалось здание приказов, располагались караулы. Впрочем, все дворцовые сооружения сгорели во время московского пожара 1571 г. [1561]
1557
ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 396.
1558
ПСРЛ. Т. ХШ, 2-я пол. С. 395. По сообщению другого летописца, царь в 1566 г. «перевезся жити за Неглинну реку на Воздвиженскую улицу, на Арбат, на двор князь Михайловской Темрюковича, и изволил государь на том дворе хоромы себе строити царьские и ограду учинити, все новое ста-вити» (Тихомиров М.Н. Малоизвестные летописные памятники XVI в. // ИЗ. 1941. Кн. 10. С. 89; ГИМ. Собр. Уварова. № 593. Л. 1222 об.; ГПБ. FIV. № 228. Л. 69).
1559
ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 401; Забелин И.Е. Опричный дворец царя Ивана Васильевича (с планом) // Археологические известия и заметки / Изд. Моск. археолог, о-вом. Т. I № II. М., 1893. С. 416.
1560
ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 382.
1561
Штаден. С. 107–109. Позднее он был построен «за Неглинною на Петровке» (Пискаревский летописец. С. 76 [ПСРЛ. т. 34. С. 190]).
Не вся программа, начертанная в указе о введении опричнины, в жизни была осуществлена. Перечисленные в нем земли действительно вошли в состав государева уд еда. Но следов выселений из опричных территорий сохранилось немного. Подобные факты известны по преимуществу в земских уездах и связаны главным образом о опалами. С опричных земель выселялись лица, так или иначе связанные со старицким домом. Так, выселения производились в Вышгороде, до 1563 г. принадлежавшем князю Владимиру Андреевичу. В марте 1566 г. Федор Григорьевич Желтухин получил земли в волостях Вохне и Раменейце взамен своих вышегородских владений [1562] . Из Можайска был выслан уже до 2 октября 1567 г. Яков Молчанов сын Кишкина [1563] . Выселен был также в 1565/66 г. из родового суздальского сельца Петрова городища Иван Семенович Черемисинов, а сельцо получили опричники Семен и Тимофей Вяземские [1564] . Андрей Иванович Румянцев взамен своего суздальского владения получил вотчину в Ярославском уезде [1565] . Суздальцам уже к 1566/67 г. раздавались земли в Кашине [1566] . Из Суздаля до 1566/67 г. выселено несколько Хвостовых (в опале) и Краснослеповых [1567] . Впрочем, переселение Хвостовых находится, возможно, не столько в связи со взятием Суздаля в опричнину, сколько с опалой на них. Из семейства Пыжовых-Хвостовых было казнено более десятка лиц, многие из которых служили даже не по Суздалю, а по Новгороду и Торжку. Что речь должна идти не о «новгородской измене», а более ранней опале, ясно вытекает из испомещения опальных Хвостовых в «казанской землице» в 1565/66 г. После снятия опалы несколько Хвостовых (Марья Ивановна с детьми Богданом, Иваном и Баженом) уже к 1566/67 г. получили «против суздальские вотчины» «землицу» в Муромском уезде [1568] , которую в 1574/75 г. переуступили Троице-Сергиеву монастырю [1569] .
1562
Садиков П.А. Из истории опричнины XVI в. № 4. С. 185. Позднее эти владения были проданы им Б.Н. Беклемишеву (ГБЛ. Троицкое собр. № 530. Док. 76–78). Ф.Г. Желтухин еще в 1562 г. получил от князя Владимира им-му нитетную грамоту на свои вышегородские владения (Там же. Док. № 136).
1563
Садиков П.А. Из истории опричнины XVI в. № 21, 24, а также 26.
1564
АГР. Т. I. № 84. С. 237–238. О Черемисинове подробнее см.: Кобрин В.Б. Несколько документов по истории феодального землевладения в XVI в. в Юрьев-Польском уезде // АЕ за 1957 г. М., 1958. С. 477.
1565
ЦГАДА. Ф. 1209. № 582. Л. 43 об.
1566
Сухотин Л. М. Земельные пожалования. С. 12.
1567
Садиков П. А. Из истории опричнины XVI в. № 8,10,58.
1568
Садиков П. А. Из истории опричнины XVI в. № 10. С. 200.
1569
Садиков П. А. Из истории опричнины XVI в. № 65,68.
