Отшельник
Шрифт:
Крестоносец озадаченно уставился на меня.
— То есть… А зачем тогда ты ходил в рифты?
Я усмехнулся.
— Вот она, разница поколений… Мы ходили в рифты, чтобы изучить их. Потому что в день великого коллапса мы все вдруг осознали, что совершенно ничего не знаем о вселенной, в которой живем. И о ее планах на нас — тоже. Ты уже родился с пониманием того, что пространство может быть разорвано, что есть какие-то другие миры, и там царят другие законы. А для нас тогда это было потрясение. История разделилась на «до» и «после». У некоторых людей крыша
— А как же Священная Гамма?.. — с лицом растерявшегося ребенка проговорил Крестоносец.
— Давай поговорим о ней чуть позже? — предложил я. — Сейчас я бы сам хотел задать тебе несколько вопросов.
— Хорошо, — с готовностью кивнул Крестоносец. — Спрашивай.
Я отложил его листочек в сторону.
— Кто сейчас контролирует рифты? Кому они принадлежат?
— Главам корпораций, конечно, — ответил Крестоносец. — По факту — семьи. И они их используют по своему усмотрению.
— Ну, это и я мог тебе рассказать, — пробормотал Егор, но я строго зыркнул на него — мол, не прерывай человека.
— А как же проходчики? Они больше не изучают рифты? — спросил я.
— А как же. Изучают. Особенно вновь появившиеся. Но сейчас они называются «экспериментальными аналитиками» и нанимают их корпорации, на территории которых возник новый рифт.
— И часто они возникают?..
— Четкого периода нет.
— Причины?..
— Не установлены.
— И как результаты исследований? Помнится, в мою бытность все болели идеей найти по ту сторону разумную развитую жизнь.
— Насколько я знаю, ничего подобного до сих пор не было обнаружено. И неудивительно, поскольку рифты есть двери в иной мир. Все изученные рифты есть двери в преисподнюю. И это неудивительно, ведь кругов ада — девять, а рай лишь один, — глубокомысленно проговорил Крестоносец.
Я задумчиво почесал колючую щеку.
Вот, значит, как. Никто ничего не нашел.
Корпорации. Рифты…
И Крестоносец, который говорит то как фанатик-эзотерик, то как абсолютно здоровый, разумный человек. Хоть и плохо помнит Данте.
Его способности, конечно, впечатляют. Как он стал таким? Какие рифты прошел?
— Ты — экспериментальный аналитик?
Крестоносец покачал головой.
— Нет. Я — рыцарь меча. Моя стихия — огонь, и я иду путем изгоя к вечной истине.
Я задумчиво почесал затылок.
— А… до того, как ты стал рыцарем меча? Кем ты был?
— Свиридов Николай Андреевич две тысячи сто шестьдесят седьмого года рождения, сельскохозяйственная корпорация «Биосад», место рождения — город Сочи, — как автомат, выдал информацию Крестоносец.
— «Биосад»?.. — удивленно переспросил Егор, бросая мокрую тряпку в угол. — Да ты чё!
— Что, известная корпорация? — поинтересовался я.
— Да у нас почти все консервы от «Биосада»! Есть, конечно, еще «Простоед», он какой-то другой компании принадлежит, но это даже консервами назвать нельзя — так, крахмальная замазка с привкусом еды.
— И зачем же корпорация направила
— Затем же, зачем направляют остальных, — ответил Крестоносец. — Обязанность и цель любого корпората — стать совершенней. Подняться над плебеями. Доказать превосходство крови. Князья должны быть одеты в золотые доспехи, иначе чем они будут отличаться от простолюдинов в толпе? Все как всегда.
— А как же риски?
— Старшие рифты изучены досконально и предсказуемы на девяносто девять процентов. Использование их влияния для усовершенствования своих биологических и психологических параметров не опасней, чем поход к стоматологу, — так же отстраненно и четко, как машина, ответил Крестоносец. Будто выдавал заученный текст.
— И как прошло? — спросил я.
— Я оказался тем самым непредсказуемым одним процентом, — ответил Крестоносец. — Я изменился не запланировано. Коррекция не дала результатов. И я сбежал в пустошь. Пустошь подсказала мне путь, и теперь я иду по нему.
— И каких аугментаций достиг?
— Регенерация. Усиление физической силы и выносливости. Контроль боли. Ментальный кулак.
— Ты сейчас имеешь в виду телекинез? — уточнил я.
— Дьявольское слово, мне оно не нравится, — пояснил Крестоносец. — Но суть ты уловил верно.
— Еще ты неуязвим для местных бурь. Верно?
Тот покачал головой.
— Не совсем так. Я умею читать малые бури. Вижу волны ядовитой энергии, расстилающиеся по пустоши, и могу их обходить. Но если яд плещет повсюду между небом и землей, обойти его невозможно.
Крестоносец повернулся к нам спиной и задрал рубаху.
На спине я увидел с десяток крупных язв, похожих на фурункулы, готовые вскрыться.
— Регенерация не дает им развиться. Но и исправить не может, — со вздохом пояснил Крестоносец. — К завтрашнему утру буря станет страшной. Поэтому я и вернулся домой.
— И как, интересно, ты это определяешь? — спросил Егор.
— Не я. У меня есть на это специальный термометр, — невозмутимо ответил тот.
— Чего? — с недоверчивым прищуром переспросил Егор.
— С его помощью я могу заглянуть в будущее, — серьезно заявил Крестоносец.
Бородач только рукой махнул и умолк, решив больше не задавать бессмысленных вопросов.
— Раньше у меня имелась еще одна способность, — продолжил рассказывать мне о своих достижениях рыцарь меча, умеющий смотреть в будущее. — Ментальный огонь. Слабый, но был. Потом я его потерял. Сейчас пытаюсь восстановить.
— Каким образом? — поинтересовался я.
— Я наполнил огнем свою жизнь, — на полном серьезе ответил мне Крестоносец. — Заменил горелку на дровяную печь, чтобы пища наполнялась энергией огня. Сделал масляную лампу, чтобы огонь освещал мое жилище. Обжигаю руки и ноги согласно установленному графику, чтобы моя сущность вспомнила силу пламени.
Егор покачал головой. Растер ладонью лицо. Многозначительно посмотрел на меня.
А я не удержался и все равно спросил:
— Ну и как успехи?