Папа, купи мне принца!

Замок Перпени,

Его Высочеству герцогу Доминику де Сен-Савиньон.

Ваше высочество,

Искренне надеюсь, что никакие условности не помешают Вам дочитать мое письмо до конца. Изучив вашу биографию, за что сразу прощу прощения, я пришла к выводу, что я та женщина, помощь которой вам так необходима. Ваша же помощь необходима мне, поскольку свет не желает принимать дочь испанского выкреста и актрисы, даже если она обременена огромным приданым. Для деловой жизни мне необходимо бывать в лучших домах Бостона,

двери которых на данный момент для меня закрыты. Я уверена, что вы человек современный и, отринув эмоции, соизволите рассмотреть мое предложение серьезно. Я предлагаю вам сделку, титул в обмен на приданое. Мы можем никогда не видеться с того момента, как обвенчаемся, и никогда не беспокоить друг друга. В день свадьбы вы получите сто тысяч долларов, а я — титул герцогини де Сен-Савиньон. Я уверена, что мы никогда не пожалеем о такой выгодной сделке. В брачный контракт можно будет включить раздел о свободе личной жизни, чтобы никогда более не иметь друг к другу каких-либо претензий.

Мисс Мирабелла Винсен.

Бостон,

21 декабря 1908 года.

Чем отличается настоящий прекрасный принц от ненастоящего?

Так думала мисс Мирабелла Винсен, сидя перед зеркалом и рассматривая свое отражение в нем, пока лучший парикмахер Бостона сооружал на ее голове свадебную прическу, закалывая черные вьющиеся локоны шпильками с бриллиантами. При свечах это будет смотреться просто сногсшибательно, окружая лицо ее сиянием, когда она откинет фату. Мирабелла вздохнула, переводя глаза на руки мастера, его длинные тонкие пальцы, играющие с ее локонами и превращающие вечный хаос на ее голове в стройные ряды модных волн.

Действительно, как отличить настоящего принца от ненастоящего? Как она узнает, что ее принц — самый настоящий?

Мирабелла изучила биографию герцогов де Сен-Савиньон до 11 века, а потом ей надоело копаться в истории. Нудное и бесполезное занятие. Да и гарантирует ли родословная, что принц — настоящий? Как она отличит, не подсунули ли ей подделку? Может ли настоящий принц продавать свой титул дочери выкреста даже за такую огромную сумму? Настоящий принц должен жениться на настоящей принцессе, родить настоящего наследника, и даже не смотреть в сторону подобных Мирабелле невест, ведь она не стоит и ногтя на его породистой руке.

— Ты выбираешь мужа, как собаку, — сказала ее сестра Аманда, когда Мирабелла показала ей целую стопку генеалогий обнищавших герцогов с разных концов Европы. Тут были и английские лорды, и русские князья, и французские наследники, и испанские гранды. Мирабелла написала им всем, а откликнулся только один. Означало ли это, что все остальные — настоящие принцы, готовые голодать, но не испортить кровь, и только ее Доменик де Сен-Савиньон — фальшивка?

— Мне же нужен титул, — усмехнулась она, — хочу ткнуть им в нос миссис Гарнер, чтобы, придя на мою свадьбу с настоящим принцем, она позеленела от зависти, и убралась в Европу вместе со всеми дочурками.

Миссис Гарнер происходила из древнего рода, которым очень гордилась. Она содержала огромный дом на центральной улице Бостона, несколько поместий, и дворец в Лондоне. А три ее дочери, красавицы и аристократки до мозга костей, играли на арфах, пели и божественно танцевали, покоряя бостонские приемы своей грацией и глупостью. Софи Гарнер достаточно просто похлопать глазками, огромными синими глазками, и все двери перед ней раскрыты... Мирабелла снова посмотрела в зеркало. Сколько бы она ни хлопала глазами, никакие двери перед ней не откроются. Тем более двери миссис Гарнер. А ведь в ее салоне заключались

самые выгодные сделки! Как же мечтала Мирабелла попасть на это сборище богатых людей!

