Освобождение. Через Дух Андрэ Луиса

Хавьер Шико

Мне было невозможно следовать за этими миссионерами, выделявшимися своими возвышенными титулами в высшей жизни.

Губио улыбнулся и сказал:

— Значит, ты знаешь, что периспритный сосуд также может изменяться и погибать, хоть он и состоит из более разрежённой материи.

— Да, — сдержанно сказал я, ощущая жажду познания.

— Ты видел спутников, которые уже расстались с ним, — продолжал ориентер, — на пути возвышенных сфер, величие которых нам пока что не дано понять. И ты наблюдал за братьями, которые подверглись операциям по уменьшению и расщеплению периспритных элементов для того, чтобы возродиться в земной плоти. Первые являются облагороженными и славными служителями, хорошо выполнившими свой долг, а вторые — это наши коллеги, которые уже заслуживают дозволенного перевоплощения с помощью ценностей заступничества. Но так как это происходит с уважаемыми спутниками обоих типов, то невежественные и злые, заблудшие и преступники одинаково заканчивают однажды тем, что теряют свою периспритную форму. Из-за

плотности мысли, насыщенной низшими импульсами, они не могут подняться и вращаются вокруг поглощающих их страстей, которые становятся центрами их фундаментальных интересов на долгие годы. Большое число существ, находящихся в этих условиях, обычно участников преступлений, притянулось к тем, кто был с ними в преступлениях. Если ученики Иисуса привязаны к Нему неуловимыми нитями любви, вдохновения и признательности, то ученики ненависти и развращённости объединяются, ориентируясь на интеллект, который окутывает их полотном зла. Обогатить мысль новыми знаниями, улучшить свои возможности проявления, очистить мысль в просветлённых потоках добра и увеличить её вместе с окончательным внедрением благородных принципов — всё это представляет собой развитие нашего славного тела, по выражению апостола Павла, и наполнение его возвышенной божественной материей. Эта материя, Андрэ, является типом двигателя, о котором мы мечтаем, когда соотносимся с более высокой, чем наша, жизнью. Мы всё ещё привязаны к «физико- периспритным» клеточным соединениям элементов, так же, как черепаха к своему панцирю. Мы погружены в телесные флюиды и избавляемся от них в порочном беспорядочном движении через многочисленные существования, вплоть до того, пока мы не разбудим ментальную жизнь, предназначенную для священных проявлений. Мы словно кустарники планетарной почвы. Наши эмоциональные корни более или менее глубоко погружены в круги примитивных животных. Затем приходит коса смерти, которая отбирает рамки земных желаний; но наши привязанности сохраняют чрезвычайную живучесть в низших слоях, и мы возрождаемся среди тех, кто превратился в наших спутников отдалённых времён, через совместно прожитую борьбу, спутников, с кем мы связаны общностью интересов эволюционной линии, в которой мы сейчас находимся.

Объяснения были прекрасны и новы для меня, и поэтому я сдержал свои новые расспросы, просто-таки расцветавшие внутри меня, с тем, чтобы тщательно запомнить рассуждения Инструктора, который тем временем продолжал:

— Физическая жизнь — это всего лишь образовательная стажировка в лоне вечности, и никто не призывается к ней с тем, чтобы выставить свою кандидатуру для входа в почётный рай. Здесь мы входим в живой муляж Небес на алтаре Духа, с максимальной пользой возможностей, полученных в совершенствовании наших ментальных ценностей, с появлением и эволюцией божественных посевов, которые мы носим в себе. Постоянный труд во благо, возвышение мотиваций в преходящем опыте, дисциплина личных импульсов, с расширенным потоком для более благородных проявлений чувств, упорные усилия в бесконечном благе — всё это составляет пути ментального роста и обретение света для вечной жизни. Любое существо рождается на Земле для того, чтобы обогатиться трудом на пользу обществу. Жертвовать собой — значит, превосходить себя, обретая высшую жизнь. Именно поэтому Христос утверждает, что более велик в Царстве Небесном тот, кто превратился в служителя своему ближнему. Человека могут бояться и уважать на Земле за титулы, которых он достиг, согласно человеческой договорённости. Но если он не прогрессировал в области идей, улучшаясь и совершенствуясь, он несёт в себе дух ничтожный и болезненный. В общем, окунуться в физическую материю и вернуться из неё, возвратившись в поле труда, где мы находимся сейчас, значит для нас подвергнуться глубокому биологическому шоку, предназначенному для расширения божественных элементов, которые однажды заполнят наше славное тело.

Видя моё состояние ученика, задающего в молчании вопросы, Губио утвердительно сказал:

— Для большей ясности вернёмся к дереву как символу. Физическое тело — это растение, ограниченное в пространстве и во времени; периспритное тело — это плод, соединяющий воедино результат различных действий дерева после долгого периода созревания, а ментальная материя — это семя, которое представляет собой субстрат дерева и плода, сконденсированного в их опыте. Чтобы достичь мудрости и любви, существо множество раз возрождается в физиологической области, по примеру семени, которое возвращается в почву. А как усложняются сознательно вещи, когда они отстают от своего хода, отклоняясь от правильного пути в направлении тех зон, где они пожинают болезненный опыт? Они задерживают, как можно этого ожидать, свой ход, теряя время, важное для того, чтобы отдалиться от скользкой поверхности, на которую они попали, связавшись с несчастными группами спутников, с которыми они бредут сквозь опасные приключения из-за своей легкомысленности или неуравновешенности. Теперь ты понимаешь?

