Основные произведения иностранной художественной литературы. Азия. Африка

Коллектив авторов

Духовный сын Соманады, Утпаладева большую часть своих философских произведений, главное из которых — «Осознание Влацыки», посвятил разъяснению, пропаганде и дальнейшему развитию взглядов учителя.

Поэтические творения Утпаладевы одновременно вершина и закат санскритского периода бхакти. Ни один из многочисленных последователей и подражателей не сумел даже приблизиться к совершенным и изысканным по форме стансам Утпалы. Его стихи никогда не были плодом холодного расчета или результатом тщательной и долгой работы. Рождаемые в порыве вдохновения, они никогда не фиксировались автором. Уже после смерти Утпаладевы его ученики собрали и записали его творения, сведя их в огромную, в двадцати частях, поэму — «Цепь славословий Шиве».

Гимны, входящие в поэму, написаны различными

размерами (от 8-сложного ануштубха до 21-сложного пракрита) и посвящены восхвалению бесчисленных атрибутов Шивы как абсолютного божества. Каждое двустишие — это законченная маленькая поэма, необычайно сложная по смыслу, отточенная по форме.

Литература о писателе

Kaul J. Kashmiri Poetry // Jammu and Kashmir University Review. — Sringar, 1960.

БИЛХАНА (XI в.)

Средневековый поэт, о нем упоминает уже Калхана (XII в.) в своей хронике «Река царей» (VII, 937). Довольно много сведений о жизни поэта содержится в последней главе его собственной исторической поэмы «Жизнь царя Викрамы», написанной им во время его пребывания при дворе чалукского царя Викрамадитьи VI (1076–1127). Билхана родился в селении Конамукха близ г. Праварапуры в Кашмире. Образование по поэтике и грамматике он получил от своего отца, ученого брахмана и грамматиста, написавшего комментарий к «Махабхашье». Отца его звали, согласно данным «Catalogus Catalogorum» Ауфрехта, Джьештхакалаша (Раджакалаша, Муктикала-ша), мать — Нагадеви, братьев — Иштарама и Ананда. В поисках славы и богатства Билхана отправился в странствия по Индии, как раз в то время, когда на трон Кашмира взошел царь Калаша (годы царствования 1063–1089). Следовательно, расцвет творчества поэта должен приходиться на вторую половину XI в.

Вскоре слава его распространилась по всей Индии, чему в немалой степени способствовали его передвижения от одного двора к другому. Видимо, не случайно он был приглашен наставником к юной принцессе Чампавата (также называемой Чандралекха, Шашикала и Видья), дочери гуджаратского царя Вайрасинхи. Учитель и ученица, как повествуется в южной версии поэмы, имели неосторожность полюбить друг друга. Разгневанный царь отправляет Билхану в тюрьму, и вот уже несчастному советуют в последний раз вознести молитвы богам перед казнью. Однако вместо молитв с его уст срываются причитания, монотонно начинающиеся словами: «Я все еще помню ее…», полные как глубокой страсти и скорби, так и безграничной нежности и веры в то, что в последующем рождении они вновь встретятся. Царевна готова покончить с собой, и только вмешательство царицы гасит гнев царя и венчает дело счастливой развязкой — свадьбой и приданым в полцарства.

Д-р Бюлер так охарактеризовал творчество Билхану: «Его сочинение заслуживает того, чтобы быть спасенным от забвения… он обладает искрой поэтического огня. Подлинно прекрасные строфы обнаруживаются в каждом стихе. Стих Билханы легок, музыкален, а язык — прост».

Билхана кавья

Билхана создал одно из лучших произведений индийской средневековой лирики — поэму, называемую «Билхана кавья», «Чаурапанчашика» или «Шашикалапанчашика». Поэма имеет три редакции, но, несмотря на широчайшую популярность Билханы и его творения, только пять стихов являются общими для всех трех редакций. Вероятно, «Билхана кавья» только частично является произведением Билханы. В полном виде — в 164 строфах — оно сохранилось в южной редакции, но шире распространено в сокращении — в 50 строфах. И. Д. Серебряков считает, что фрагмент поэмы, содержащий плач ведомого на казнь, настолько впечатлял слушателей и читателей, что приобрел самостоятельное значение и стал фигурировать как отдельное произведение. «Чаурапанчашика» неоднократно перерабатывалась на санскрите (Видьясундари) и на бенгали (Биддешундор, Аннадамангала). В XVI в. появился перевод на гуджарати, в 1671 г. — на маратхи и т. д. В конце XIX в. поэма была переведена на английский язык Э.Арнольдом.

