Память моего сердца

Южная Влада

– Тогда в чем дело? – пробормотал он, когда она отстранилась.

– Лорд Мален попросил меня об одной услуге. Которую я не хочу ему оказывать.

Руки Джеральда сами собой сжались в кулаки.

– Если еще раз попросит, будет иметь дело со мной. Так и скажи. Нет, лучше я сам скажу.

Камилла буквально бросилась ему на грудь, словно Джеральд намеревался прямо сейчас вскочить и идти к Малену, а она хотела

его удержать.

– Вот этого я и боялась, – покачала она головой, окидывая его грустным взглядом. – Прости, но я должна тебя уберечь.

Камилла быстрым жестом приложила пальцы к его вискам, и веки Джеральда сомкнулись.

Тяжело дыша, Джеральд проснулся. Если ему снилось последнее утро перед смертью Камиллы, то он всегда просыпался на этом моменте. На моменте, когда Камилла усыпила его, воспользовавшись Силой, и ушла выполнять свой план. Джеральд ненавидел то ощущение беспомощности, когда, отключаясь, он понял, что жена все решила за него. Именно с тех пор он предпочитал все держать под контролем.

Но Алекс его контролю не поддавалась, как Джеральд не старался. Проснувшись в гостиничном номере, он лишний раз в этом убедился. За окном было светло. Край одеяла с ее стороны – откинут. Джеральд приподнялся на локте и огляделся, надеясь, что девушка просто ушла в ванную. Он увидел ее обувь и брошенную на кресло куртку, но не услышал звука льющейся воды или еще чего-то, что указывало бы на то, что Алекс в номере.

А еще Джеральд ощутил тяжесть в груди. Знакомую тяжесть, которую ощущал и в тот день, когда умерла Камилла. Это сердце. Оно не билось – ухало в груди набатом. Джеральд сглотнул, пытаясь скорее привести мысли в порядок. Королем интуиции его трудно было назвать. Но сейчас он был твердо убежден: с Алекс что-то случилось.

Куда она могла уйти без обуви и куртки? Джеральд все-таки решился и позвал девушку по имени. Собственный голос непривычно громко прозвучал в четырех стенах и утонул в тишине. Она точно ушла. Куда?!

Джеральд вскочил с постели и начал одеваться. Да, вчера он слегка приставал к ней, но не настолько, чтобы Алекс, обезумев, убежала бы ночью раздетой. Он просто хотел прижаться к ней и ощутить ее тепло. Услышать ее сердцебиение, закрыть глаза и хотя бы на одну ночь почувствовать внутри спокойствие и умиротворение. То, чего ему давно не хватало. Рядом с Алекс Джеральду иногда казалось, что он может успокоиться и прекратить бесконечную борьбу с собственными демонами.

Увидев на туалетном столике ее щетку для волос, Джеральд быстро сделал заклинание поиска. В прошлый раз он так же искал Камиллу, собрав все свои тогда еще крошечные Силы для этого. Но опоздал.

Заклинание поиска принесло ему довольно четкое видение фасада городского госпиталя. Этого было достаточно, чтобы сердце ускорило свой бег. Неужели он опоздает и сейчас?

– Что значит: ты их отпустил? – взревел Мален, нависая над столом шерифа.

Сквозь неплотно опущенные жалюзи на прозрачных пластиковых стенах кабинета можно было видеть, что жизнь в полицейском отделении остановилась. Все замерли,

пытаясь разглядеть, что происходит и почему член городского совета ворвался к шерифу и срывает на том злость.

– Но ты же сам сказал, подержать охотников ночь для вида, а утром отпустить! – Попытался оправдаться Макс Грановски, которому совсем не улыбалось ловить потом косые взгляды подчиненных. А в том, что эти взгляды будут, он уже не сомневался.

– А ты газеты читаешь? На улицу выходишь? – наседал Мален. – Я сказал это до того, как весь город узнал поименно кто из нас кто.

– Прости, Джон, тебе не угодишь. Что я мог сделать? Мы и бумаги-то не заполняли. Покормили этих парней, дали им поспать в камере, третьего в морге подписали как бомжа, погибшего в пьяной драке. Я отвечаю за людей и живу по людским законам. Ведьминские штучки – это больше по твоей части.

– Ведьминские штучки? – член городского совета пошел пятнами.

Шериф посмотрел на него с опаской и прочистил горло. Его второй подбородок затрясся, а лицо залоснилось от пота.

– Есть еще кое-что, – неохотно произнес он, – я собирался тебе звонить по этому поводу, когда ты ворвался сюда.

Мален тяжело опустился в стоящее тут же кресло.

– Говори, – устало махнул он рукой.

– Патруль утром задержал парня, который сбил неподалеку от главной площади девчонку. Говорит, что она сама бросилась ему под колеса, а он ехал груженый, с горки, и не смог маневрировать.

Член городского совета поднял на него сердитый взгляд.

– Ну а причем тут я?

– Та девчонка – это сестра Клер Питерс. Я подумал, что она имеет для тебя какое-то значение. Ее в больницу вроде отвезли.

Через мгновение шериф только удивленно моргнул, когда за Маленом захлопнулась дверь. Затем его лицо разгладилось. Он потянулся и выдвинул нижний ящик стола. Там, поверх бумаг, лежал серый холщовый мешок. Чуть расширив горловину, Макс Грановски запустил туда пятерню. Хрустящие новенькие купюры зашелестели под его пальцами. Дверь кабинета распахнулась, и вошел помощник шерифа.

– Доложили, что на улицах неспокойно, сэр. Может, мы рано отпустили тех двоих? Да еще и оружие вернули.

Шериф неспеша задвинул ящик и выпрямился в кресле, прищелкнув языком.

– Нет. Они предоставили мне весомые аргументы для освобождения. Прикажи никому из наших не вмешиваться. У вас что, кроме этого дел мало?

– Но сэр… – растерялся помощник, но под непреклонным взглядом шерифа умолк и кивнул.

Макс Грановски подарил ему довольную улыбку. Пусть ведьмы сами разбираются.

– 38 –

– Где она?! – яростный крик Джеральда, казалось, разнесся по самым отдаленным уголкам госпиталя.

Он шел по коридору, сжав кулаки и лавируя между больными в колясках, спешащими куда-то медсестрами, зазевавшимися посетителями с букетами цветов. Если не мог обойти – просто расталкивал, не заботясь, упадет ли тот, кто загородил ему путь. Глаза Джеральда искали только одну цель, а в его мыслях билась лишь одна фраза – он должен успеть.