Несмотря на вежливость ориентера, который делал всё возможное, чтобы разъяснить свою мысль, я осмелился спросить:

— А если бы мы обратились к этим живым сфероидам, они бы услышали нас? Обладают ли они способностью к синхронии?

Губио охотно ответил:

— Конечно, но надо всё же понимать, что большинство сущностей, находящихся в подобном состоянии в лоне низших областей,

как эта, спят, охваченные странными кошмарами. Они ощущают наши призывы, но отвечают нам смутным образом, внутри новой формы, в которой они изолированы, будучи временно неспособными ясно выражаться, без тела, которое они потеряли, с отяжелением их ответственности в инерции или в практике зла. В действительности же, теперь они классифицируются по категориям зародышей или ментальных амёб, но используют их возмущённые или развращённые сущности. Путь подобных спутников — это перевоплощение на Земле или в других секторах однородной жизни, как это происходит с зёрнышком, предназначенным для тёмной ямы, воспроизводства, отбора и совершенствования. Очевидно, что Духи, следующие по пути естественной эволюции, не проходят через болезненные явления в любой такой переходный период, как тот, который мы исследуем. Ягнёнок, который уверенно следует правильной тропой, всегда сможет рассчитывать на преимущества, идущие от указаний пастуха; но те, кто отклоняются, избегая необходимого путешествия из-за простого желания отдаться приключениям, не смогут воспользоваться приятными или созидательными сюрпризами.

Ориентер умолк на несколько мгновений, а затем спросил:

— Ты понимаешь теперь важность земного существования?

Да, я понимал, в силу собственного опыта, ценность телесной жизни на Земле. Но здесь, перед этими живыми сфероидами, грустными человеческими духами без средств проявления, моё уважение к плотскому телу удивительным образом возросло. Я понял с большей ясностью возвышенную значимость слов Христа: «идите, пока в вас есть свет».

Тема была захватывающей, и я попросил Губио продолжить свои размышления; но ориентер со свойственными ему вежливостью и дипломатичностью посоветовал мне подождать до завтра.

7

Болезненная ситуация

Утром, с лицом, выражающим плохое настроение, посланник священника Грегорио проинформировал нас от его имени, что мы свободны до пополудня, когда он примет нас для частной беседы.

Мы с откровенным облегчением ушли к себе в комнату.

Ночь была просто угнетающей, по крайней мере, для меня. Я не мог найти покоя в отдыхе. И не только потому, что шум на улице был постоянным и неприятным. Атмосфера также была давящей, удушающей. Идиотские разговоры, которые были слышны отовсюду в этих местах, вызывали тревогу.

Губио пригласил нас на небольшую образовательную экскурсию, доброжелательно настаивая:

— Посмотрим, Андрэ, можем ли мы воспользоваться несколькими минутами, чтобы изучить «яйцевидных».

Мы с Элои с удовлетворением последовали за ним.

Улица наполнялась формами, характерными для этой деградирующей аномалии.

Разного рода калеки, болваны, мужчины и женщины с измученными лицами то и дело появлялись на улице. Они представляли собой совершенный образец умственно отсталых. За исключением нескольких особей, вперивших в нас подозрительный и жестокий взгляд с явным проявлением злобы. Большинство из них были в состоянии между невежеством и примитивизмом, между амнезией и отчаянием, как мне показалось. У многих из них был возмущённый вид, по сравнению с тем спокойствием, который выражали мы. Видя везде строительный мусор и развалины, я заключил, что в том, что касается коллективного усилия материи этого плана, здесь напрочь отсутствует какая-либо методическая служба. Господствующей чертой здесь были лишь праздные разговоры.

Выказывая большую мудрость, Инструктор пояснил нам, что заблудшие духи обычно борются с идеями-фикс, навязчивыми и жестокими мыслями, проходя долгий период восстановления. Опущенные своими собственными деяниями, они теряют понятие хорошего вкуса, созидательного комфорта, священной красоты и предаются жалким утехам.

Действительно, с точки зрения порядка, пейзаж оставлял желать лучшего. За исключением дворцов на площади правительства, где можно было наблюдать перемещения огромных толп рабов. Остальные же здания своим видом и условиями существования наводили грусть. Стены, покрытые какой-то субстанцией, похожей на грязь, отталкивали не только своим видом, но и запахом — от них исходили неприятные выделения.

Растительность здесь была редкой и в большинстве своём высохшей.

Человеческие крики, дети боли и невежества, были здесь частыми и вызывали у нас искреннюю жалость.

Несчастные прохожие были малочисленны, так что нечего было думать о внедрении методической службы индивидуальной помощи. Но что говорить о городе, насчитывавшем тысячи заявленных безумцев? Не показался бы безумцем в глазах других святой человек, пытающийся навязать свою помощь обычному духу в подобном муравейнике? Именно поэтому никакая благотворительная видимая организация здесь невозможна, если только не через рискованную работу, которой занимался Инструктор, тронутый самоотречением в Творении святости с Христом.

К тому же, господствовавшие в этих местах расстройства, способны были развязать войну нервов у самых уравновешенных существ Земли, а удушающий туман, висевший в атмосфере, мешал нам видеть горизонт.

Сквозь густое облако дыма, происхождение которого я так и не мог определить, Солнце казалось нам сферой кроваво-красного цвета.

Стараясь быть весёлым, Элои вежливо спросил, не является ли ад хосписом по сравнению с этими огромными размерами, на что ориентер объяснил, что у обычного человека имеются лишь смутные представления о важности ментальных существ в его собственной жизни.