Папелучо
Шрифт:
собственные нужды.
Время от времени мне не хочется получать должок с Чато Эспинейры, ведь он так беден. А иногда
мне становится так жаль самого себя, ведь я часами тружусь сверхурочно, и я беру долг. Он пообещал
заплатить мне завтра, в субботу.
Иногда мне хочется изобрести что-то грандиозное, и меня почти осеняет идея, но, выясняется, что
у меня нет времени. Во всяком случае, для родителей, должно быть, замечательно – иметь гениального
сына.
Апрель 4
Сегодня
какой-то сверток. Я развернул его, и там были мои сандалии. А внутри было письмо для меня от Чато.
Написано оно было корявыми буквами, будто курица лапой писала, все слова будто разрезаны. В нем
16
говорилось: “ С-деся я ас-тав-ляю то что а-бе щал и все еще дол-жен па-таму што не бу-ду боль-ше сдеся
ра-бо-та-ть. Эспинейра”. А хуже всего то, что внутри сандалии лежал ключ от часовни. Я собрался
положить его на место, но не положил, потому что сменили замок.
Гомес по-прежнему мой друг, и уже отдал мне двадцать песо, но сейчас не хочет помогать мне
получать деньги с остальных. Он только говорит, что получит заблаговременно, так я более уверен.
Теперь я пишу также быстро, как машина и особенно мне нравится теперь писать все время одно и тоже.
Так что теперь мне стоит большого труда писать дневник, потому что все слова там разные.
Апрель 5
Сегодня Гомес ходил к зубному со своей мамой и принес мне в подарок пять петард. Из двух мы
соорудили бомбу и втихушку засунули ее в спальню, под кровать изнеженного, как девчонка, слабака
Переса. Когда все заснули, мы подожгли фитиль, и бомба взорвалась. Бедняга Перес свалился с кровати,
думаю, от страха, прискакал отец Карлос и спросил нас всех, что это было. Никто ничего не сказал, так
что все мы остались под арестом, кроме Переса. Тем же хуже для него, потому что он должен находиться
в одиночестве.
До чего же здорово иметь плохие зубы, потому что тогда человек должен идти с мамой к зубному.
Чтобы испортить себе зубы, я ковырял их булавкой и клал туда что-нибудь острое, перец, например.
Как только зубы начнут портиться, я пойду к отцу Карлосу и скажу, что должен пойти к зубному.
Сейчас мы с Гомесом дрессируем блох. В собачьей конуре мы поймали восемь блох. Мы держим
их в спичечном коробке, и одну за другой дрессируем во дворе. Вот ведь, пока мы дрессировали
остальных, одна ускакала, к тому же нас изрядно покусали. Но, Виктория, самая дрессированная, уже
умеет делать то, чему мы ее учим. На обед
Оказывается, мои оценки за месяц стали такими плохими, что я оставил свою тетрадку в колодце, и
теперь должен ждать еще месяц, чтобы купить еще одну.
Апрель 7
Я болею корью, и меня держат в изоляторе. Есть одна зараза такая же, как укусы блохи, но пришел
врач с лицом вояки и сказал, что это была за болячка. Он называет меня “дружок” и спрашивает, нравятся
ли мне солдаты, а я ему не отвечаю, потому что мне это нравится так себе.
Мне дают лимонада и дают посмотреть альбомы с фотографиями, совершенно одинаковые. Отец-
ректор пришел навестить меня и рассказал чудо. Этот дежурный санитар, который смотрит на него,
сделан весь, как ластик, и каждую секунду человек боится, что его сотрут с лица земли. Так бесит
слышать, как остальные играют где-то во дворе...
На потолке изолятора есть небольшая люстра и трещина, похожая на реку с карты.
Санитар рассказал мне, что на этой самой койке умерли три пацана: один – от перитонита, другой –
от менингита и еще один – от чего-то там в глазах.
Гомес прислал мне Викторию в коробочке, и я так развлекаюсь с ней, потому что каждую минуту
она ускользает от меня, где-то теряется, и мне трудно найти ее.
Говорят, что моя болезнь – эпидемия, и что она свалит всю школу.
Достаточно одному притащить эпидемию в школу.
Говорят, сегодня начинается Страстная Неделя, и нужно отслужить мессу. Какая там еще месса,
когда нельзя ни в море искупаться, ни в кино сходить! Кроме того, я приношу жертву, прокалывая
булавкой все заразные болячки.
Апрель 9
Несмотря на то, что я уже вылечился от кори, теперь заболело 27 ребят из моего класса, и нас,
здоровых, только трое, потому что остальные пятеро уехали на Страстную Неделю. Санчасть теперь – в
спальне, а спальня – в санчасти. [ прим: Страстная неделя – неделя перед Пасхой]
Сегодня – Великая Страстная Среда, вечером за мной приедут, и я не вернусь до вторника.
Ирибарра говорит, что поедет в горы в своей скаутской одежде. Я думаю, что снег надоедает, потому
что холод просто собачий. Меня раздражают скауты со всем своим снаряжением, стоящем тысячу песо.
Пока они будут мерзнуть в горах, мы с Хавьером раз восемьдесят поднимемся на лифте. Нет ничего
более роскошного, чем новая квартира, в которой мы живем, и в которой есть необычайной высоты