Взятие в опричнину Можайска и Вязьмы не имело никакого отношения к разгрому княжеско-боярских вотчин, ибо в этих районах вообще не существовало крупного привилегированного землевладения. После присоединения Смоленска и Вязьмы местные феодалы в значительной части («литва дворовая») оттуда были выселены, на их место поселены служилые люди из центральных районов страны, а много земель оставалось еще лежащими втуне. Сходные условия были в Козельске, Белеве и Перемышле, где в результате русско-литовоких войн и крымских набегов много земель были залежными. Все основные уезды, изобиловавшие вотчинами феодальной аристократии (Москва, Стародуб, Ярославль, Переславль-Залесский и др.), оказались за бортом опричнины.
С.Б. Веселовский убедительно доказал, что взятие в государев удел Суздаля также не связано о искоренением там землевладения потомков удельных княжат (как то думал С.Ф. Платонов) [1570] . Да и вообще вряд ли Суздальский уезд был «сплошь» опричным [1571] . Но конечно, нельзя сказать,
1570
Веселовский С.Б. Учреждение С. 88–90. В дипломной работе, защищенной в МГИАИ, Н.К. Фомин обосновал вывод о том, что основную массу землевладельцев Суздальского уезда составляла служилая мелкота. Он использовал для этой цели писцовые книги 20-х годов XVI в. (Фомин Н.К. Писцовые книги Суздальского уезда 20-х годов XVI в. как источник по истории землевладения. М., 1969. Рукопись), [Частично результаты исследования опубликованы: Фомин Н.К. Социальный состав землевладельцев Суздальского уезда // Россия на путях централизации. М., 1982. С. 89–94].
1571
Садиков П.А. Очерки…. С. 128.
1572
Веселовский С.Б. Учреждение… С. 90.
Если с включением в опричнину уездов и волостей, перечисленных в указе 1565 г., все как будто более иди менее ясно, то история дальнейшего роста опричной территории представляется чрезвычайно сложной. Таубе и Крузе сообщают, что «спустя короткое время» после учреждения опричнины Иван Грозный взял к себе «княжества Ростов, Вологду и Белоозеро», а следующей зимой (т. е. в самом конце 1565 г.) Иван IV взял «области Кострому, Ярославль, Переславль, Галич, Холмогоры, Каширу (Кассина), Плес и Буй (Бой), в которых жило больше 12 000 бояр, из коих взял он в свою опричнину не свыше 570. Остальные должны были тронуться в путь зимой среди глубокого снега» [1573] .
1573
Таубе и Крузе. С. 36. Это сведение очень путанно. Ростов и Кашира в опричнину вовсе не входили. Вологда и Холмогоры взяты были, вероятно, при ее учреждении, а Белоозеро много позднее (и то не полностью). Рассказ Таубе и Крузе интересен как свидетельство современников, наблюдавших опальные и опричные переселения во всех этих землях, но не понявшие их смысл.
Это сообщение породило самые противоречивые оценки в исторической литературе. С.Ф. Платонов считал, что Ярославль и Переславль-Залесский попали в опричнину примерно в середине 70-х годов XVI в. [1574] Публикация дел Поместного приказа 1611 г. дала основания Л.М. Сухотину пересмотреть эту точку зрения. Л.М.Сухотин в ранней работе датировал переход Ярославля в опричнину временем между 7073 (1564/65) и 7077 (1568/69) гг. [1575] , а позднее принял дату Таубе и Крузе [1576] . К 1567–1568 гг. относит этот переход С.Б. Веселовский, оговариваясь, что выселение носило «характер персонального пересмотра людей и их землевладения» [1577] . По П.А. Садикову, «в Ярославле опричнина начала действовать, по-видимому, с 1565 г.» [1578] . Наконец, В.Б.Кобрин пришел к выводу, что до 1568/69 г. Ярославль не мог быть опричным и в 1567–1569 гг. составлялись особые писцовые книги в связи с предполагавшимся переходом Ярославского уезда в государев удел [1579] . Во всяком случае еще летом 1567 г. в Ярославле размежевывали земли князей Фуниковых и Кемских, которые никогда опричниками не были [1580] .
1574
Платонов С.Ф. Очерки… С. 108, 114.
1575
Сухотин Л.М. К вопросу об опричнине//ЖМНПр. 1911.№ И. С. 55–67.
1576
Сухотин Л.М. К пересмотру вопроса об опричнине. VII–VIII // Зап. Рус. науч. ин-та в Белграде. Вып. 17. Белград, 1940. С. 133.
1577
Веселовский С.Б. Учреждение… С. 91–98.
1578
Садиков П.А. Очерки… С. 189.
1579
Кобрин В.Б. К вопросу о времени включения в опричнину Ярославского уезда // Краеведческие записки Ярославо-Ростовского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника. Вып. 4. Ярославль, 1960. С. 94–97.
