Падение Флавиев
Шрифт:
Завязав сзади руки и накинув на шею веревку, в порванной тунике, полуголого, его поволокли на Гемониеву террасу (Scalae Gemoniae), которая вела от Капитолия мимо Мамертинской темницы к Большому Форуму.
По всей Священной дороге пока императора вели, народ осыпал его оскорблениями и проклятьями. Плевались, бросали в него камни, грязь и навоз. Глумились над внешностью: обжора, «распутница» и поджигатель – это лишь малое, что ему говорили. За волосы ему оттянули голову назад, как всем преступникам, под подбородок
– Как вы можете? Где же ваша совесть? Еще вчера вы меня боготворили и превозносили, не давали отречься от власти, а теперь жаждете моей крови? Ведь я же был вашим императором и делал все во благо вам!
Но плебс и милесы стали бить его, чем попало, пока он не потерял сознание. Но и это их не остановило. Голову Вителлию отрубили, и каждый желал понести ее по городу, а тело крюками стащили в Тибр.
Нерва ворвался в кубикулу, где на софе возлежал Домициан, смакуя вино.
– Все, победа! – прокричал счастливый Марк.
– Что? Где? Как? – поразился Домициан.
– Вителлия только что растерзала толпа плебеев!
– Не может быть! Очередные слухи, я не верю.
– Да точно, мои шпионы никогда не врут. Они лично видели, а кое-кто даже поучаствовал в умерщвлении.
– О боги, хвала вам! – Домициан вскочил, обнял и поцеловал друга.
– Одевайся, ты должен встретить Антония Прима, а он должен оказать тебе почести, как сыну императора.
– Да, да, точно, мне нужна туника и тога, белоснежные… нет, пурпурные.
– Хорошо, что я сенатор и у меня есть много пурпурных тог.
Домициан, облачившись, вместе с Нервой и охранниками, отправились на Большой Форум, где и находился Антоний Прим, но не один, а с только что прибывшим Лицинием Муцианом.
– Так ты и есть Домициан? – поздоровался с ним Муциан.
– Да, он самый.
– Твой отец много рассказывал о тебе.
– В этом я сомневаюсь.
– Как бы там ни было, я уполномочен вести все дела от лица императора Веспасиана до его прибытия в Рим.
– Разве не я должен быть этим лицом!? Хотя, кого я обманываю… если честно, я совсем не удивлен. Что же, посмотрим… я как никак его сын.
– Слушайте все и не говорите, что не слышали! – закричал во все горло Лициний, обращаясь к гражданам. – Властью данной мне божественнейшим императором Веспасианом, провозглашаю Домициана Флавия Цезарем, как сына императора Рима! – Плебеи завопили не то от радости, не от горя. – А преторианцы с радостью препроводят его на родовую виллу на Авентине.
Все, кто знал Муциана понимали, что это был больше сарказм в сторону оставшихся преторианцев,
– А ничего, что этот титул должен официально мне дать сенат на внеочередном заседании? – поинтересовался Домициан у Муциана.
– Ой, я тебе прошу, кому какое дело здесь! Зато, как звучало мощно.
– Мда… понятно. – все что смог выдавить из себя Флавий, и покинул форум.
А на следующий день, 21-го декабря, Муциан бесцеремонно вторгся на внеочередное заседание сената, как на базар за покупкой дешевого масла, и развалившись на кафедре, чавкая яблоком, хамски за всех объявил:
– Значит, так, пожилые буквоеды законодатели, Веспасиан отныне император Римской Империи! Вот же холера… до сих пор не могу поверить, старый крестьянин сделал это, победил, стал повелителем мира, будь я проклят молнией из зада! Вопросы?
Не зря же, сенаторы просто рыдали от счастья и устраивали пиры, когда Веспасиан, в октябре 70-го года, спустя десять месяцев после смены власти, въехал в Рим и Муциан сложил с себя все полномочия».
– …это и был конец гражданской войны. – завершил рассказ Марий.
Все присутствующие несколько минут аплодировали.
– Очень трудно вспоминать. – первый заговорил Сабин-Младший.
– Позволь спросить, – поинтересовался страж храма у него. – как ты спасся с детьми?
– На тот момент два выхода были свободны, мы без труда вышли и присоединились к бунтующим, с другой стороны.
– Ты не видел, как убивали твоего отца и мать?
– Нет, конечно не видел, иначе попытался бы спасти.
– Также, как ты пытался спасти своего старшего сына, когда его казнили в прошлом году?
– Ты забываешься, старик, мы тебе не друзья и даже не ровня!
– Я прошу простить пожилого и слабо соображающего человека. – поклонился Марий. – Мой разум не поспевает за языком.
– Следи за ними, иначе обоих лишишься. Мой сын, к сожалению, был уличен в коррупции, и наш божественнейший император принял правильное решение. Я бы также поступил, будь я императором. Перед законом ведь все равны.
– Утешай себя и дальше так, проклиная имя императора каждый вечер, попивая вино!
– Да как ты смеешь? – вскочил Сабин-Младший. – Принесите мне гладиус, быстро! – обратился он к преторианцам.
– Сядь, Сабин! – приказал Домициан. – Быстро, мы сказали!
Тот подчинился, но не успокоился.
– Позволь спросить, повелитель, а ты наказал тех двоих с городской когорты, который содрали с тебя одеяние жреца Исиды? – продолжил страж храма.
– Да, мы их отыскали, потом, в казарме. Мы их лично оскопили и оставили умирать привязанных к столбу.