Падение во грех
Шрифт:
Чего ещё я могу ждать?
– Иногда впереди мне видится только боль и тьма… – проговорила я мёртвым, хриплым голосом. – И тогда воля к жизни окончательно меня покидает….
– Если мы ничего не исправим, так оно и будет, – говорит Айон. Его решительный, упорный взгляд вновь пронзает меня. А я смотрю на него, поражённая. Поражённая его несгибаемой волей, его силой, его способностью выдерживать весь этот кошмар….
Как он так может?
И если бы не он, чтобы стало со мной?
И… как ещё можно верить в свободу?
– А есть ли надежда, что вся боль закончится? –
– Разумеется, – усмехнулся Айон. – Как только рухнет Система, и мир обретёт свободу, то боли больше не будет. Всё станет так, как должно быть.
Свобода… слово, что всегда разжигало в моей душе необычный огонь… такой прекрасный… такой ужасный….
И как трудно в этой тёмной камере, среди вечных страданий, бесконечной агонии поверить… что она всё-таки есть… всё-таки есть….
Из груди против воли вырывается хриплый смешок. Тело вновь окутывает волна боли, незримые оковы ранят душу… эта боль словно вновь напоминает мне о жуткой, беспросветной реальности….
Реальности, что держит в клетке, реальности, что заставляет сходить с ума от ужаса, боли… реальности, что так невыносима, но из которой нельзя выбраться….
И завтра снова… я не могу больше терпеть! Но я не могу и ничего сделать….
– И всё же… – прошептала я, с трудом пытаясь перебороть кошмарную боль. – Не знаю, как буду терпеть всё завтра….
Айон посмотрел на меня, после чего усмехнулся. Гордо, уверенно, как и всегда… бросая вызов Системе, сковавшей всё вокруг.
– Не думай о пытке, как об испытании, – проговорил Грешник. – Лучше представь, как ты улыбаешься в лицо Системе….
Вновь странный смешок вырывается из моей груди. У меня уже… у меня уже нет сил на это… ни воли, ни сил….
Но всё же… всё же что-то в воскресает в моей душе. Силы, воли, надежды… я отчаянно не верю в себя, не верю, что я ещё смогу держаться… но всё же теперь как будто бы боль становится не такой мучительной, а тяжесть становится легче… ощутимо легче….
Взгляд этих гордых аметистовых глаз придаёт мне сил.
С трудом поднимаясь с пола, я добираюсь до Айона и сжимаю его пальцы, словно желая, чтобы он поделился со мной своим духом… верой… надеждой… волей….
Он тоже пытается сжать мою руку, но пальцы плохо его слушаются. Ему также больно, как и мне. Но он, в отличие от меня, ещё и окован….
Но он держится намного лучше, чем я….
Я принимаюсь осторожно поглаживать пальцы Айона, прошептав с большим трудом:
– Этот кошмар должен закончиться когда-нибудь….
Я говорю эти слова так отчаянно… не зная даже, верю ли в них сама… но есть, всё же, в моём голосе решимость… словно я пытаюсь пробить все эти каменные стены, эти невидимые цепи, эти железные оковы… словно бросая вызов всей этой боли, этому кошмару… он кончится… он обязательно должен закончится… сжимая пальцы Айона, закрыв в невыносимой муке глаза и стиснув зубы я хочу… я отчаянно хочу надеяться! Надеяться, несмотря на боль!
Айон как-то иронично усмехнулся и прикрыл глаза.
– Разумеется, – сказал Грешник. – Я не позволю этому длится дольше, чем нужно….
Эти слова вызвали у меня недоумённый смешок.
– Это что, ещё и нужно? –
Он тихо рассмеялся, и погладил мои пальцы в ответ. Так, как только смог.
– Да, моя дорогая, чтобы эти глупые людишки и впрямь подумали, что мы сдались, – сказал он, глядя на меня своим пронзительным взглядом.
Это вызвало у меня новый смешок. Я покачала головой, иронично вглядываясь в лицо демона.
– Вижу, ты умеешь извлекать выгоду из любой ситуации, – сказала я, чуть подняв уголки губ в усмешке.
– Без этого никуда, – хмыкнул Айон.
Я улыбнулась и прижалась к нему. Я ощутила боль, и знала, что он тоже. Так было всегда… но эта боль не могла сравнится с тем удовольствием, которые доставляли нам эти прикосновения.
Я окинула взглядом мрачную камеру. Тусклый свет лампы ещё освещал её, но, казалось, она всё равно тонет во мраке. Железная решётка, каменные стены, окровавленный пол… оковы. Материальные оковы для тех, кто всю жизнь чувствовал невидимые цепи.
Окованные, запертые, проклятые… ненавидимые всем невыносимым миром. Горящие в одной агонии….
Но мы вместе. Мы вместе….
Я так устала от этих бесконечных страданий… от этого непроглядного кошмара, от этой жуткой боли, что пронзает тело при малейшем вздохе… я была готова умереть. Но вот я сжимаю его пальцы… вот я сжимаю его пальцы, и это снова придаёт мне волю… надежду… я ещё могу терпеть… ещё могу терпеть….
Потому что он рядом.
Потому что рядом тот, кто поможет мне осуществить мою Мечту. Потому что он обладает той же Мечтой. И он-то достигнет её во чтобы то ни стало. Пока он жив, есть и эта надежда. Мы обретём свободу. Мы обязательно её обретём. Я верю в это, глядя в уверенные, ироничные глаза аметистового цвета.
– Спасибо тебе за поддержку, – проговорила я, улыбнувшись.
Айон усмехнулся, также иронично, как и всегда.
– Я лишь сказал то, что было правдой, – проговорил он. – И я рад, если мои слова сумели достигнуть тебя.
– Да… – прошептала я, улыбнувшись. Вновь я соприкоснулась своими мёртвыми, окровавленными губами с его, на которых тоже чувствовался солёный вкус крови. Вновь эти касания, эта сладкая боль, рвущая тела на части… странная агония тех….
Тех, кто знает правду о том, что представляет из себя этот мир.
Тех, кто ненавидим, кто проклят всеми… тех, кто бросил вызов отвратительной Системе, поработившей мир….
Тех, кто мечтает взлететь в небо….
====== Глава 58 ======
Казалось, боль въелась во всё моё существо, стала его неотъемлемой частью. Казалось, я уже никогда не смогу без боли двигаться, говорить, дышать… я уже так привыкла к ней, что почти забыла, что когда-то её не чувствовала….
Длинная, мучительная неделя, наполненная лишь тьмой и агонией, рвущей тебя на части… а потом суббота, где сердце вновь и вновь замирает от ужаса, что я опять увижу своего отца… увижу его глаза, горящие ненавистью… ведь он наверняка уже знает про нас с Айоном… но вот проходит жуткий субботний день, и я вздыхаю с облегчением… но на следующий день сердце вновь замирает от страха… ведь воскресенье – это день пыток. Кошмарных пыток….