1580
Кобрин В.Б. К вопросу о времени включения в опричнину Ярославского уезда // Краеведческие записки Ярославо-Ростовского историкоархитектурного и художественного музея-заповедника. Вып. 4. Ярославль, 1960. С. 95.
Обратимся к источникам. По данным писцовых книг 1564/65 г., в Ярославском уезде владели селами, деревнями следующие князья Засекины: Михаил Федорович Засекин Черный, Андрей Лобан Петрович Солнцев, Дмитрий Васильевич Солнцев [1581] . Сельцо Любимово М.Ф. Засекина было взято «в опришнину» и еще до московского пожара 1571 г. («как государь… опришнину отставил») передано Ивану Андрееву Долгово-Сабурову, вотчины которого царь в свою очередь «в опришнину… велел поимати, а нас из Ярославля велел выслати вон». Это было в 1568/69 г. [1582] Обычно считается, что речь идет о взятии в опричнину всего Ярославского уезда. Основанием для этого служит послушная грамота 1576 г., в которой говорится, что царь пожаловал князя Данила Ивановича Засекина, дал ему ряд деревень Владимирского уезда «против его Ярославские вотчины, что у него взято с городом с Ярославлем вместе» [1583] . Этот текст породил представление о том, что потери князьями Засекиными родовых вотчин связаны с переходом Ярославля в опричнину [1584] . П. А. Садиков обратил внимание также на то, что в 7073 г. подьячий Максим Трифонов «отписывал вотчины ярославских князей» и составлял «отписные книги», т. е. в Ярославле опричные понятия вводились уже в 1564/65 г. [1585] Этот довод справедливо отвел В.Б. Кобрин, заметивший, что земли княжат могли отписываться и без того, чтобы весь уезд становился опричным [1586] .
1581
Сухотин Л.М. Земельные пожалования… С. 1, 4,5.
1582
Сухотин Л.М. Земельные пожалования… С. 30, 31. По писцовой книге 1577/78 г. мы узнаем, что вдова Ивана Владимировича Засекина княгиня Дарья получила вместо ярославского села Новленского (принадлежавшего ее сыну Ивану) вотчину в Коломенском уезде (ПКМГ. Ч. 1, отд. I. С. 546).
1583
ААЭ. Т. I. № 290. С. 355. В грамоте, кстати, не говорится ни об опричнине, ни о том, когда была взята на государя ярославская вотчина Д.И. Засекина. В связи с этим С.М. Каштанов замечает: «…не было ли порождено выражение «з городом вместе» в грамоте 1576 г…. взятием Ярославля в удел в 1576 г.?» (Каштанов С.М. О внутренней политике Ивана Грозного в период «великого княжения» Симеона Бекбулатовича // Тр. МГИАИ. Т. 16. С. 431).
1584
Садиков П.А. Очерки… С. 158.
1585
Исторические акты Ярославского Спасского монастыря И.А. Вахрамеева Т. I. М., 1896. № XXXVII (упоминается в грамоте от ноября 1565 г.); Садиков П.А. Очерки… С. 159–160.
1586
Кобрин В.Б. К вопросу… С. 94.
Материалы казанских, свияжских и ярославских писцовых книг позволяют рассеять тот туман, которым окутана судьба Ярославля в годы опричнины. После того как в мае 1565 г. царь Иван «опалился» на многих ярославских, стародубских и других княжат, уже к осени опальные люди получили поместья в Казани и Свияжске. Среди свияжских помещиков находился упоминавшийся выше Д.В. Солнцев [1587] . Владения князей, сосланных в Казань, забирались на государя — именно в этой связи, и ни в какой другой, составлялись «описные книги» Максима Трифонова, который, кстати сказать, отписывал и вотчины опальных стародубских княжат [1588] . Исследователей смущал странный факт, почему Солнцевы позднее настаивали, что им до «московского пожару» вотчин «не давано нигде», хотя Сабуровы утверждали обратное [1589] . И действительно, Солнцевы вотчин не получали, их пожаловали поместьями, но об этом они предпочитали умалчивать.
1587
ЦГАДА. Ф. 1209. № 432. Л. 178–178 об. О судьбе Солнцевых-Засекиных см. также: Скрынников Р.Г. Опричная земельная реформа Грозного 1565 г. // ИЗ. Кн. 70.1961. С. 225–226.
1588
Рождественский С.В. Служилое землевладение в Московском государстве XVI века. Спб., 1897. С. 175.
1589
Сухотин Л.М. Земельные пожалования… С. 4–5.