Остап Бендер в Крыму
Шрифт:
Все шло как нельзя лучше. Люди толпились и разворачивали свои выигрыши. Но билетов-поездок никто не находил.
— Скажите, а эта лотерея кем финансируется? — спросил старикан скрипучим голосом.
— Институтом культуры, — ответил Остап, осмотрев того с ног до его отвислой панамы на голове.
— А может, от «Интуриста»? — прищурился въедливый гражданин.
— А вы греческий или турецкий знаете, папаша, прежде чем задавать вопросы… возьмите и переведите… А вдруг и поедете? — засмеялся
— Я в пределах гимназического класса, граждане… И все же, откуда эта лотерея? — допытывался любопытный «папаша».
— Оттуда, откуда надо, — начал терять терпение Остап.
— И все же, может, от самой Греции и Турции? — не унималась панама.
— Я же вам сказал, переводите и идите на пляж или с пляжа! — повысил голос проводник необыкновенной лотереи. И вновь провозгласил свой призыв участвовать в розыгрыше, Въедливый владелец отвислой панамы, так и не узнав истоков странной лотереи и что-то бормоча себе под нос, наконец, удалился.
— Шура, Адам, руководите здесь, мне необходимо окунуться после таких знатоков языка древней культуры, — пошел к морю Остап.
Балаганов и Козлевич читали свои призывы в унисон и старательно записывали слова перевода, если таковые были.
Освежившись в теплом море, Бендер поспешил к своему предприятию. Не доходя десятка шагов до своих рекламных листов и заветной стеклянной банки с билетами, стоящей на фанерном ящике, он остановился как вкопанный и присвистнул.
Возле его компаньонов, среди прочих игроков, стояли два милиционера.
Бывший сын лейтенанта Шмидта и непревзойденный автомеханик что-то мямлили в ответ на вопросы представителей власти.
Бендер подумал: «Сейчас наговорят черт знает что…», — тут же ринулся на помощь своим коллегам:
— Позвольте, позвольте, граждане, — Остап деловито протолкался к лотерейному ящику. И к милиционерам: — Я слушаю вас, товарищи, прошу брать билетики и переводить! Возможно, как раз вам и удастся поехать в Грецию или Турцию! Эти сказочные страны…
— Я спрашиваю, патент или какое разрешение имеется? — перебил его старший милиционер. — Мы не переводить…
— Конечно, имеется, товарищи! А как же! В «Интуристе». А патент не требуется, товарищи. Лотерея безналоговая, так как бесплатная, вот читайте, — указал Остап на плакат.
Милиционеры переглянулись и старший промямлил:
— Все равно…
— Прошу по билетику, товарищи, — любезно поднес стеклянную банку к ним Бендер, — Испытайте счастье, товарищи, — елейным голосом пригласил он. — Для вас и без перевода можно.
— А что… — запустил руку в банку старший.
— И мне можно? — спросил и второй.
Остап взглянул на их развернутые билеты с номерами и провозгласил:
— Выигрыши: сто девятый
Милиционеры взяли свои выигрыши и с довольными лицами удалились. А младший даже еще раз заглянул в свой конверт: нет ли там еще чего-нибудь.
— Ой, командор, — зашептал на ухо Бендеру бывший допровец, — если по справедливости, то меня почему-то в мандраж кинуло от этих легавых.
— Вы опять за свое, Шура, — упрекнул в ответ Остап. — Дело у нас вполне легальное…
Козлевич молчал, даже и не призывал больше граждан испытать свое счастье — бесплатно отправиться в Грецию или Турцию.
И Бендер, чтобы восстановить прежнее настроение своей команды, начал еще более активно декламировать призыв.
— На счастье, на счастье вам, на счастье… — закричал вдруг по-петушиному бывший уполномоченный по рогам и копытам, поднося билетную банку к стоящим гурьбой пляжникам.
Многие хотели играть «на счастье», но греческого и турецкого не знали. А один загорелый пожилой в очках и в соломенной шляпе громко скептически ответил:
— В совдепии русского не знают, а вы греческого, турецкого там…
— А ты знаешь? — набросился на него парень с фиолетовыми наколками на черном от загара теле. — Знаешь, я тебя спрашиваю?
Но соломенная шляпа с очками постаралась ретироваться от такого вопроса.
— Мочи, мочи десять узлов в час, буржуй недорезанный! — прокричал ему вдогонку наколыцик.
— Спокойно, спокойно, товарищи, кто знает, не знает, прошу играть, граждане! — призывал Остап.
— Только здесь, только здесь, беспроигрышная лотерея! — провозгласил уже успокоившийся от вопросов милиционеров Козлевич.
— Что, потеря духа, Адам Казимирович? — посмотрел на него технический директор. — Ко всякому надо быть готовым, не сразу Москва строилась, как говорил мой приятель Аркаша Нос.
И команда перевода продолжала работать до позднего вечера. До того времени, когда с пляжа уходили последние наиболее завзятые пляжники, а на пляж шли парочки уже с другой целью.
— Все, сворачиваемся, — распорядился, наконец, Бендер.
И необыкновенная беспроигрышная лотерейная игра также неожиданно исчезла, как и появилась. В первый день ее работы у пляжа компаньоны получили по десятку переводов каждого греческого и турецкого слова из загадочной записки старшего помощника капитана «Тринакрии».
И снова великий искатель миллионов до глубокой ночи складывал слова по номерам, как первоклассник — картонки разрезной азбуки, выясняя желанный текст «шифровки».