Освобождение. Через Дух Андрэ Луиса
Шрифт:
Он смотрел на эту сцену с грустью, которая не может обмануть. Но сразу же за этим он задержал свой доброжелательный взгляд на Сальданье, словно просил у него более глубоких впечатлений.
Втайне тронутый положительным импульсом нашего руководителя, главный мучитель почувствовал себя обязанным предоставить кое-какую информацию.
— Уже ровно десять дней, как мы занимаемся более активной работой, — решительно объяснил он. — Жертва была схвачена на лету, и к счастью, мы не встречаем ни малейшего сопротивления. Если вы пришли сотрудничать с нами, то могу сказать, что здесь почти всё сделано. Ещё несколько дней, и результат не заставит
Насколько я мог видеть, Еубио детально знал эту тему, но с очевидной целью завоевать симпатию палача, спросил:
— А как же её муж?
— Что же, — с насмешливой улыбкой сказал Сальданья, — несчастный не имеет никакого понятия о моральной жизни. Он не плохой человек; но в браке он всего лишь «игрок жизни», а не «серьёзный человек». Отцовство было бы ему помехой, а если бы у него были дети, то для него они представляли бы лишь любопытные игрушки. Сегодня он поведёт свою супругу в церковь.
И добавив сарказма, сказал:
— Они идут на мессу в надежде на то, что их жизнь станет лучше.
Не успел он закончить фразу, как в комнату вошёл симпатичный и грустный мужчина. Он стал говорить жене слова, полные любви и утешения. По его выражению нежности я сразу же смог признать в нём супруга жертвы.
Заботливо поддерживая её, он помог ей одеться.
Прошло несколько минут, и я в изумлении отметил, что супруги поехали на такси в направлении католической церкви, в сопровождении длинной свиты преследователей.
Не теряя времени, мы последовали за ними.
Насколько я мог видеть, машина преобразилась в карнавальную карету. Множество сущностей расположились внутри машины, начиная с колёс и вплоть до сверкающей крыши.
Велико было моё любопытство.
Остановившись перед дверью элегантного алтаря, я мог присутствовать при странном зрелище. Толпа развоплощённых в расстроенном состоянии была где-то раз в пять больше, чем воплощённых верующих. Я тотчас же понял, что большинство их было здесь с целью помешать торжеству и расстроить его.
Сальданья был чрезвычайно озабочен жертвами и не мог уделять нам ни малейшего внимания. Губио приблизился к нам, чтобы дать кое-какие разъяснения.
Мы проникли в церковь, где скопились не менее семи-восьми сотен человек.
Стоял невообразимый шум от невежественных и возмущённых развоплощённых. Атмосфера давила на всех. Мне было трудно дышать из-за полуфизических флюидов, царящих здесь; но меня ждал утешительный сюрприз, когда я обратил своё внимание на алтари. От украшений и культовых вещей шёл мягкий свет, который поднимался вверх к куполу, освещённому солнцем. Линия разделения энергий низшей части этих мест от энергий высшего плана была хорошо видна. Флюиды делились так же, как кристальная вода и нечистое масло в большом сосуде.
Наблюдая за гармоничной освещённостью ниш, вырубленных в стенах, я спросил Инструктора:
— Что мы видим? Не предписывает ли вторая заповедь, принесённая Моисеем, что человек не должен создавать образы или скульптуры, представляющие Небесного Отца?
— Да, — признал ориентер. — А Завет требует, чтобы никто не преклонялся перед ними. Значит, это ошибка, Андрэ — создавать земных или каменных идолов, которые символизировали бы величие Господа, когда наша первейшая обязанность — это создавать Ему культ в нашем собственном сознании; но Божественная Доброта бесконечна, а перед нами — большое количество инфантильных духов.
И, улыбнувшись, добавил:
— Друг
Во время образовавшейся паузы я окинул взором хорошо одетую толпу.
Почти все люди, даже те, кто держал в руках тонкие предметы культа, казались ментально далёкими от истинного обожания Божественности. Жизненный ореол, которым они окружали себя, определял с помощью цвета низкий вибрационный уровень, в котором те находили себе приют. В основном, доминировали чёрно-серые и тёмно-серые цвета. У остальных кроваво-красные лучи, переходящие в чёрные, выявляли мстительный гнев, который те не могли спрятать от наших глаз. Находившиеся здесь в плачевном состоянии развоплощённые существа появлялись со всех сторон, с одинаково характерными чертами.
Я понял, что верующие, даже если б захотели искренне помолиться, должны бы были приложить к этому немало усилий.
Литургия объявила о начале церемонии, но к моему великому удивлению, священник и его помощники, хоть и направились в поле света, оставались в тени, как это было со всеми присутствующими. Но прибывшие свыше три сущности возвышенного иерархического положения, сделались видимыми у святого стола, с очевидной целью посеять здесь божественные благодеяния. Они магнетизировали выставленную воду, насыщая её оздоровительными и оживляющими принципами, как это происходит на сессиях Христианского Спиритизма, а затем стали посылать флюиды в просфору, передавая священные энергии тонкой материи.
Удивлённый, я вновь стал наблюдать за религиозным собранием, но ни невежественные братья, действовавшие в храме, ни тем более те, кто уже лишился физического тела, в отличие от воплощённых, абсолютно не ощущали присутствия благородных духовных эмиссаров, действовавших от имени Бесконечного Блага.
Поверх ореола многочисленных людей я видел, как определённое количество их старалось улучшить своё ментальное отношение к молитве. То тут, то там стали появляться фиолетовые отблески, заканчивавшиеся дрожащими вспышками. Несмотря на всё это, развоплощённые злодеи следили за намерениями тех, кто выставлял свою кандидатуру обновительной вере, стараясь расстроить их. Я обратил своё внимание на даму невдалеке, которая сопровождала священника, оживлённая явным желанием получить небесное благословение. Её влажные глаза и редкие лучи света, что шли от её духа, выражали искренние чаяния на высшую жизнь, которая в этот момент владела её набожными мыслями. Однако два заблудших существа из низшей сферы, почувствовав её созидательную надежду, старались уничтожить её попытку и, насколько мне было позволено видеть, предлагали ей воспоминания низшего уровня, делая её попытки бесполезными.