Самуэль Винсенто прибыл из Испании нищим подростком, но, благодаря хитрости и деловой хватке, к 20 годам оказался вполне успешным владельцем небольшой книжной лавки. Позже появилась типография, печатавшая газеты и романы в тонких переплетах, разлетавшиеся, как горячие пирожки. А дальше закрутилось, завертелось, и спустя десять лет Самуэль всплыл в деловых кругах Бостона, как один из богатейших людей города, отринув часть своей фамилии и оказавшись Самуелем Винсеном. Ему бы жениться на аристократке, но он неожиданно для себя влюбился в совсем юную девушку — актрису не самого лучшего театра, мадемуазель Мэй. Мэй была прекрасна и возвышенна, и, вместо того, чтобы просто взять ее на содержание, Самуэель женился на ней, сделав хозяйкой своего дома. Если раньше общество с трудом принимало человека без имени, то теперь и вовсе закрыло перед семейством Винсен свои двери.

Счастье Самуэля и Мэй Винсен продолжалось чуть более пятнадцати лет. Через год брака Мэй родила дочь, которую назвала красивым именем Мирабелла. Она много занималась с девочкой, пытаясь обучить ее танцам и манерам, умению держать себя, но вынуждена была признать поражение. Мирабелла была похожа на отца, унаследовав не только смуглый цвет кожи, темные глаза и волосы, но и умение складывать цифры в уме. Ее интересовали не танцы, а банковские операции, и уже в 15 лет она втянулась в отцовский бизнес, помогая ему сводить баланс и учась управлять огромным имуществом мистера Винсена. Миссис Мэй, хоть и разочарованная дочерью, не подавала виду. Она была легка, красива и мила, расставляла правильно посуду на столе, играла на рояле и пела тонким приятным голосом. Иногда Мирабелле казалось, что они держат ее, как милого зверька, который радует слух и взгляд.

Когда Мирабелле было десять лет, миссис Мэй родила вторую дочь, которую назвала Амандой. А еще через пять лет Мэй внезапно умерла от обычной простуды, оставив безутешного вдовца, испуганную Мирабеллу и маленькую девочку со светлыми волосами.

Аманда стала центром вселенной в доме мистера Винсена. Она была вся в мать — такая же золотоволосая, легкая и артистичная. Аманда радовала взгляд, и отец, не молодой уже человек, безоговорочно любил маленькую яркую девочку. Мирабелла тоже безмерно ее баловала. Ей казалось, что они с отцом просто завели другого зверька, поменьше, и теперь Аманда радовала их своей красотой и бесполезностью.

Но вот Аманде исполнилось семнадцать, а очереди из женихов хороших кровей к ее руке Мирабелла не видела. Аманда была невероятно мила, красива и возвышенна. Она пела тонким приятным голосом, играла на арфе и фортепиано, божественно танцевала и хлопала ресницами. У нее был огромные синие глаза, маленький ротик и изящная фигурка. Мужчины оборачивались на нее на улице, но предложение делать не спешили. Аристократические семейства Бостона замкнулись в своем холодном порицании, и никто не стремился ввести ее хозяйкой в собственный дом.

— За кого мы будем выдавать Аманду замуж? — восклицала Мирабелла, когда проезжала в своем новом автомобиле мимо окон, за которыми давали бал, на который ее не пригласили, — за клерка? Или за сына владельца обувной фабрики? Их тоже не принимают, зато юный Уэйн отлично проводит время в кабаках!

Старик Винсен пожимал плечами.

— Не кипятись, Мирабелла, как-нибудь да сложится.

— Но ты сам воспитывал ее, как истинную леди! Перед кем она будет играть на арфе? Перед миссис Молли Сансет, которая разбирается только в породах свиней?