Пария
Шрифт:
– Ох, – понимающе проворчал Суэйн. Его лицо презрительно смягчилось. – Так значит, это она – настоящая яйцерезка?
Я неуютно вздохнул. Под неотрывным взглядом капитана я почувствовал, что способности к обману вероломно меня покинули.
– Выкладывай! – потребовал Суэйн. – Я уже наслушался твоих врак.
– Она ему отрезала, – сказал я. – А я держал его и заглушал крики, пока он не истёк кровью. Всё остальное, что я рассказывал, было правдой. За ним был должок, так что это стало… удачным стечением обстоятельств.
Я попробовал улыбнуться, но упорное
– Эта девушка тебе родня?
– Нет, капитан. Просто… новообретённый друг.
Она наклонила голову, прищурив глаза, и пронзительный взгляд кольнул ещё немного глубже. Я знал, что за этими глазами кроется вопрос, который говорил о том, что эта женщина далеко не наивна и уже оценила мой характер. «Почему ты просто не убил её?». Это было бы сравнительно несложно. Несмотря на смертоносность, Эйн была ещё и доверчивой душой, а я не давал ей повода меня бояться. Я мог бы отвлечь её, взволнованно указав на птицу или белку, и быстро перерезать ей горло, когда она обернулась бы посмотреть. Несколько камней на тело, и ручей стал бы её могилой. Я мог бы, легко. Но не убил.
На лбу Эвадины Курлайн появилась тонкая чёрточка – то ли замешательство, то ли удовлетворение, я не понял – и исчезла, когда она моргнула и перевела взгляд на Эйн, улыбаясь и протягивая руку.
– Иди сюда, дитя.
По мере того, как Эйн подходила ближе, её застенчивость сменялась сначала нетерпением – лицо стало счастливым, как у девочки, дождавшейся желанного внимания – а затем чем-то совершенно иным. Это случилось, когда она оказалась на расстоянии вытянутой руки от капитана – девчачье выражение мгновенно слетело, оставив лишь чистое восхищённое обожание. Чавкнула грязь, куда Эйн непрошено рухнула на колени, протягивая дрожащие руки к пальцам, которыми леди провела по мягким каштановым локонам её волос.
– Ты, – сказала Эвадина, – очень красивая душа, сестра моя.
И Эйн зарыдала. Из неё без предупреждения хлынул, заливая глаза, водопад слёз и полился по лицу, быстро скривившемуся в гримасу скорби и боли. Она скорчилась, закрыв лицо руками, и несколько раз громко, конвульсивно всхлипнула. Капитан села рядом с ней на корточки, поглаживая руками содрогавшуюся спину девушки.
Перемена в Эйн оказалась настолько резкой, что я невольно отпрянул, а мой разум наполнился ощущением, которого я не чувствовал уже много лет. Его источник пришёл на ум не сразу: тот миг на дороге, когда цепарь упомянул Конюха. И тогда я знал, что стал свидетелем чего-то, далеко выходящего за рамки нормального, и знал это сейчас.
– Да, – пробормотал сержант Суэйн, – тут есть, на что посмотреть.
Повернувшись, я увидел, что он разглядывает леди и плачущую девочку глазами человека, который видел такое и раньше, но никогда не устаёт от этого зрелища.
– Тс-с-с, – сказала леди, тихонько похлопывая Эйн по плечам, и подняла её.
– Я не хотела… – плакала Эйн, широко
– Твоя душа чиста, – заверила её Эвадина. – Я вижу это. Она так ярко сияет.
Эйн всхлипнула, и на её губах появилась отчаянная улыбка.
– Значит, Малициты меня не заберут?
– Нет, дитя. – Эвадина крепко обняла Эйн, положив подбородок на голову девушки. – Серафили никогда не оставят такую душу, как твоя. – Она обнимала Эйн, пока рыдания не утихли, и тогда, наконец, отпустила её и убрала промокшие от слёз волосы с её лица. – И вот, твой друг считает, что тебе здесь не место. Он прав?
– Нет! – Эйн яростно затрясла головой, не отрывая глаз от Эвадины. – Я всегда буду только здесь, моя госпожа!
– Достаточно простого «капитан». – Эвадина улыбнулась, щипнула Эйн за подбородок и поставила её на ноги. – Сержант, вы донимали меня, чтобы я нашла себе пажа, – сообщила она Суэйну. – Пожалуй, я нашла.
Суэйн почтительно склонил голову.
– И это прекрасный выбор, капитан.
– Благодарю, Элвин Писарь, – сказала мне Эвадина. – Твоя забота о товарищах по оружию делает тебе честь.
Я чувствовал себя неуютно оттого, что сейчас произошло, и потому не сразу поклонился в ответ, осознав при этом, что отступил ещё на несколько шагов назад. Желание убраться отсюда стало таким же сильным, как и подозрение, что эта женщина, если б захотела, могла бы проделать со мной то же самое, что только что проделала с Эйн.
– Пойдём со мной, – сказала ей Эвадина, ведя её под руку к двум пасшимся поблизости боевым коням. – Хочу познакомить тебя с новыми друзьями.
Кивнув сержанту, я развернулся, чтобы уйти, но остановился, когда он пробурчал приказ подождать.
– Сержант?
– Завтра после тренировки ко мне, – дал он указание. – Нужно заняться учётными книгами роты. У парня, который ведёт записи, рука такая, что строчки похожи на следы пьяной пчелы.
Он развернулся и зашагал прочь, не сказав больше ни слова. Я же поспешил в другую сторону, бросив напоследок взгляд на Эйн и Эвадину. Девушка смеялась, протягивая горсть овса серому коню, а чёрный тихонько обнюхивал её плечо.
«Когда будем на марше», решил я, шагая прочь. «Когда будем на марше, шанс обязательно выпадет».
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Спустя ещё неделю рота Ковенанта маршировала прочь от Каллинтора. К тому времени рубища нам сменили на более прочную одежду – шерстяные штаны, рубахи, и кожаные куртки, пошитые каллинторскими портными. Некоторым даже досталось своего рода военное снаряжение. За день до выхода сержант Суэйн отдал мне мешок, набитый рукавицами из свиной шкуры, и приказал раздать их моему отряду.
– Нехорошо идти в битву с голыми руками, – фыркнул он. В его отношении ко мне я заметил лишь лёгкое потепление и решил, что это награда за безупречное ведение учёта.