Литература о писателе

Серебряков И.Д. Памятники кашмирской

санскритоязычной литературной общности. — М., 1982,- С. 19–21.

Loela Shiveshwarkar. The Pictures of the Chaurapailch"asik"a. A Sanskrit love lyric, «The National Museum». — New Delhi, 1967,— 59 p.

Sir Edwin Arnold. The Chaurapailch"asik"a. An Indian Love-Lament, Ms. facsimile. — London, 1896. — 60 p. Tadpatrikar S. N. Chaurapailch"asik"a — An Indian Love-Lament of Bilhana Kavi, critically edited with Introduction, Notes, Translation and Appendices. — 2 ed. — Poona: Oriental Book Agence, 1966.

КШЕМЕНДРА (XI в.)

Поэт и теоретик литературы, оставил значительное литературное наследие, в котором особо важное место занимают его сатиры «Расписание», «Наслаждение искусством», «Сокрушение гордыни», «Советы и наставления» и «Венок шуток». В этих произведениях Кшемендра выступает глубоко знающим жизнь бытописателем, с ненавистью обрушивающимся на аристократическо-бюрократическую верхушку современного ему кашмирского общества. Если в «Расписании» Кшемендра издевается над глупостью тех, кто попадает в сети шлюх, то в «Сокрушении гордыни» и в «Наслаждении искусством» поэт выступает против тех, кто живет за счет народа.

Сокрушение гордыни

В «Сокрушении гордыни» поэт раскрывает семь причин, порождающих тщеславие: высокое рождение, богатство, ученость, красота, доблесть, щедрость и подвижничество. Каждой из них он посвящает особую главу. Кшемендра вместо восславления какого-либо бога, чем обылно открывалось любое произведение, возносит хвалу силе разума, единственно способной избавить человека от тщеславия и научить его правильному поведению. Много недостойных людей обладало высоким происхождением и много достойнейших родилось среди отверженных. Только личные достоинства человека должны, по мнению поэта, определять его положение, а не высокое происхождение. Тщеславие — тяжкий порок, и предполагается, что аскеты избавились от него, как и от всех прочих. Нет, язвительно замечает поэт, единственно от чего они избавились, так это от волос на своей бритой голове. Кшемендра заключает поэму утверждением, что наивысшее подвижничество состоит в том, чтобы делать людям добро.

Наслаждение искусством

В «Наслаждении искусством» в качестве героя выступает прославленный в индийском фольклоре мастер мошеннических дел Муладева, наставляющий в своем искусстве купеческого сына Чандрагупту. Дух мошенничества сошел на землю, поучает Муладева, и одолел подвижников и лекарей, слуг и певцов, ювелиров и купцов и многих других и проник даже в мир животных и птиц. «Посмотрите-ка на этого журавля, подобного отшельнику, стоящему недвижно в йогической позе на одной ноге, но все время зорко ловящего глазом неосторожную рыбу». Специальным объектом сатиры Кшемевдры стали религиозные ханжи и лицемеры. Сатирик воюет с алчностью, с любострастием, со всеми пороками, истинным средоточием которых для него являются чиновники. Именно они представляют мишень для сатиры и специально о них Кшемендра пишет поэмы «Советы и наставления» и «Венец шуток».

Советы и наставления

В «Советах и наставлениях» рассказывается, что «каястхи» (каста писцов, поставлявшая чиновников) захватили все важные посты в государстве и наживаются за счет народа. Но есть и другие паразиты, которые живут за их счет, например лекарь, астролог, жрец, приносящие дорогостоящую жертву ради восстановления здоровья жены каястха. Кшемендра рисует яркие типические портреты. Вот скупец, который уже 50 лет копит зерно и молит богов о ниспослании на страну голода, чтобы он мог продать зерно по максимальной цене. А вот дряхлый богач, женящийся на юной красавице и, наконец, к потехе молодых парней из округа получающий наследника. А вот студенты, пришедшие в Кашмир из других стран изучать священные книги. И хотя до этих книг им нет никакого дела и даже кашмирской азбуки они одолеть не могут, они изображают себя знатоками философии ньяя и миманса. Они более искушены в умении набить брюхо, чем в науках, и лучше знакомы с куртизанками, чем с богами.