Орлиное гнездо
Шрифт:
Ждать им пришлось недолго: в коридоре раздался топот многих пар ног, а следом лязг оружия. Албу взвился на ноги; Иоана вскочила тоже, распахнув глаза. – Не начинать драку! – крикнула она своим валахам через дверь. – Люди султана хотят со мной говорить!
За дверями на миг наступила тишина.
Потом зазвучал голос, который Иоана почти ожидала услышать. Она рассмеялась, не в силах сдержаться.
– Княгиня Иоана! Иоана, дочь Раду! – крикнул молодой мужской голос по-валашски, с турецким выговором.
– Абдулмунсиф! –
Турку же было совсем не до смеха. Он долго молчал, собираясь с духом, - а потом заговорил снова: Иоана поняла, что Абдулмунсиф подошел совсем близко, приник лицом к дверям, разделявшим их.
– Кадын-эфенди! Великая госпожа! – воскликнул турок взволнованно. – Я пришел от имени султана предложить тебе почетное положение! Мехмед Фатих восхищен твоей доблестью и мудростью, и он сказал…
Иоана ждала, с уничтожающей усмешкой на устах.
– Он сказал, что сохранит тебе жизнь и свободу и всемилостивейше возьмет под свое покровительство! Султан даже не велит тебе отказаться от Христа, у нас живет много христиан!
– Не велит мне – как тебе, Штефан? – громко спросила Иоана.
Турок ошеломленно замолчал.
– Где же султан предлагает мне убежище? – спросила княгиня.
Албу закатил глаза и зарычал.
– Я выпущу ему кишки! – проревел валах.
Абдулмунсиф, опять помолчав – перемолчав излияния Албу, - крикнул:
– Я дам тебе убежище в Эдирне, прекраснейшей столице нашей империи, княгиня Иоана! Ты сохранишь своего бога! Ты вошла в мое сердце, как твой Христос!
Иоана взглянула на ворника, который едва стоял на месте от негодования, - и проговорила, смеясь:
– Я сохраню Христа, живя в его гареме. Как чудно, Албу!
– Кисмет, госпожа! Помни кисмет! – отчаянно крикнул Абдулмунсиф. Иоана усмехнулась.
– Мне кажется, что он там плачет, - сказала княгиня своему воину.
Потом крепко схватила верного слугу и друга за плечо.
– Албу, помоги мне! – страстно воскликнула она. – Ты готов? Мне нельзя сделать это самой!
– Да, - сказал Албу, склонив голову.
Он глядел на нее с бесконечной болью и гордостью.
Иоана торопливо сняла доспехи, подбитую мехом кожаную куртку; Албу помогал ей. Потом княгиня извлекла и вручила воину свой серебряный кинжал, висевший на поясе.
Она рывком разорвала на груди рубашку. – Не промахнись, - дрожащим голосом сказала Иоана и схватилась за надежные плечи Албу.
Он на несколько мгновений крепко прижал государыню к себе; потом, ослабив обьятия, приставил кинжал к ее сердцу.
Иоана возвела очи горе - и за миг до того, как вонзился кинжал, увидела белые стены, златые купола и кипарисовые рощи града Господня. Из райских кущ ей улыбнулся лик Христа с солнечными волосами, в свадебном венке из золотых листьев; и Иоана вскрикнула от восторга,
Албу прижимал к себе княгиню, пока ее тело билось в судорогах; когда тело обвисло на его руках, поднял Иоану и положил на постель.
– Валахия мертва, - пробормотал он, глядя на возлюбленную. Потом ворник склонился над госпожой и крепко поцеловал в губы. Слезы его сбегали на ее лицо.
Албу отошел от смертного ложа, наклонился и поднял меч Миклоша Кришана. Он услышал, как вздрогнула от удара дверь.
– Ну же, вперед, - пробормотал ворник сквозь зубы.
Последовал еще удар, потом еще; и, наконец, двери распахнулись. Турки ворвались в спальню княгини, торжествуя полную победу; но ворник успел зарубить нескольких победителей, пока не пал сам. Абдулмунсиф, державший в руке окровавленную саблю, впереди всех подбежал к ложу Иоаны; и застыл как вкопанный – отчаяние исказило его лицо.
– О горе мне, - пробормотал турок, выронив оружие; он упал на колени и закрыл лицо руками. – О горе!..
Абдулмунсиф царапал себе щеки и ничего больше не видел, не понимал, раскачиваясь из стороны в сторону. И тут вперед выбежал князь Раду Дракула, оттолкнув с дороги самого султана. Болезнь уже успела оставить неизгладимые следы и на лице его, и в его разуме. Раду чел Фрумош поднял меч.
– Прекраснейший из прекрасных, дозволь мне! – пронзительно крикнул валашский князь; и, извернувшись, с воплем нанес страшный удар, отрубив Иоане голову.
========== Глава 67 ==========
Василика, любимая прислужница княгини, сидела, сжавшись в комочек, в кладовой, и всхлипывала, закрыв голову руками. Она слышала, как по всему дворцу кричали и стонали женщины, ставшие жертвами турок. Девушка молилась, чтобы к ней поскорее пришла смерть, которая защитит ее от бесчестья; и желала скорой смерти своей княгине, для которой тоже не чаяла спасенья.
И вдруг дверь кладовой распахнулась; на пороге возник турок с безумными голубыми глазами, с расцарапанным в кровь лицом. Василика истошно закричала, отпрянув к стене; но турок схватил ее за шиворот и рванул к себе, зажав ладонью рот.
Василика попыталась укусить его, но враг приглушенно крикнул:
– Тихо! Я тебя не трону!
И тут Василика узнала его – это был один из придворных, крещеный осман.
– Что с княгиней? – вскрикнула она.
– Ты можешь помочь ей! – горячим шепотом ответил турок. – Только иди со мной и не болтай, если хочешь жить!
Он схватил служанку за руку и вытащил из кладовой; Василика впилась зубами в губу, чтобы не кричать. До нее издали, явственнее, чем прежде, опять донесся грубый турецкий говор и женский плач. Девица вся сжалась в страхе перед неотвратимой участью своего пола.